Атлантида - Геннадий Эсса

– Эвемон, я тебя всегда поддерживаю, – согласился Эвмел. – Я против кровопролитных войн, которые ведет Атлас со своим братом Амфиром. Остальные наши братья тупо преклоняются перед ними. Я понимаю, что этого делать нельзя, но у нас жизнь сложилась так, что мы должны подчиняться старшему.

– Эвмел, я тебя снова не узнаю. Ты не догадываешься, почему мы с тобой остались здесь, в Атлантиде? – спросил раздраженным голосом Эвемон.

– Я все знаю, мы против желания Атласа, поэтому мы и здесь.

– Ты не забывай, если боги будут против того, что творится за океаном, нам будет не избежать их кары. Они выбирать не станут, кто был «за», а кто «против».

– Я согласен. Нас всех ожидает одна участь. Всех десятерых сыновей Посейдона и всего народа Атлантиды.

– Так нельзя ли это предотвратить? – загадочно спросил Эвмел и огляделся по сторонам.

– Что предотвратить? – сделал непонимающий вид Эвемон.

– Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.

Эвемон некоторое время молчал, потом сказал:

– Что ты имеешь в виду?

– Надо этот беспредел заканчивать. Если мы желаем жить дальше в мире, без войн и завоеваний других земель, то должны что-то предпринять и немедленно.

– Ты понимаешь, о чем говоришь? – возмутился Эвемон.

– Я понимаю, что говорю, и ты меня понимаешь тоже, я это знаю.

– Переворот? Свергнуть настоящую власть?

– Это сказано тобой очень грубо, но откровенно, – заметил Эвмел. – Ты пойми, мой брат, чтобы выжить в этом мире, нам предстоит что-то изменить.

– Мне и тебе? – удивился Эвемон.

– Как будет угодно богам, но именно нам необходимо спасти Атлантиду.

– Неужели мы до этого дожили? – спросил удиву ленный Эвемон.

– Зевс не станет смотреть, кто процветает или живет не по его правилам, – со вздохом ответил Эвмел. – У него решения всегда были молниеносными. Если что-то шло не по его воле, то он разбирался легко и быстро.

– И ты полагаешь, что это может отразиться на наших землях, которые созданы самими же богами?

– Если ему это противоречит, он примет решения незамедлительно, – предупредил Эвмел. – Он никого не щадит, кто идет против его воли.

– Что ты предлагаешь? – настороженно спросил Эвемон.

– Убрать Атласа.

– Убрать Атласа? Ты в своем уме? Он поставлен на престол самим Посейдоном и утвержден богами как святой правитель нашей земли.

– У каждого человека бывают ошибки, – вздохнул Эвмел. – У богов тоже.

– Ты говоришь о взятии власти?

– Я такого не говорил, но посмотри сам, что происходит сейчас в нашей стране…

Герд прижал Литею к своей груди и продолжал внимательно прислушивался к разговорам царей Атлантиды.

– Что ты на это скажешь? – прошептал юноша.

– Я ничего не могу понять.

– А я все понял. Братья Атласа собираются устроить бунт или переворот в отсутствие царя. – Голос Герда был встревожен. – Они против политики Посейдона, который дал добро для выхода наших воинов за океан. Это недопустимо! Раз боги решили, то их решение никто не смеет отменить.

Литея сжала руку юноши и взглянула в его наполненные решимостью глаза.

– Милый мой мальчик, – нежно произнесла девушка. – Ты не создан для политики. Это грязное дело. Я тебе однажды об этом уже говорила. Ты создан для любви. Герд, ты когда-нибудь видел себя со стороны?

– А чего на себя глазеть? – возмутился Герд.

– А я на тебя, как ты говоришь, глазею постоянно. Ты считаешь это напрасным делом?

Герд смутился.

– Мы сейчас думаем каждый о своем, – перебил он.

– Тебя не устраивают мои признания?

– Литея…

Девушка вырвала свою руку из его и снова сосредоточила свой слух на разговорах царей Атлантиды, который продолжался в соседнем зале.

– Ты слышал, о чем они говорят? – спросила она. – Ты все понял?

– Да, слышал и все понял.

– Надо немедленно отсюда уходить, пока кто-нибудь нас не обнаружил. Мы случайно посвятились в чужую и страшную тайну.

– Ты уходи, а я останусь и дослушаю тот заговор, который готовят Эвмел и Эвемон.

– Мы сюда пришли вместе и вместе уйдем, – решительно ответила Литея и снова схватила за руку юношу. – Я слышу чьи-то шаги. Нам надо спрятаться. – Она потянула Герда за руку к огромной статуе Посейдона, чтобы не быть обнаруженными.

В зал вошло несколько жрецов. Они низко поклонились Посейдону и прошли в соседний зал.

– Государи, – сказал один из жрецов. – Скоро сюда придет царица Клория на поклонение богам, и вам необходимо покинуть это место.

Эвемон поднялся с кресла.

– Я думаю, что наш разговор еще не закончен, – сказал он. – Нам надо чаще встречаться и вести дебаты о политике, которую вершит наш брат Атлас.

– Я согласен, – улыбнулся Эвмел и быстро направился к выходу.

Жрецы последовали за царями, и вскоре массивная позолоченная дверь Храма захлопнулась.

Литея облегченно вздохнула и упала на колени перед Посейдоном, приложила руки к груди. Рядом с ней опустился на колени и Герд. Они некоторое время, молча, смотрели на своего предка, и Литея зашептала молитву:

– Прошу тебя, Великий Посейдон, – слышался голос девушки. – Прости нас, что мы оказались свидетелями разговора без твоего разрешения. Неужели можно допустить такое, что в твоих стенах произносятся такие речи? Мы все были свидетелями, как недавно гневался Зевс. Он вздыбил весь океан и обрушил на нашу землю сильный ураган. Под ногами гудела земля, и весь наш народ содрогнулся от того, что произошло. Гнев Верховного Бога – это предупреждение нашему народу и нашим правителям о том, что происходят какие-то вещи, неугодные ему. Помоги нашей стране, помоги народу и правителям Атлантиды уразуметь правильные вещи. Это приведет к беде. Зевс это так не оставит. – Литея задрала голову вверх, а потом взглянула на Герда, который стоял рядом с опущенной головой. – Герд, проси у Посейдона все, что твоей душе угодно. Он поможет тебе выполнить все твои желания.

– То, что мне надо, не выполнит ни один бог, – прошептал юноша.

– Что ты задумал?

– Ничего.

– Уйдем отсюда, и ты мне расскажешь о своих желаниях. Я поняла, что ты не хочешь, чтобы о них слышал Посейдон. Это что-то страшное?

Герд поднял на Литею свои прекрасные глаза и улыбнулся.

– Я тебя люблю, – прошептал он и поцеловал девушку в губы.

Литея закрыла глаза и замерла.

– Повтори еще раз, – попросила она. – Пусть теперь все грехи с моих губ перейдут обратно к твоим.