Маска Красной смерти. Мистерия в духе Эдгара По - Гарольд Шехтер

За спиною женщины остановился молодой человек с острыми чертами лица, лет на десять ее моложе. Блестящие бриолином волосы, зеленый бархатный жилет с филигранными пуговицами, пестрый шейный платок, облегающие панталоны в клетку позволили заключить, что перед нами один из представителей многочисленной общины городских воров, сводников и мошенников. Молодой человек был изрядно пьян. Осоловелым взглядом сверлил он женщину, оценивающе озирающую Кита Карсона.

— Я не ослышалась? — нечеткая артикуляция свидетельствовала о том, что женщина также отдала должное алкогольным напиткам. — Вы и вправду Кит Карсон? — Очевидно, она услышала нашу беседу, проходя со спутником к выходу.

— Да, мэм, — спокойно ответил скаут, не поднимая на нее взгляда.

— Х-ха! — воскликнула она. — Я вас совсем не таким представляла. Думала… думала вы… покрупнее. Джимми, ты не думал, что он покрупнее? — повернулась она к своему спутнику, который, казалось, уже был не в состоянии ни о чем думать.

— Не з-знаю, — пробормотал тот мрачно. — П’шли отсюда, Нелл.

— А вы симпатичный, — продолжила женщина, снова повернувшись к Карсону. Она наклонилась, оперлась одной рукой о стол, другую протянула к лицу скаута и пощекотала его подбородок указательным пальцем.

— Да и ваш дружок тоже милашка, — повернула она голову ко мне.

Это бесстыдное, необузданное проявление кокетства вызвало в моей душе вспышку возмущения, отразившуюся и на щеках моих. Реакция спутника Нелл оказалась, однако, еще более бурной.

— Эй, Нелл, кончай! — крикнул он, схватив ее за руку и оторвав от стола. — Ты со мной!

— Хорошо, хорошо, — проворчала она, вырывая руку из его хватки. — Голову мне только не откуси.

— Я тебе не только голову оторву. Веди себя как следует. — Он посмотрел на Карсона и презрительно ухмыльнулся. — Чё ты в нем нашла? Тоже, герой! Угробил двух девчушек, вот и все его подвиги.

— Ты что, дурак неграмотный? — возмутилась Нелл. — Газет не читаешь? Девчонок другой болван убил, Джонсон звать.

— Сама ты дура безграмотная, соображать надо, — прорычал в ответ ее неотесанный спутник. — Если бы не этот, Джонсон сидел бы себе в горах. А твой герой его выгнал. Джонсон бил себе спокойненько индейцев, никому не мешал, наоборот. Чем меньше краснокожих, тем лучше. Слава богу, здесь их уж совсем, почитай, не осталось. Всех бы их…

Что еще собирался высказать разошедшийся молодой негодяй, мне узнать не довелось. Карсон молниеносным движением схватил его за шейный платок и пригнул к столу так, что нос подонка оказался на одном уровне с нашими тарелками и стаканами, в нескольких дюймах от них.

— Мы достаточно от тебя узнали, друг, — сообщил ему следопыт, не повышая голоса. Это спокойствие лишь подчеркивало угрозу, звучавшую в доброжелательно произнесенных словах. — Ты понял?

Костяшки пальцев Карсона уперлись в подбородок юнца, лицо которого налилось кровью. Он попытался кивнуть и что-то булькнул.

Карсон разжал пальцы и слегка оттолкнул молодого человека, отлетевшего на несколько шагов. Его рыжеволосая спутница, подавив смешок, подхватила ошеломленного мерзавца под руку и повлекла прочь. Уходя, она повернулась к Карсону и подмигнула ему так выразительно, что краска стыда залила мое лицо.

Безнадежная парочка удалилась, и я протянул руку к кружке. Несколько удивившись, что пунша осталось лишь на донышке, я опрокинул в себя остаток.

— Позвольте мне выразить сочувствие по поводу вульгарных признаков внимания, оказанных вам этой скандально непристойной особой женского пола, Кит.

— Да она еще ничего. Просто пообщаться захотела. Вот друг ее мне гораздо меньше приглянулся.

Он выдернул салфетку из-за воротника.

— Кажется, хватит. Как вы, Эдди?

Говоря по правде, хотя я не одолел еще и половины порции, голод меня перестал терзать уже давно. Даже смотреть в тарелку больше не хотелось.

— Боюсь, если я введу в организм еще хоть крошку этого весьма питательного морского продукта, мои органы пищеварения не справятся с чрезмерной нагрузкой, — оживил я застольную беседу изысканной шуткой. — Уходим?

Карсон подозвал официанта и оплатил счет. Мы встали из-за стола, и я тут же почувствовал приступ головокружения. Полагаю, это легкое недомогание имело место вследствие особенной крепости выпитого мною пунша, охмеляющее воздействие которого усиливалось и длительным воздержанием от употребления алкогольных напитков.

Выйдя на улицу, я сразу почувствовал себя лучше. После захода солнца стало прохладнее, вечерний воздух оказывал освежающее воздействие на организм, измученный дымом и испарениями устричного погребка.

Шагая в направлении моего семейного гнезда, я невольно обратился мыслями к рыжеволосой распутнице и ее малопривлекательному сопровождающему. Что-то связанное с этой парой нечистых беспокоило меня, грызло душу, можно сказать. Определить источник своего беспокойства я, однако, не сумел, как ни пытался. Очевидно, постэффекты моего возлияния в погребке отрицательно сказывались на ходе мыслительных процессов.

Карсон привычно хранил молчание. При свете уличных фонарей можно было заметить, что выражение лица его отражало напряженную работу мысли. Естественно, его тоже беспокоили многочисленные неувязки и нестыковки ситуации.

Но вот мы приблизились к пункту назначения, и все мысли о паре представителей худшей части человечества оставили меня, уступив место предвкушению наслаждения обществом моих дорогих Сестрички и Путаницы. Свет окон верхнего этажа притягивал, торопил, я уже представлял, как они расскажут, чем занимались в течение дня, куда ходили с Иеремией, маленьким сыном Карсона. Сойдя с тротуара, я направился через проезжую часть, пустынную ввиду позднего часа.

Уже на середине улицы я заметил, что Карсона рядом со мной нет. Остановившись, я обернулся и увидел, что скаут стоит на краю тротуара, глядя на полосу неба, виднеющегося между крышами домов.

— В чем дело, Кит? — спросил я его.

— Не слишком много звезд вы здесь видите, — промолвил он голосом, в котором угадывалась примесь печали. Эта сторона характера Карсона мне открылась впервые.

— Да, конечно, — согласился я. — Если сравнивать с просторами Запада, где можно подняться ночью на вершину горы и наслаждаться созерцанием обширнейших просторов Вселенной, несравненными красотами небес…

— Верите в небеса, Эдди?

— Разумеется. Ибо разве не слышим мы в трогающей душу музыке высокой поэзии отзвуки высшей, божественной, небесной красоты царства ангелов?

— Не все верят в ангелов, — сказал Карсон, опуская взор и ногу на мостовую. — И в небеса не все верят. Индейцы, например. К примеру, племя моей жены. Их мертвые попадают в такой же мир, как и наш. Лагерь Другой Стороны, так они его называют. Те же горы, те же животные, те же…

Внезапно Карсон замолчал, замер и напрягся. В свете газового фонаря я различил на лице скаута выражение сосредоточенного внимания. И тут же меня оглушил грохот стремительно приближающейся повозки, цокот копыт и лязг металлических колесных ободов о булыжную мостовую. Голова моя инстинктивно повернулась в сторону источника шума, и кровь застыла в жилах.