Дроу живучий 2, или Они иногда возвращаются! - Елена Беседина

— Нужны. Как только попадешь назад, отправишь их мне. Тебе невероятно повезло, что ты, похоже, действительно ничего не помнишь, иначе я бы нашел способ, как тебя наказать посильнее. Так, чтобы на всю жизнь запомнилось, что нарушать мои приказы не стоит. Сейчас же, боюсь, это будет бессмысленно.

Я нервно сглотнул, с опаской следя за императором. Мда… Вот тебе и трепетная любовь и вселенская забота о единственном наследнике.

— Покажи браслет, — хлестко приказал Нершат.

Блин. А я уж думал, хоть с этим пронесет. Угроза наставника Габриеля нажаловаться отцу на мое аморальное поведение как-то всерьез не воспринималась. Я неохотно вытянул вперед руку с запястьем, опоясанным тонкой полоской металла. Император тут же за нее ухватился и на некоторое время погрузился в пристальное изучение этого барометра моей семейной жизни. Как только дроу оторвал взгляд от браслета, подняв почерневшие глаза на меня, я, предвосхищая любые высказывания, скороговоркой выдал:

— Сознаю свою вину, меру, степень, глубину. И прошу меня направить на текущую войну!

Постепенно вытягивающуюся физиономию "любимого папочки" надо было видеть. Дабы окончательно деморализовать противника и выбить из его головы все планы о моем предположительном наказании, я, не останавливаясь, продолжил:

— Очень девственником помирать не хотелось, когда б еще удобная возможность появилась, а тут все на законных основаниях, с доставкой на дом. Мы предохранялись, честно-честно! И вообще, все это не правда, а наглый поклеп завистников!

Нершат как-то подозрительно закашлялся, подавившись вдохом. Сделав шаг назад и не переставая кхекать, он грозно тыкнул пальцем на дверь, прохрипев:

— Марш к себе!

Выражение "Как ветром сдуло" в тот сладостный момент освобождения в полной мере можно было применить ко мне. Я оказался по ту сторону дверей даже быстрее, чем успел о том подумать! Фух, пронесло. Выдохнув и утерев холодный пот со лба, я огляделся.

— Ну, и как прошла встреча? — раздался голос откуда-то справа.

От неожиданности я вздрогнул, резко разворачиваясь в сторону говоруна. Им оказался Шайрен, стоящий, привалившись плечом к стене и скрестив руки на груди. Встряхнувшись, я ответил:

— С переменным успехом; обошлись без членовредительства и существенных потерь. — Оглядевшись по сторонам и отметив, что за последние пару часов коридор нисколько не изменился, я повернулся назад, к Рену. — Меня тут в приказном порядке к себе послали. Не подскажешь, где это?

Дроу весело усмехнулся и отлип от стены.

— Конечно, подскажу. Идем.

Я послушно пристроился справа от Шайрена. Стоит отметить, что коридоры Императорского дворца поражали своими размерами. Они были широкими и высокими. Хоть сейчас устраивай многоуровневое воздушное движение. Стены, в основном, были жемчужно-серыми или кремовыми, приятных глазу оттенков, с изящной, несколько абстрактной лепниной. Периодически встречались ниши с разнообразными статуями или картинами. В общем, было, на что посмотреть.

Когда нас вели на встречу к Нершату, по дороге довольно часто попадались дроу. Они все при виде нашей компании приостанавливались и вежливо склоняли головы. Сейчас же все было несколько по-другому. Практически все встречные так широко и призывно мне улыбались, что я невольно начал как-то даже нервничать. Хорошо хоть, подойти и поздороваться лично никто не пытался.

— Ну что, поздравляю с прибытием домой, — тихо произнес дроу, стоило нам отойти на некоторое расстояние от дверей, за которыми остался Нершат.

Скосив на меня глаза, брат хитро усмехнулся.

— Как впечатления?

Я как раз ежился от очередной широченной улыбки встреченного на пути патлатого мужика.

— Да как-то не очень, если честно. По-моему, на меня чересчур бурно реагируют. — Подозрительно покосившись на остановившегося придворного (а кто тут еще бродить может?), я шагнул ближе к весело фыркнувшему Рену.

— Привыкай. Пока еще ничего страшного: все довольно пристойно. Вот подожди, что вечером будет.

Я невольно насторожился, подозрительно уточнив:

— А что будет вечером?

Шайрен пожал плечами, сворачивая в очередной коридор, слава Богу, пустынный.

— Вечером будет торжественный бал по случаю твоего прибытия. Ну, и заодно делегации светлых.

— Это плохо?

— Как тебе сказать. — Немного помолчав, подбирая слова, Рен осторожно заметил: — Ты оставил здесь очень много поклонников. И, я думаю, все они попробуют попытать счастья, претендуя на особую благосклонность с твоей стороны.

На несколько секунд я замер посреди коридора, переваривая не сказать, чтобы совсем уж новую информацию.

— И что, то, что я теперь обраслечен, ничего не меняет?

— Абсолютно ничего, — подтвердил мои худшие подозрения дроу.

М-да. Что за страна, что за нравы! Безобразие… Ладно, буду держаться поближе к Миру: авось, его побоятся.

Пока я думал о том, как жить дальше, мы пришли. Шайрен остановился напротив высокой резной двери и повернулся ко мне лицом.

— Вот тут твои покои. Замок настроен на тебя, никого постороннего без разрешения не пропустит. У тебя есть часа три-четыре на отдых, а потом начнется прием. Будь готов, за тобой придут.

Все еще пребывая в задумчивости, я утвердительно угукнул, толкая створку. Она послушно поддалась, открывая проход в мое теперешнее обиталище. Уже было сделав шаг за порог, я встрепенулся.

— Эй, подожди! А где Миир? Мы разве не вместе?

— Нет, конечно, — недоуменно пожал плечами Рен. — Он и все остальные светлые размещены в гостевом крыле.

И смотрит на меня, как будто так и надо! От возмущения, поднявшегося из глубины души, я шумно фыркнул, полностью разворачиваясь к брату.

— А как же помолвка и все такое?! Мы же, вроде как, не чужие теперь!

Дроу продолжал недоумевать.

— Ну и что? Вы же еще не женаты. Так что и жить вам полагается отдельно. — Тепло мне улыбнувшись, Рен добавил: — Не волнуйся, на приеме увидитесь. Ничего с твоим женихом не случится.

Сжав челюсти и нахмурившись, я развернулся и пошел к себе. Блин.

Бурча под нос ругательства, я захлопнул дверь и мрачно огляделся. Ну-с, и что мы имеем? Гм… А имеем мы просторную овальную комнату, выполненную в мрачных черно-фиолетовых тонах с элементами серебристых вкраплений.

Прямо напротив меня было, как я понимаю, большое окно во всю стену, полностью занавешенное плотными темными портьерами. Рядом с ним наблюдался круглый стол, застеленный фиолетовой скатертью, в центре которого расположилась изящная серебристая ваза с тонким длинным горлышком. Из вазы торчал пушистый веник каких-то мною не опознанных фиолетово-синих цветов, больше всего похожих на ирисы. По бокам от стола стояла пара массивных кресел. Прошагав по устилающему пол мягкому темно-фиолетовому с черным узорчатым орнаментом ковру до окна, заглянул за портьеру.