Смертельный удар - Александр Прозоров

— Эх, — пробормотал Ларин, жестом выпроводив охранника на воздух, — если б я был султан.

Он остановился на пороге, присматриваясь в полумраке горевшей жаровни к трем сидевшим на ковре прелестницам. Пока он размышлял, с кого же начать утоление страсти, медленно расстегивая ремни панциря, неожиданно сразу две красавицы гречанки встали и приблизились походкой пантеры. Они обе стали помогать ему разоблачаться, сняв и отбросив в сторону сначала ножны меча, затем освободив его от панциря и медленно стянув тунику.

— Вот это профессионализм, — пробормотал удивленный Ларин, которого гладили тонкие пальчики по разгоряченной от скачки груди и спине, заставляя содрогаться от блаженства, — похоже, я стал бы частым посетителем этого храма, если бы тут жил. Только бы не подцепить от этих свободных профессионалок что-нибудь ненужное, а то некогда было искать серьезную женщину.

Но эти соображения уже не могли его остановить. Они схлынули под напором вожделения, захлестнувшего мозг адмирала. Он прижал к себе ту гречанку, что имела самый хрупкий стан и самые длинные волосы, но при этом немалых объемов грудь. И, лизнув ее за ухом, толкнул на ковер, прошептав:

— Начнем с тебя, а там поглядим, насколько меня сегодня хватит.

Девушка откинулась на спину в ожидании. А Леха скинул исподнее и бросился на нее, как дикий кабан, боясь лишь раздавить это хрупкое создание своей массой. Но гречанка оказалась не такой уж слабой, она обхватила адмирала своими бедрами, позволяя войти в нее как можно глубже, и так громко стонала, что Леха даже на мгновение представил, как веселится сейчас его охрана. Ко все возраставшему удивлению местными привычками, скоро добавилась новая порция ощущений. Им не дали долго быть в одиночестве. Вторая «отвергнутая» красотка притерлась к нему сзади своими грудями и повисла, обхватив руками и поглаживая его. Ларину такой двойной капкан даже понравился. Закончив с первой, он слез с нее и занялся второй, которая так долго напрашивалась на его внимание.

— Ох, уже мне эти греки, — веселился адмирал, входя в нее, — не дадут помереть от тоски.

А когда он закончил и с этой, то, отдохнув немного и выпив вина, припасенного по такому случаю в шатре, смог наконец уделить время и третьей прелестнице, незаслуженно «забытой» в углу шатра. Это была та самая гречанка, которую Ларин просто не мог не заметить даже на площади. И прежде всего из-за ее задних габаритов. «А что еще русскому человеку надо, кроме габаритов? — философски размышлял разомлевший адмирал, приводя гречанку в позицию „вид сзади“ и сливаясь с ней в экстазе, — тут хоть есть, что пощупать».

Так он развлекался весь вечер и всю ночь, пока окончательно не выбился из сил, провалившись в хмельной сон. В общем, победу над Истром Ларин отпраздновал по полной программе.

Наутро, выгнав служительниц странного культа обратно в город, Ларин с удовольствием умылся, перекусил и вернулся к армейской жизни.

«Надо отправить гонцов к Иллуру с известием о победах, — решил он, выходя из шатра уже в доспехах и осматривая окрестности, — а то он, наверное, забыл про меня, пока за своими гетами по степи гоняется».

Город, захваченный скифами, жил уже почти мирной жизнью. На стенах и у метательных орудий в башнях дремали скифские пехотинцы. У разрушенных ворот возились плотники, ремонтируя то, что вчера так лихо разрушили артиллеристы. Морпехи, не принимавшие участия в сражении, отдыхали на палубах своих кораблей в гавани. Вокруг стен разъезжали отряды всадников, патрулируя окрестности. Один из таких разъездов, показавшийся из-за восточной башни, направился прямиком к шатру главнокомандующего.

Изучив всадников взглядом, Ларин узнал в них разведчиков Аргима.

— Ну, — поприветствовал Леха их командира, не дав вымолвить и слова, — что Аргим хотел сообщить мне?

— Он приказал передать, что мы достигли укреплений и объехали все владения Том, от моря и до самого конца крепостной стены, не ввязываясь в сражение, — сказал всадник не спешиваясь, как было заведено у скифов, — греки готовят город к серьезной обороне. Аргим считает, что взять его будет намного труднее. В городе много солдат и метательных орудий. Говорят, и конницы немало, но мы ее не видели. Она вся находится в городе или за стеной.

— О чем это ты говоришь? — не понял Ларин. — О какой еще стене?

— От города на побережье моря, — пояснил охранник, — до берегов большой реки выстроена стена.

— Ее можно обойти? — озадачился Ларин, не ожидавший такого подвоха.

— Нет, — спокойно ответил скиф, — пешком или на коне обойти нельзя. Только на лодках. Но в стене есть несколько ворот.

— Высокая? — уточнил адмирал, уже предчувствуя затяжной штурм, на который он совершенно не рассчитывал.

— Нет, — также бесстрастно ответил всадник, — где в два, а где в три человеческих роста.

«И когда эти сволочи успели построить свою Великую стену, — мысленно выругался Ларин, — китайцы, хреновы, чтоб вас разорвало».

— Ясно, — кивнул Леха, посмотрев на солнце и уже обдумывая план новой операции, которая начала складываться у него в голове, — свободны. Передайте Аргиму, что я хочу видеть его немедленно.

Всадник хлестнул коня и ускакал вместе со своим отрядом, подняв облачко пыли.

Некоторое время адмирал молча стоял, созерцая море и гавань, в которой находилась его ударная сила, абсолютно бесполезная, если вести войну на суше. Но море было неподалеку, и Леха не терял надежды на лучшее. Еще вчера он был уверен, что, имея массу конницы, просто разобьет армию противника, окружит Томы и принудит город сдаться. А если понадобится, то применит катапульту Архимеда и другие орудия, не прибегая к штурму с моря. Однако теперь все выглядело несколько иначе. Действия его конницы, если враг не покажется из-за своей стены, перегородившей всю сушу, были практически бесполезны. Если только ее не перекинуть морем в тыл противнику.

«Интересно, есть ли вторая стена с другой стороны города?» — размышлял Ларин, наблюдая за чайками. О наличии мощных укреплений вокруг Том разведка ему докладывала, но, до того как он разделался с силами врагов в дельте, его это не особенно волновало. Тогда это была далекая перспектива. Но теперь эта перспектива ломала все его планы налететь лихим кавалерийским наскоком, выжечь всю землю вокруг города-жертвы, лишить его возможности снабжения с моря и суши, а затем принудить сдаться. На пути кавалерии просто оказалась стена. А это означало пехотные операции на довольно протяженном участке. С другой стороны, можно было бросить все силы на приступ самой цитадели, но Томы, как сообщали разведчики, с моря выглядят практически неприступными. А кроме того, даже в случае осады с моря, стена даст им возможность получать подкрепления и припасы по суше. Так что, можно было здесь увязнуть надолго. Но не ждать же у моря погоды. Положение от этого могло стать только хуже. Надо было атаковать в любом случае.

«Ладно, дельту-то я взял, — подбодрил себя Леха, — и с этой обороной как-нибудь справлюсь».