Лавандовая лента - Хизер Берч

– Это дневник Сары. Младшей сестры Грейси. Сара живет в Винтер-Гарден. Но она боится встретиться с Попсом, потому что…

Он поднял руки, чувствуя, как кровь прилила к лицу, а пульс участился.

– Вы разговаривали с этой женщиной?

– Да. Но она боится приехать навестить Попса.

Его охватил гнев.

– Вы в самом деле пригласили ее приехать и повидаться с Попсом?

Эдриэнн кивнула и покраснела.

– Послушайте, – Уилл отодвинулся от стола, – я не знаю, почему вы считаете, что имеете на это право, но вы не должны до такой степени влезать в его жизнь.

– Вы не понимаете.

Ее голос был слабым, и если бы он не был так зол, это могло бы растрогать его. Но Эдриэнн продолжала следовать по опасному пути, и Попс страдал из-за ее импульсивности.

– Нет, это вы не понимаете. Вы вернули письма – замечательно. Но теперь вы должны покончить с этим. Естественно, когда вы навещаете нас, Попс сияет улыбкой и готов без конца вспоминать лето, которое провел с Грейси. Он готов говорить о войне. Но когда вы уходите, я вижу, как он сломлен. Это прошлое почти убивает его.

В глазах Эдриэнн отразился шок. И боль.

Он продолжал, не желая проиграть битву с девушкой с оленьими глазами и отступить:

– А вы продолжаете приходить, растравляя его раны, снова и снова. Это бессердечно, Эдриэнн. Может быть, вы получаете удовольствие, но это убивает его.

Она сидела, сгорбившись и уставившись в пол. Когда она подняла глаза, в них стояли слезы.

Может быть, он зашел слишком далеко. Но она тоже зашла слишком далеко. Пять лет назад, когда умерла бабушка Бетти, Уилл дал себе обещание. Обещание защищать своего деда. И именно это он сейчас и делает.

Он даже помнил в точности, где и почему он дал себе эту клятву. Это был день после похорон, и он остановился у дома Попса, чтобы проверить, как у него дела. Входная дверь была открыта, поэтому Уилл просто вошел в дом. И только дойдя до хозяйской спальни, он услышал Попса.

Звук рыданий доносился из стенного шкафа. Мучительный вопль сломленного горем мужчины эхом разносился по дому. Ничто не могло облегчить его страданий. Ничто не могло заменить того, что он потерял. Уилл молча стоял и слушал, пока не почувствовал, что его щеки тоже мокры от слез. Он плакал оттого, что плачет дед, и оттого, что не в силах помочь близкому человеку. Он подошел к дверце стенного шкафа и увидел, что его дед лицом зарылся в бабушкину одежду, вцепившись в нее руками. Уилл стоял и смотрел, как человек, всегда бывший для него нерушимой опорой, превратился лишь в оболочку, цеплявшуюся за тень. И в этот момент Уилл поклялся защищать Попса до конца его дней. Никогда его герой не останется в одиночестве. Никогда больше он не будет сломлен. Уилл не мог контролировать всего, но кое-что было вполне в его силах. И это обещание было легко выполнять. До настоящего момента.

До Эдриэнн Картер.

– Я думала, что поступаю правильно, – тихо сказала Эдриэнн. Она поднялась и слегка пошатнулась. – Мне жаль, что я создала столько проблем. Я этого не хотела.

Уилл хотел что-нибудь сказать ей, чтобы стереть боль, которую видел в ее глазах. Но нет. Все должно было быть именно так.

Она вышла из его кабинета, опустив голову и глядя в пол. У выхода она остановилась и бросила последний виноватый взгляд на Уилла.

Это взгляд разбил его сердце. Но, напомнил себе Уилл, он поступает правильно. И решил не думать о том, что часть его сердца ушла вместе с ней.

Все еще держа в руках пакет с продуктами, Эдриэнн прижала руку к уху, не веря тому, что слышала. Она только что вернулась из магазина и вошла в дом, как зазвонил мобильный телефон. И теперь она застыла на месте, не имея возможности избежать разговора, и слушала, как Сара оживленно говорит о том, что хочет увидеться с Уильямом. Один из скейтбордистов сказал ей, что жизнь состоит из возможностей не упускать возможности. И теперь она верила всем сердцем, что обязана увидеться с ним.

Если бы только Сара позвонила вчера, до катастрофической встречи с Уиллом в банке… Кровь бросилась в лицо Эдриэнн, к горлу подступила тошнота.

Могла ли Сара выбрать менее подходящее время? Двадцать четыре часа назад она сидела в кабинете Уилла и выслушивала, как бессердечно мучает старого человека. Двадцать четыре часа назад она приняла решение держаться подальше от них всех. Навсегда.

А Сара продолжала и продолжала говорить о том, что Уильям имеет право знать правду.

Ложь не всегда плоха. Эдриэнн поправила сумку с продуктами. Иногда ложь служит во благо. Тайны, глубоко запрятанные, не принесут вреда, если не раскрывать их. Но было уже поздно. Эдриэнн разворошила это гнездо, и теперь она пожинает плоды посеянных ею семян. И самая большая проблема состояла в том, что Эдриэнн была единственной ниточкой, связывающей Сару с Уильямом.

После разговора с Уиллом в банке она не хотела больше иметь с ними никакого дела. Ни с кем из них. Ни с Уиллом, ни с Уильямом, ни даже с Сарой, если на то пошло. Она сама не поняла, как вся эта ситуация вышла из-под контроля. Она хотела лишь встретиться с мужчиной, который писал замечательные письма.

Она всегда старалась быть осторожной и не делать ничего из эгоистических побуждений. Но она так хотела снова верить во что-нибудь. Снова верить в любовь. Но любовь принесла ей шесть лет боли и огорчений, а теперь она навязывает эту боль невинным людям. Разрушая их жизни. Уничтожая их. И все ради того, чтобы притвориться, будто счастливый конец существует.

Эдриэнн потерла рукой затылок.

– Сара, я сейчас немного занята. Могу я перезвонить вам?

Это было не совсем ложью. Она была занята тем, что понемногу осознавала, какой дурой была.

На другом конце линии наступило молчание.

– Конечно, дорогая, – наконец сказала Сара.

Сара явно старалась скрыть беспокойство в голосе. В конце концов, это Эдриэнн умоляла ее снова восстановить отношения с Уильямом.

Эдриэнн закатила глаза и попыталась изобразить энтузиазм.

– Это отличные новости, – солгала она. – Позвольте мне перезвонить вам, как только я закончу свои дела.

Сара попрощалась, и Эдриэнн повесила трубку.

Все еще прижимая к груди пакет с продуктами, она, как зомби, побрела в гостиную и рухнула на диван. В доме было тихо. Из пакета терпко пахло апельсинами. Они, наверное, помяли бублики. Бублики вызвали в памяти воспоминания о Лео. Лео вызвал в памяти воспоминания об Уильяме. Она застонала и выпустила из рук пакет с продуктами.

Снова и снова она пыталась придумать, как остановить все это. Но было уже слишком поздно. Как бы она ни поступила, она причинит людям боль. Эдриэнн закрыла глаза и отбросила в сторону пакет. Она подумала об Уилле. Безмерно преданном деду, умоляющем ее покончить со всем этим. Она подумала о Попсе. Но когда вы уходите, я вижу, как он сломлен, сказал Уилл. Она подумала о Саре, величественной и элегантной, измученной стыдом, который терзал ее столько лет.