Наше единственное лето: второй шанс - Мира Ли

Его лицо исказилось от боли и бессилия.

Я слезла с его колен, собрала свою разбросанную одежду и пошла в ванную.

Яркий свет ослепил меня, на несколько мгновений не давая открыть глаз. Я включила воду и заплакала.

На что я надеялась, разрешив привести себя в его номер? Почему не смогла устоять перед его поцелуем? Зачем снова так глупо отдала ему всю себя?

У меня не было ответа ни на один из этих вопросов. Рыдания вырывались из груди, а я силилась заглушить их.

Даня тихо постучал в дверь:

— Эля, давай поговорим…

О чем? Что я скажу ему? Что после него все отношения с мужчинами не складываются? Что я все еще люблю его и с ума схожу от его близости? Я выслушаю его историю, и… Что изменят его слова?

Я быстро оделась и постаралась привести лицо и прическу в порядок. Безумно злясь на себя за минутную слабость, я не могла перестать чувствовать на себе его запах. Недавние воспоминания о его прикосновениях и поцелуях заставили меня покраснеть, чего я не делала уже очень давно.

— Малая, пожалуйста, открой…

Даня не успел закончить свою мысль, потому что я неожиданно распахнула дверь, заставив его зажмуриться от яркого света. Пытаясь воспользоваться его замешательством, я решила проскользнуть мимо, но он схватил меня за руку и, притянув к себе, крепко обнял.

— Эля, просто выслушай меня, прошу…

Оттолкнуть его, уйти прочь, забыть то, что сейчас произошло здесь… — стучало у меня в голове, но вместо того, чтобы выполнять приказы разума, я прижалась к нему, изо всех сил стараясь не расплакаться. Как же рядом с ним было хорошо!

— Ты ведь тоже чувствуешь это? — его низкий бархатный голос обволакивал меня и успокаивал. — Там, внутри… мы не могли противиться этому. Потому что наши чувства сильнее вины и обиды.

Он перестал обнимать меня и запустил руки в мои волосы:

— Не уходи прямо сейчас… Давай поговорим? Десять минут, а потом я отвезу тебя домой.

Я посмотрела в его потемневшие, полные мольбы серые глаза, на его такое красивое, но искаженное тревогой лицо и сдалась.

— Хорошо…

Даня порывисто прижал меня к себе, и я услышала, как колотится его сердце.

В белой футболке и темных джинсах, он был похож на себя прежнего, какого я знала и помнила.

Он усадил меня на постель и присел передо мной на корточки.

— Я жалею о том, как поступил двенадцать лет назад. Я очень виноват перед тобой… — наконец начал он. — Я хочу все исправить. Поможешь мне?

Я удивленно посмотрела на него, Даня грустно улыбнулся.

— Я ничего не забыл… И я бы не решился сегодня сделать этот шаг, если бы не почувствовал, что все еще не безразличен тебе. И если есть хоть какая-то малейшая надежда вернуть тебя, то я сделаю все возможное… Только дай мне шанс. …

В груди слева сильно кольнуло. Так хотелось верить ему. Но еще сильнее хотелось, чтобы он как прежде был рядом и вот так вот смотрел на меня!

Я зажмурилась. Даня шумно выдохнул:

— Малая, ну скажи хоть что-нибудь...— Не хочу от тебя уходить, — прошептала я, пряча свой взгляд от его серого омута.Тихий стон, и Даня уверенно и безапелляционно поднял мою голову за подбородок, чтобы посмотреть мне в глаза:— Меньше всего на свете я хочу сейчас отпускать тебя, — в его глазах назревала буря, голос звенел как струна, — поэтому спрошу только раз: ты все еще хочешь домой?Он прав. Он миллион раз был прав, когда сказал, что наше чувство сильнее всего, и мы едва ли сможем его контролировать. Я задрожала и выдохнула:— Нет…

Я видела, как изменилось его лицо, как оно озарилось радостью и надеждой. Он подхватил меня на руки и почти кинул на постель, тут же оказавшись сверху.

И не было больше вопросов, и никто не ждал никаких ответов. Мы вновь растворились друг в друге, сгорая от страсти и наслаждения.

Даже когда все закончилось, Даня не выпускал меня из своих рук. Я устроилась на его плече, слушая самый любимый звук на свете — стук его сердца.

Я запретила себе думать о том, что случится утром. Пусть сегодняшняя ночь будет подарком за все вечера, проведенные в одиночестве, без него… Словно бы мы и не расставались вовсе.

Мы просто молчали, наслаждаясь друг другом. Я разглядывала его красивое лицо, ероша непослушные волосы. В промежутках Даня нежно целовал мои губы и плечи. От неги и ласки я и не заметила, как провалилась в сон.

Глава 32

Мне снился большой ромашковый луг, а на нем Даня, собирающий для меня букет. Солнце светило так ярко, что я щурилась и прикрывала глаза, силясь не потерять его из виду.

Я проснулась, потому что сквозь раздвинутые шторы реальное солнце светило мне прямо в лицо. Зажмурившись, я села на постели. Дани не было. В номере — тишина.

Начиная почему-то волноваться, я завернулась в одеяло и вышла в гостиную, по дороге заглянув в ванну. Я была здесь одна.

Мой взгляд упал на стол, на котором лежала записка. Я взяла ее и, узнав ровный Данин почерк, прочитала:

«Скоро вернусь, пожалуйста, не исчезай.

Даня».

Не успела я всерьез подумать о перспективе исчезнуть незамеченной, как дверь с характерным для отеля щелчком открылась, и на пороге, в припорошенном снегом пальто, появился Даня. В руках он держал кофе и букет непонятно откуда взятых в декабре ромашек.

Я замерла от удивления и смущения, прижимая одеяло к груди. Он улыбнулся и быстро подошел ко мне. От него пахло снегом и легким морозом. Склонившись, поцеловал остолбеневшую меня и протянул ромашки. Приняв цветы, я зарылась в них носом, вдыхая пряный запах лета и стараясь не расплакаться.

— Доброе утро, любимая.

Такие знакомые слова отозвались во мне мурашками и все-таки навернувшимися слезами. Я подняла на него глаза, пытаясь понять, не снится ли мне все это?

К этому времени Даня вернулся к двери, разулся и снял пальто, осторожно достал из коробки кофе… Я смотрела на него и не могла перестать любоваться его красивой фигурой, его идеальным лицом, редкого цвета непослушными волосами и острыми скулами.

Заметив мой внимательный взгляд и то, что за последние пару минут я не совершила ни малейшего