Зимняя гонка Фрэнки Машины - Дон Уинслоу

Фрэнк садится на диван.

Все стены увешаны дерьмовыми акварелями Бапа. Океан, океан, океан – и плохой портрет Мари, хуже не придумать, но ей, наверное, нравится. Наверное, ей кажется, что она на нем красавица.

Фотографий Бапа столько, что нет ни одного пустого места. Плохая стрижка, большие выпученные глаза, очки в массивной оправе, неловкая улыбка. У Фрэнка в голове совсем другой портрет. Бап в телефонной будке, кровь…

Мари возвращается, неся две чашки на двух блюдцах. Встав с дивана, Фрэнк берет у нее одну чашку и поддерживает старую даму, пока она усаживается в кресло.

– Я рада видеть тебя, Фрэнки.

– Я тоже рад. Извините, что не заглядывал к вам чаще.

Она улыбается и кивает. Если это она, думает Фрэнк, то я бы уже догадался. У нее был бы испуганный или виноватый вид, да и взгляд выдал бы ее.

– Ты привез продукты?

– Нет, мэм. Я больше этим не занимаюсь.

– А… – Она смутилась. – Я подумала…

– Вам нужно привезти продукты, миссис Баптиста?

– Ну да. – Она огляделась. – Я записала… Думала… Где же список?

– Может быть, в кухне? Я погляжу?

Хмурясь, она не перестает оглядываться. Фрэнк поднимается, ставит чашку на салфетку и идет в кухню.

Около телефона лежит листок бумаги. То ли она забыла позвонить, то ли забыла, что звонила. В любом случае…

– Миссис Баптиста, – спрашивает Фрэнк, возвращаясь в гостиную, – вы позволите мне привезти вам продукты?

– Разве это не твоя работа? – резко отвечает она.

– Да, мэм.

В трех кварталах на той же узкой улице он находит «Альбертсанс».

Список короткий – несколько банок тунца, хлеб, молоко, апельсиновый сок, – и покупка много времени не отнимает. Потом Фрэнк идет в секцию замороженных продуктов и, тщательно отобрав несколько обеденных наборов получше, укладывает их в корзинку.

Вернувшись, он опять нажимает на звонок. Она впускает его в дом, и он относит сумки в кухню, где раскладывает их по полкам. Прежде чем убрать обеденные наборы в морозилку, Фрэнк показывает, как приготовить их в микроволновке.

– Положите и оставьте на пять-шесть минут.

– Я знаю, – нетерпеливо отзывается Мари.

Когда он заглядывает в глаза старухи, на него обрушивается поток воспоминаний. Она в черном платье, «горячая штучка», Аль ДеСанто, Момо. Крепкая женщина, все пережила и вышла замуж за Бапа.

Мари протягивает руку, касается плеча Фрэнка и улыбается ему самой очаровательной из своих улыбок. Странно, но она и в самом деле очаровательная. Мари все еще красавица.

– Я скажу Момо, – говорит она, – что ты хорошо поработал.

– Спасибо, мэм.

– Зови меня Мари.

– Не могу, миссис Баптиста.

Он кладет обеды в морозилку, прощается и уходит.

Ничего себе! Ты убиваешь ее мужа и покупаешь ей замороженные обеды.

Ладно, все в порядке.

Однако убийство заказала не Мари.

Итак, я ничуть не продвинулся в своем расследовании, думает Фрэнк. Зачем Винсу Вене меня убивать? А если это не его идея, зачем Детройту меня убивать?

Не важно, решает Фрэнк. Если до смерти Винса у Детройта не было на меня зуба, то теперь все иначе. Они не могут позволить мне безнаказанно убить члена совета Группы, даже если это была самозащита.

Значит, так просто выпутаться не удастся, предстоят долгие разборки. Они придут, их будет много, они применят другую тактику и не успокоятся, пока не покончат с ним.

Предстоит война, значит, надо подготовиться.

И Фрэнк отправляется в Ла-Холлу, чтобы повидаться с Никелем.

– У нас есть досье на вашего утопленника, – говорит молодой агент, обращаясь к Дейву.

Дейв вернулся в свой городской офис. Молодой агент вошел к нему с видом церковного служки, принесшего потир епископу.

– Как вы догадались, мистер Хансен?

– Лучше просто Дейв. Сегодня я и без того чувствую себя стариком.

Никак не запомню имя этого мальчишки, думает Дейв. Молодые все одинаковые и все похожи на этого. Худые, мускулистые, с короткой стрижкой, в строгих черных или синих костюмах, белых рубашках и неброских одноцветных галстуках.

Этот особенно педантичен в своей одежде. На его обычной белой рубашке, замечает Дейв, отложные манжеты с дорогими запонками.

Запонки, мысленно повторяет Дейв. Ну и что? Трой – его зовут Трой. Трой… Воган.

– Но как вы догадались, Дейв? – повторяет свой вопрос Трой.

Он имеет в виду, как Дейв догадался сверить отпечатки. Странно другое. При том, какое количество у них всяких документов, ребята довольно быстро справились с заданием. Без компьютеров бы не справились, думает Дейв. В прежние времена попыхтели бы – ладно, сейчас не прежние времена.

– Не знаю. Просто пришло в голову.

– Достойно восхищения.

– Ты мне дашь досье? – спрашивает Дейв.

Трой краснеет и подает ему документы.

Винсент Поль Вена на фотографии выглядит намного лучше, чем выглядел в Пойнт-Лома. В объектив он смотрит с обычной для мафиози наплевательской ухмылкой, которой их всех, верно, обучают по программе «Как стать боссом».

За Веной много чего числится – нападение, вооруженное нападение, ростовщичество, рэкет, поджог… Был осужден на пять лет за поджог и сидел в «Ливенворте». В девяностых годах мичиганские полицейские подозревали его в совершении нескольких убийств, однако не смогли это доказать. А недавно прошел слух, что он вошел в правящий совет Группы.

Какое это имеет отношение к Фрэнку? А вот что важно – что действительно важно: Вена был членом детройтской семьи, которого приветил Тедди Мильоре. И это Вена осуществлял для Группы контроль за стриптиз-клубами и проститутками в Сан-Диего.

– Что парень из Детройта делал в Калифорнии? – спрашивает Трой.

– Отдыхал? – отвечает вопросом на вопрос Дейв. Может быть, размышляет Дейв, но скорее всего нет. Больше похоже на то, что он подсчитывал ущерб, нанесенный операцией «Подсадная грудка».

Не исключено, что стукнул кого-то.

И кто-то стукнул в ответ.

Закончив читать досье Вены, Дейв вновь садится в машину и едет в так называемую Маленькую Италию. Фрэнк Макьяно так и не показался ни в своем магазине, который стоял закрытым, ни на берегу в Джентльменский час. Однако никто не сообщил о его исчезновении, хотя он, черт его побери, исчез.