Наемник - Винс Флинн

Машина направилаись к Тайсонс-корнер, и там, на большой парковке, Стэнсфилд пересел в «Форд Таурус». Еще через пятнадцать минут он стоял под деревом у главного входа в университет Джорджа Мейсона. Микроавтобус «Додж» был припаркован на противоположной стороне улицы. Стэнсфилд подождал пять минут, пока не включились фары. Устроившись на заднем сиденье, он протянул Джо, начальнику своей охраны, листок бумаги с адресом. Водитель запомнил адрес, вернул его боссу и, бросив короткий взгляд на атлас дорог, отъехал от тротуара. Через пять минут они были возле офис-парка.

– Джо, – сказал Стэнсфилд, – обогни здание. Там есть телефонная будка и кодовый замок на двери.

Когда они остановились возле заднего входа, Стэнсфилд вышел и набрал код на замке. Он доверял Джо, но чем меньшему количеству людей известен код, тем у́же круг подозреваемых. Стэнсфилд знаком показал Джо, чтобы тот заехал внутрь, и нажал на красную кнопку, закрывавшую ворота. На внутренней парковке уже стояли четыре автомобиля и мотоцикл. Справа, у ближайшей стены, как в библиотеке, выстроились полки, заполненные коробками с программным обеспечением, которое вполне легитимно вывозилось за границу. Слева – поддоны и контейнеры, еще дальше – море темноты.

Стэнсфилд направился к офисам, попросив Джо остаться в машине. На двери был цифровой замок. Он набрал четырехзначный код, приоткрыл дверь и сразу же услышал громкие крики.

Стэнсфилд нахмурился, подумав, что комната должна иметь звукоизоляцию. И еще у него возник вопрос: почему эти так называемые профессионалы не могут сохранять хладнокровие. Он шагнул в комнату и лишь в последний момент заметил молодого человека, сидевшего за столиком и читавшего журнал.

– Они так развлекаются уже почти час.

Стэнсфилд тут же узнал его.

– Мистер Рэпп, насколько я понимаю.

Митч не знал, кто стоит перед ним, но было в этом человеке нечто, вызывавшее уважение. Седые волосы, темно-серый костюм, блестящие модельные туфли, проницательные глаза и тот факт, что он вошел без доклада в тщательно охраняемое здание, подсказали Рэппу, что перед ним человек, почти наверняка занимающий кабинет на одном из самых высоких этажей в Лэнгли. После быстрого оценивающего взгляда Митч пришел к выводу, что этот мужчина напоминает ему более стройную версию Спенсера Трейси[13]. Рэпп решил, что ему следует встать.

– Да. А вы?.. – спросил он, протягивая руку.

Стэнсфилд одарил его отеческой улыбкой.

– Джордж.

Рэпп с сомнением посмотрел на него.

– А не вы, случайно, управляете этим шоу? – после небольшой паузы спросил он.

Стэнсфилд непринужденно улыбнулся:

– Когда доживешь до моего возраста, лучше чем-то управлять, или придется уйти в отставку. Пожалуйста, садись. – И он указал на стул, на котором сидел Рэпп. Тот вернулся на свое место. Стэнсфилд уловил аромат кофе и нашел кофейник на стойке. – Хочешь кофе?

– Нет, благодарю.

Стэнсфилд присел рядом с ним за столик и подул на кофе.

– Я слышал, ты снова нарушил спокойствие.

Митч не был уверен, что может говорить, поэтому просто пожал плечами и промолчал.

– Не хочешь рассказать мне, почему ты принял именно такое решение?

– Что вы имеете в виду?

– Почему ты действовал в Стамбуле самостоятельно?

Темные глаза Рэппа прищурились. Он еще несколько секунд изучающе смотрел на своего собеседника, размышляя о том, что уже и без того нарушил множество правил. Так что Митч не собирался нарушать новые.

– Боюсь, я не понимаю, о чем вы говорите.

Стэнсфилд усмехнулся:

– А я боюсь, что прекрасно понимаешь.

– Я нахожусь в невыгодном положении. Если вы тот, о ком я думаю, то вам прекрасно известно, что я не могу ничего с вами обсуждать, пока кто-то не даст мне разрешения. – Рэпп кивнул в сторону зала для совещаний.

– Хороший довод. Ты меня не знаешь, и на то есть серьезная причина, зато я тебя знаю.

Митч с сомнением посмотрел на него, но взгляд его почти сразу стал почтительным, когда седовласый мужчина принялся пересказывать историю жизни Рэппа, назвал точную дату его рождения, номер социального страхования, имена родителей, длинный список спортивных достижений, а также сильные и слабые стороны. Но только после того, как его собеседник перешел к последней части, Рэпп почувствовал себя уязвимым.

– Три дня назад ты воспользовался девятимиллиметровым пистолетом «Беретта», чтобы казнить выстрелом в упор человека. Ты стрелял сюда и сюда. – Стэнсфилд коснулся своего сердца, а потом постучал по перемычке темных очков. Затем посмотрел на дверь зала для совещаний и добавил: – У тебя есть один ярый сторонник, другой считает, что природа наградила тебя очень высоким потенциалом, третий всегда тобой недоволен. Сейчас они решают твою судьбу. Если ты хочешь продолжать свою нынешнюю карьеру, я – твой лучший шанс. И если у тебя есть что сказать, сейчас самое время.

То, что этот человек смог без единой запинки пересказать всю его жизнь, от начала и до конца, сообщило Рэппу все, что ему требовалось знать.

– Складывается впечатление, что вам известны все факты. – И он аккуратно перебросил мяч на сторону Джорджа. – Я уверен, что ваше мнение уже сформировалось.

Стэнсфилд откинулся назад и скрестил ноги.

– Я слышал две отличающихся друг от друга версии. Вот почему решил лично встретиться с тобой.

– А чем отличаются истории?

– Такое впечатление, что ты идеально подходишь для работы подобного рода. Но, кроме того, ты неохотно придерживаешься правил, а это, молодой человек, очень опасно.

Рэпп кивнул. Теперь он уже не сомневался, что этот младший брат Спенсера Трейси стоит во главе всего шоу, из чего следовало, что ему требовалось привлечь его на свою сторону, причем до того, как Харли окончательно его утопит.

– Сэр, ошибусь ли я, если скажу, что в свое время вы были полевым агентом?

Стэнсфилд улыбнулся, но не стал отвечать.

– В те времена, когда вы были агентом, всегда ли все шло по плану?

Стэнсфилд сразу понял, куда он клонит.

– Есть огромная разница между небольшими изменениями и прямым нарушением приказов.

Рэпп кивнул и на несколько мгновений помрачнел. Именно такими были претензии Харли, только он еще добавил немало крепких словечек. Если б при этом не присутствовал Док, то, Рэпп не сомневался, дело дошло бы до драки.

– Чтобы быть честным, – продолжал Стэнсфилд, – я проявляю большую осторожность, оценивая решения, которые приняты в ситуации, когда исполнитель находится под очень серьезным давлением.