Гламуру вопреки - Карен Ямпольски

— Он, разумеется, считает, что общегородской запрет курения на него не распространяется, — злобно процедила Мишель. — Конечно, все боятся жаловаться, а Ти-Джей лишь подставляет другую щеку.

Затем мы проплыли по этажу «Фэшенисты», поразившему меня своей суровой тишиной после гомона «Эрудита». Никто даже не поднял глаз при нашем появлении; все стоически продолжали выполнять свою работу.

Я спросила Мишель, можно ли мне поздороваться с Майрой Черновой.

Она покачала головой.

— Я бы не советовала. Она ненавидит всякое незапланированное общение.

— Ну ладно, — пожала плечами я. Вроде бы ничего я от этого не теряла.

Небывалое волнение овладело мной, когда мы приблизились к офисам журнала «Феминистка»: Джеральдину Сигель, основательницу и главного редактора журнала, я в студенческие годы считала образцом для подражания. Я обожала ее стиль, ее интеллект, ее журналистскую храбрость и бескомпромиссность. Многие говорили, что она собственными силами начала движение эмансипации.

Заглянув в офис Джеральдины, я увидела ее стоящей на весах. Она подняла палец, как бы говоря: минуточку, я только поправлю гирьки. Затем, вздохнув, спрыгнула на пол.

— Джилл Уайт! — воскликнула она. Меня взбудоражило то, что она знает меня по имени.

— Для меня большая честь познакомиться с вами, — призналась я и прибавила, что коллекция ее эссе для меня в колледже была как библия.

После обмена любезностями мы расстались, и Джеральдина вернулась к работе.

— Эта женщина помешана на своем весе, — пробормотала Мишель, когда мы вышли в холл.

Я не верила своим ушам.

— Что? Ты уверена, что она не собирает данные для статьи? Она же вживается в образ, как актриса. Однажды она, например, работала под прикрытием официанткой в казино, — сказала я.

— Ну, разве что эту статью она пишет уже лет двадцать, — съязвила Мишель.

В моей жизни не было разочарования горше. Джеральдина Сигель, знаменитая освободительница женщин, помешана на своем весе?!

«Возможно, ароматы, которые источают проверочные кухни “Эпикурейца”, постоянно залетают к ней в офис», — предположила я, когда мы перешли на следующий этаж. Я едва удержалась на ногах, завидев готовящиеся там рагу, салаты и разноцветные десерты. Да и Рэнди Рид, главный редактор «Эпикурейца», впечатляла не менее — своей обходительностью и простотой в общении. Мы даже сразу договорились поужинать вместе.

В офис Эллен я вернулась ослепленная типографской краской, гламуром и глянцем, что сочились из каждого уголка этого легендарного здания. Перспектива стать частью этого сверкающего целого повергала меня в трепет.

— Ну, как ты думаешь, твоему детищу будет уютно под крылом мамочки «Нестром»? — спросила Эллен, когда я зашла к ней поблагодарить и попрощаться.

— Ох, я очень волнуюсь, но это радостное волнение, — сказала я. — Я уже жду не дождусь, когда мы сюда переедем.

— Знаешь… А как насчет коктейля по такому случаю? — предложила она, сверившись с часами.

Я засомневалась и попыталась наспех сочинить оправдание, чтоб она не догадалась, насколько слухи о моей беременности близки к истине. Но в голову ничего не шло, а я не хотела, чтобы мой отказ от спиртного стал очевидным. Я решила, что можно выпить чего-нибудь безалкогольного и сослаться на курс антибиотиков. Или же, в конце концов, отхлебнуть чуточку вина.

— Самое время для коктейлей, — настаивала она.

— Хорошо. — Я склонялась к мысли, что незачем отказывать своему гендиректору на столь ранней стадии.

— Отлично! — Эллен, судя по всему, радовалась от чистого сердца. — Если ты не возражаешь, подожди, пожалуйста, пару минут. Мне сперва нужно кое-что обсудить с Мишель.

— Конечно, — сказала я и присела, чтобы пролистать свежий номер «Фэшенисты».

Она вызвала Мишель и, тотчас превратившись в настоящую бизнес-леди, засыпала беднягу распоряжениями.

— Позвони моей маникюрше. Скажи, что мне не нравится, как этот цвет преломляет лучи. Пускай переделает все завтра же в моем офисе. Рано утром, чтобы к первой встрече уже было готово. Рассортируй все отчеты по звонкам за эту неделю. И создай резервные копии всех файлов на моем компьютере.

— Я уже создала копии всех файлов вчера, — ответила Мишель.

— Значит, сделай это еще раз! — рявкнула Эллен. — За день многое могло измениться. Черт возьми… — Я быстро смекнула, что Эллен не любила лишних вопросов и еще больше не любила, когда ей перечат. Мишель же, спокойно сносившая нападки начальницы, когда любая другая уже встала бы на дыбы, вызвала во мне уважение.

Эллен велела Мишель идти, затем схватила свои вещи и кивком велела следовать за ней. Уже на выходе из кабинета она вдруг вспомнила о чем-то еще и снова позвала Мишель.

— Чуть не забыла. Помнишь ту чертову кошку, которую мы завели на прошлой неделе? Она у нас как-то не прижилась. Поезжай ко мне домой, пока дети не вернулись, и реши этот вопрос.

— Это как же? — спросила Мишель в неподдельном ужасе.

— Ну, не знаю. Найди ей новых хозяев, отнеси в приют, выпусти на улицу — как хочешь, мне плевать, — раздраженно сказала Эллен. — Эта дрянь обоссала мой диван за шестьдесят тысяч долларов. В моем доме ей больше не место. Я хочу, чтоб она исчезла. Сегодня же.

— А что вы скажете детям? — удивилась Мишель.

— Ты можешь сказать им, что кошка убежала. — Она махнула рукой, веля Мишель уходить, и обернулась ко мне. Ведьма, которую я только что видела, внезапно исчезла. Ее место сразу же заняла веселая и беспечная Эллен. — Идем же. Может быть, в «Тао»?

— Не возражаю, — ответила я, еще не оправившись от полученного потрясения и размышляя, какая же участь ждет несчастную кошку… Но еще жальче мне было Мишель — девушку проворную, умелую и, очевидно, слишком смышленую для того, чтобы ей поручали избавляться от неугодных кошек и разговаривали с ней, как с крепостной служанкой в Средние века.

— Вон моя машина. — Эллен указала на черный «мерседес-бенц», ждущий прямо у входа. Я бы с радостью прогулялась до Пятьдесят восьмой улицы в шести кварталах отсюда. Было начало марта, из каждой щелки проглядывали намеки на скорую весну. Но Эллен вряд ли бы меня поняла.

— В «Тао»! — гаркнула она водителю, когда мы уселись в комфортабельном салоне.

Водитель обернулся.

— Простите, куда? В «Таун»?

— Нет же! В «Тао»! — снова закричала она, после чего недовольно фыркнула и пробормотала: — Боже ты мой…

— Мадам, скажите, пожалуйста, адрес, — вежливо продолжал водитель, будто не слыша грубостей.

Эллен фыркнула еще раз.

— Я не знаю. Где-то на Пятьдесят восьмой. Ты ведь водитель, ты должен знать.

Я уже не выдерживала: мне было стыдно находиться рядом с такой грубиянкой. Я решила помочь этому мужчине, даже если это не пришлось бы по вкусу моему новому боссу.