Книги онлайн и без регистрации » Романы » Клетка для соловья - Елизавета Соболянская

Клетка для соловья - Елизавета Соболянская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Перейти на страницу:

От каждого ее резкого слова Соловей вздрагивал и морщился.

– Да ни черта я не хотела! – взвилась наконец девушка, – Я тебя любила и хотела только твоей любви! А сейчас я от тебя ничего не хочу! Можешь уходить!

Секлетинья отвернулась к спинке дивана, натянула на себя плед и затихла свернувшись калачиком, прислушиваясь к буре, которая поднялась в ее животе. Горецкий вскочил, шагнул к двери. Потом вернулся, встал на колени рядом с диваном и уткнулся лицом в волосы лежащей девушки:

– Клеточка, – с тоской в голосе протянул он, – я ж без тебя умер почти. Тогда и понял, что натворил! Прости меня пожалуйста и… не прогоняй!

Он обнял ее руками, прижал всем телом, не давая пошевелиться. Сглотнув внезапно набежавшие слезы, Секлетинья немного повернулась:

– Если хочешь – оставайся. Но я отсюда никуда не поеду.

– Хорошо, – глухо сказал Горецкий.

Он так и стоял на коленях у дивана, пока Клеточка не засопела ровно, во сне. Потом тихонечко встал, вышел, выкатил байк на дорогу и уже на приличном расстоянии от дома завел мотор. Раз его Клетка остается здесь, Соловью придется позаботиться о корме…

Глава 32

К вечеру Горецкий вернулся в домик с новеньким ноутбуком, запасом одежды и на машине. Он связался с Финном, и тот дал «добро» на открытие филиала в этом городе. Теперь Соловей каждый день принимал участие в жизни маленькой семьи. Так он выяснил, что у Галины был собственный дом на другом конце улицы. Что комнат в домике всего три, и он спал на кровати Секлетиньи, а ей эти дни приходилось делить диван с бабушкой.

Уже на следующий день Антон купил полноценную двуспальную кровать, и заманил девушку «подремать перед ужином», а когда она уснула – лег рядом, купаясь в ее запахе, осторожно изучая руками округлившуюся фигуру. Проснувшись, Клеточка неизящно заехала ему коленом в бедро и пообещала в следующий раз отбить кое-что ценное, если он еще раз сунется к ней так близко.

– Прости, я нечаянно! – сделал невинное лицо Соловей, – но спать все равно больше негде! Ты же меня не выгонишь?

– Запросто выгоню! – Клеточка была неумолима.

– А я могу тебе массаж сделать, – сменил тактику Горецкий, вспомнив, как Иккон опекал его сестру во время беременности. – И шею разомну, и спину! А хочешь, волосы расчешу?

Он заметил, что девушка страшно огорчалась и уставала, когда бралась расчесывать длинные волосы.

– Я подумаю, – сказала Клеточка, смазав эффект от сурового ответа зевком.

В итоге вечером Антон, как и обещал сделала массаж шеи и стоп, расчесал Секлетинье косу, и уснул рядом, под отдельным одеялом.

Осень тянулась золотой нитью. Солнечные дни сменились дождливыми. Клеточка училась, рукодельничала. Инструмента тут не было, и Антон часто замечал, как ее пальцы перебирают невидимые клавиши, поэтому однажды он привез в домик компактный синтезатор, и молча установил в общей комнате. Секлетинья играла весь вечер, а перед сном сама поцеловала его в щеку. Горецкий понял, что… у него есть шанс завоевать ее доверие.

Работа, учеба, мужские дела по хозяйству. Маргарита Александровна справлялась, пока в домике жили только она и внучка. Клеточка многое делала сама, да еще Галина приходила на помощь, но с появлением Антона все стало немного проще. Он приносил дрова в дровницу, и быстро научился растапливать печь. Следил за своевременным техобслуживанием водопровода и септика. Предложил построить баньку, сам оплатил сборную конструкцию, и за одни выходные установил ее вместе с бригадой.

В институт и к врачу Секлетинью возил тоже он. Даже зашел в кабинет УЗИ, чтобы взглянуть на ребенка. А когда его попытались выставить, веско сказал:

– Я отец!

Понемногу, шаг за шагом Клеточка сдавалась. Она засыпала и просыпалась в объятиях мужчины, о котором мечтала. Ела с ним за одним столом, натягивала его футболку, если лень было искать пижаму после душа. Ездила с ним в машине почти ежедневно, и «по старой памяти» помогала с рекламой, учитывающей местные реалии.

Жизнь изменилась, но плавно и постепенно, без серьезных рывков. А потом… Секлетинью положили в больницу на подготовку к родам. Антон нервничал. Лазил по сайтам, пытаясь выяснить что и зачем. Немного утешить его сумела Маргарита Александровна:

– Да все в порядке, Антон, не переживайте! Доктор Клеточки страхуется, чтобы не пришлось «скорую» гнать. Грязно, скользко… Пока обследуют, пока динамику отследят, уже и рожать время придет.

Умом Горецкий понимал, что все так, но все равно волновался. А когда волновался – работал почти круглосуточно. Финн даже позвонил, узнать, как это Соловей за три дня провернул столько дел. А узнав причину беспокойства, и сам занервничал. Пришлось созваниваться по видеосвязи и успокаивать друг друга.

А на следующее утро позвонили из роддома. Клеточка родила. Девочку. Три шестьсот, пятьдесят три сантиметра. Все благополучно, мамочка спит, после десяти можно приехать, навестить!

У Горецкого тряслись руки, когда он перезванивал Финну, а потом кричал на весь дом, поздравляя Маргариту Александровну с правнучкой.

Через пару часов они вместе с Галиной помчались в роддом. Натянули стерильные накидки, бахилы, шапочки и на цыпочках вошли в палату. Бледная, с искусанными губами и кругами под глазами Клеточка стояла у окна тихонько покачивая маленький сверток. Увидев бабушку, сразу бросилась к ней, показывать правнучку, потом уложила малышку в крохотную прозрачную кроватку и обняла Маргариту Александровну, Галину и Антона. Он сдерживая бешенный стук сердца обнял ее – такую хрупкую, враз похудевшую, даже осунувшуюся, прижал к себе и шептал бесконечное «спасибо» в ее макушку.

Выписали маму с малышкой через четыре дня. Горецкий сам забирал Секлетинью и маленькую Полину. Бабушки дома готовили праздничный стол. Усадив своих девочек в машину, Антон вручил Клеточке маленький букет, а для Полинки повесил на ручку автолюльки игрушку, давно сшитую самой Секлетиньей.

Сюрпризом для Клеточки стал прилет Финна. Новоиспеченный дед вошел в домик, через час, после приезда из роддома. Обнял дочь, посмотрел на внучку, потом смерил взглядом Антона и фыркнул. Соловей скривился, но промолчал. Намек был понятен – Марк был недоволен тем, что его дочь до сих пор не замужем, но бесстрашный Горецкий все еще не решался сделать Секлетинье предложение. Они сближались так медленно, что… он не рисковал.

Посидев за столом, и передав подарки от Арины и Фиры Моисеевны, Финн попросил отвезти его в гостиницу:

– У вас тут замечательно, но тесно. Я завтра еще загляну. А пока, Тоха, отвези-ка меня.

Горецкий не возражал. Понимал, что будет разговор, и он состоялся.

– Вот что. Секлетинью не дергай, как бы молоко не сгорело, но и не отпускай. Сейчас с малышкой ей непросто придется. Если будешь рядом, может и простит.

Соловей кивнул.

1 ... 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?