Книга чая. Магия, пропитанная ядом - Джуди И. Линн

Сегодня мы лакомимся рыбой в кисло-сладком соусе; жареный карп красиво нарезан и скручен в лепестки. Рыбу погрузили в ярко-красный соус, который приготовлен с добавлением уксуса. Гигантские фрикадельки размером больше моего кулака приготовлены в собственном соку, а затем разложены по тарелкам и дополнены зеленью и легким бульоном, подслащенным грибами. Даже такие простые овощи, как морковь и огурцы, превратили в цветы так, что блюдо напоминает цветущий сад.

Я все еще мысленно проигрываю слова, которыми со мной поделилась Управляющая Ян. То, что она мне рассказала, как нельзя лучше объясняет, почему мои родители всегда старались держать нас с Шу в деревне. Почему они редко путешествовали и никогда не хотели присутствовать при приезде императора в соседний город. Почему отец сердился всякий раз, когда я привлекала внимание солдат.

Я так зациклилась на своей еде, что даже не заметила, что я больше не одна, пока два кулака не ударяют по стоящему передо мной столу. Я подпрыгиваю, ложка выпадает из моей руки и с грохотом ударяется о миску. Я с полным ртом риса поднимаю глаза и вижу, как Шао смотрит на меня сверху вниз, неодобрение так и читается в его взгляде.

– Из-за тебя я потерял приличную сумму сегодня, девочка, – растягивает он. Его столичный акцент выражен куда ярче, чем обычно. За его плечом я замечаю молодых людей, сидящих за другим столиком, они толкают друг друга локтями и смеются, наблюдая за нами.

Сбитая с толку, я сглатываю.

– Понятия не имею, о чем ты.

– Он поставил целый кошелек монет на то, что ты проиграешь в этом этапе, – посмеиваясь, кричит один из друзей Шао. – Я рад, что ты доказала обратное.

На моем лице вспыхивает жар, грудь сжимается. Они… ставят на то, кто выиграет, а кто проиграет?

– То, что она прошла – чистая удача, – Шао поворачивается ко мне, восстанавливая самообладание. Ленивая улыбка возвращается на его лицо. Парень машет передо мной маленьким мешочком. До меня доносится звон монет. – Почему бы нам не усложнить задачу остальным? Возьми эти монеты и уходи. Возвращайся в свою бедную деревню, откуда пришла. Избавь себя от позора поражения.

Мешочек с грохотом падает на стол, серебро, лежащее внутри, высыпается на стол. Я встаю и опрокидываю табуретку перед собой, чувствуя, как трясутся мои руки.

Я оглядываю лица остальных участников состязания, которые сидят за моим столом. Все они выглядят шокированными, удивленными, по большей части заинтересованными, но ни один из них не встал на мою защиту.

Я медленно беру мешочек, аккуратно складывая каждую монету обратно. Судя по весу мешочка, монет здесь хватит, чтобы надолго заполнить магазин моего отца. Ингредиенты для угощений жителей деревни, чтобы наши кухонные полки не пустовали даже месяцы…

Я встречаюсь взглядом с Шао и вижу, как стремительно возрастает веселье в его глазах.

– Нет ничего постыдного в том, чтобы…

Отведя руку назад, я изо всех сил бросаю мешочек с монетами в Шао. Он попадает ему в грудь и приземляется на каменный пол. Монеты разлетаются во все стороны.

– Можешь и дальше ставить против меня, – слегка дрожащим тоном отвечаю я, – с радостью посмотрю, чего еще ты лишишься.

Шао от удивления округляет глаза, когда он делает шаг вперед, то шеннон-ту из Юнь оказывается быстрее, преграждая ему путь своей рукой.

– Уйди с дороги, Вэньи, – шипит Шао.

– Полегче, Шао, – растягивает тот. – Ты же не хочешь, чтобы мы подумали, что ты видишь в ней угрозу… так ведь?

Шао мямлит что-то об абсурдности подобного предположения, и я, отвернувшись, убегаю. Подальше от их насмешливых взглядов.

Поведение Шао напомнило мне об истории моей семьи. О том, как я по сей день на каждом шагу продолжаю позорить и смущать своих родных. Как много лет назад перед наступлением осенних дождей, когда солдаты пришли собирать налоги с нашего урожая и моя семья сетовала, что они ждут не дождутся, когда уже солдаты уйдут.

Той ночью я искала раскрывшиеся бутоны лилий, которые распускаются лишь раз в шесть лет. Я собрала столько, сколько могла унести, и расставила их повсюду, надеясь, что их запах отпугнет солдат. Утром я проснулась от криков и дыма, раскинувшегося от самых холмов. Солдаты сожгли поля, посчитав, что цветы расцвели посреди ночи, а это считается предвестником беды. Наши сады были уничтожены вместе с половиной чайного сада моих родителей. Почерневшее небо, запах сгоревших деревьев…

Я просыпаюсь в темноте и трясусь. Чувствую тяжесть на своем теле, а в районе ног замечаю тень. Я замахиваюсь на нападающего, но лишь ощущаю сильное давление в области груди. Одна рука смыкается у меня на горле, а другая закрывает рот, меня начинают душить.

Мимолетно задумываюсь, не мог ли это быть Кан, но лицо надо мной принадлежит не тому, кто посещает меня по ночам. Это девушка. Часть ее волос собрана высоко над головой, их удерживает лента. Остальные волосы черной волной спадают на одно плечо, прикасаясь к моему лицу, когда она выдыхает.

Теперь я ее узнала: девушка, которая всегда стоит за принцессой.

– Меня зовут Гао Руйи, – шепот девушки подтверждает ее личность. – Я служу принцессе. Если я уберу руку от твоего рта, ты закричишь?

Я отрицательно мотаю головой и снова могу свободно дышать, когда она скатывается с меня. Я немного хриплю, потому что мои легкие протестуют против столь грубого обращения.

Я чувствую, как она напряженно наблюдает за мной, выискивая мои слабости. От меня не ускользает и тот факт, что она заранее просчитала, как заставить меня замолчать, если я сделаю неверный шаг. Свет уличного фонаря просачивается сквозь резные ставни, оставляя узоры света и тени на ее коже.

– Принцесса просит твоего присутствия, – заявляет Руйи. Это не вопрос. Это приказ.

– Позволь мне одеться, – с легкой дрожью в голосе отвечаю я. – Я не могу предстать перед ней в подобном виде.

– Встреча не займет много времени, – говорит она, отмахиваясь от моих опасений. – Накинь плащ. Этого вполне достаточно.

Я иду за ширму, вожусь с завязками плаща, пытаясь себе мысленно ответить хотя бы на один из множества вопросов, возникших у меня в голове. Интересно, как много знает принцесса. Это связано с моим пребыванием на кухне, обвинениями маркиза… или это о моих ночных разговорах с Каном?

Я смиренно плетусь за служанкой, с каждым шагом мои ноги тяжелеют. Она ничего не говорит, когда мы пробираемся по коридорам дворца, мимо незнакомых мне ворот, на страже которых стоят солдаты. Они склоняют головы и без вопросов позволяют нам пройти. Мы идем до тех пор, пока не доходим до углубления в стене возле одиноко растущего дерева. Я кладу руку на кору и чувствую, что из нее струится жизнь; листья становятся коричневыми и осыпаются. У подножия дерева я замечаю резной камень, изображающий льва с рычащей пастью, одна лапа у него вытянута вперед, демонстрируя когти.