Второй шанс для попаданки - Сусанна Ткаченко

— Я хотела как лучше, — я понимала всю важность своего косяка и уже глотала слёзы. — Я прошу у тебя прощения. Просто я такая, привыкла всё решать сама. Прости.

— Я все эти дни пытался тебя оправдать, понять твой поступок, но знаешь что? Да, я сумел тебя простить, оправдать, но не принять то, что ты сделала. Ты решила всё сама, лишив меня права голоса и свободы воли. Мы не сможем с тобой общаться как раньше.

Я очень больно ущипнула себя за ногу, потому что слёзы уже катились, а рыдания подступали, и выдавила:

— Понятно, я очень виновата, прости. —  Поднялась со скамейки и пошла в сторону стадиона, а потом и побежала, зажимая рот руками.

Это конец. Я была полностью раздавлена, и винить в этом могла только саму себя.

 В таком состоянии домой решила не ходить, просидела на трибуне часа два, пытаясь полностью успокоиться. «Пока никто не умер, нет ничего непоправимого», — как мантру повторяла я. Аутотренинг понемногу помогал. На смену слезам пришла злость на себя, ведь Лукас был во всём прав. Я, как привыкла в прошлой жизни, всё за всех решила сама. Дурацкая жизнь, дурацкое воспитание, дурацкий характер и полная неспособность делать выводы из прожитых лет. Ведь сколько умных людей говорили, инициатива наказуема, но нет! Стефа знает как лучше! Усмехнулась невесело, дивные у меня получаются каникулы, в прошлом году я набиралась сил на острове, а в этом приступлю к учёбе во втором полугодии в состоянии разбитого корыта.

Домой доплелась поздно и, ни с кем не разговаривая, ушла в свою спальню. Мне было очень плохо. Пожалуй, как никогда в жизни.

На следующий день все масс-медиа взорвались новостью о возвращении легендарного генерала Фаерхота чуть ли не с того света, и теперь мне было, чем себя занять.

Я читала все заметки и смотрела все передачи о Люке. Интервью, которое он дал, перемотала раз сто: одним словом, почувствовала себя сталкером и фанаткой. Кстати, фанатов и фанаток у Люка было много, после того как в одной газете вышла статья о том, как, узнав о ранении, генерала бросила невеста, поклонницы, чуть ли не лагерь разбили у ворот его особняка. Хотелось к ним присоединиться, но я пока ещё не дошла до крайней точки.

 Учёные обсуждали чудесное исцеление, желтушники строили планы на дальнейшую личную жизнь Люка, а политики перетирали его возвращение к прежним позициям у руля власти и налаживание старых связей.

Конечно же, Люк вернул все свои права и состояние, сейчас он наносил визиты по всему Магону, восстанавливая утраченное за десять лет влияние. Ему точно было не до меня, да вот только через неделю мне в общагу УМИЖ доставили посылку с подозрительно похожими на мандарины фруктами.

— Ого! — восхитился Мефодий. — Это драконьи глазки, жутко дорогие и редкие. Мне уже нравится твой поклонник.

Мне тоже нравится, очень нравится тот, кто прислал это. Только один человек мог сделать этот маленький намёк на земной Новый Год. Настроение резко скакнуло вверх, а из сердца понемногу стала уходить тупая боль, преследующая меня в последние дни.

 Лукас сейчас как раз гостил у драконов, я знала это по новостям, и он помнил обо мне. Боже, он помнил обо мне!

Благодаря этому маленькому знаку внимания, я обрела надежду и нашла в себе силы собраться в кучу.

Ведь вскоре мне придётся включиться в учёбу. Я и включилась, но каждый вечер продолжала отслеживать всю информацию о Лукасе, а посылал мне диковинные безделушки и экзотические вкусности не реже раза в неделю, но не писал и не звонил.

В ответ на мои смс с благодарностью он упорно молчал, а я мучилась вопросом, что всё это значит? Он ждёт от меня первого шага? Или думает, что я не понимаю, от кого все эти подарки?  Зачем тогда посылает их? Что мне нужно ещё сделать, чтобы он меня простил? Ведь я уже извинилась. Он хочет, чтобы я в ногах у него валялась? Но я не буду этого делать, он должен сам мне сообщить, что готов принять и понять мой поступок. Я вот готова меняться ради него, пусть он тоже проявит гибкость.

Долго думала и решила тоже отправить посылку, не уверена, что он заметит её в куче подарков, которые ему шлют, но решила рискнуть. Облазила весь земной интернет, придумывая презент со смыслом. Сердечки отпадали сразу, как-то пошло и навязчиво, мягкие игрушки — не наш возраст, ювелирка — пожалуй, он даже оскорбится.

Остановилась на изображении голубя с оливковой ветвью в клюве, ведь это знак мира. Ещё несколько дней искала подходящий сувенир, в итоге, обшарив весь интернет, наткнулась на красивый серебряный кулон, мужской, стильный — он сразу показался мне подходящим. В глаз птицы был инкрустирован оникс, а чернёная ветвь украшена нефритами, к кулону я купила цепочку, всё красиво упаковала и отправила, написав очередное сообщение.

Я: Отправила тебе подарок, это земной символ. Хочу, чтобы ты знал.

На следующий день он мне ответил, впервые за прошедший месяц.

Л: Спасибо.

А вечером принесли подарок, перо феникса, оно находилось в прозрачной колбе и горело. Он намекает, что наши отношения могут воскреснуть из пепла? Хотелось повизжать, но чрезмерную радость я старалась подавлять, чтобы не разочаровываться в случае чего.

Так и летели дни, в томительном ожидании презентов и следующих шагов от Лукаса. В какой-то момент я смирилась и решила, что в нашем случае давить нельзя. Да и вообще, скорее всего, он проверяет, хорошо ли я усвоила урок. Не выкину ли опять что-то, решая за нас двоих. У магонцев жизнь долгая, они не привыкли принимать скоропалительных решений, в отличие от простых смертных землян.

Очень помогала отвлечься и переключить жажду деятельности учёба.

 Не знаю, как в других подгруппах, а в моей на «стихиях» мы учились эти самые стихии видеть, чувствовать и притягивать к себе из окружающего мира. Лучше всего мне давалась вода, она мне и в прошлой жизни казалась родной и в этой. А вот воздух я осваивала с трудом. Эх, не задирать мне юбок, как прошлогодние шутники, но ничего, переживу.

На «бытовке» мы постигали простейшие навыки: как при помощи тех самых стихий облегчать себе жизнь. Вскипятить воду, высушить волосы, убрать грязное пятно, разгладить складку, зажечь огонь и много других полезных в быту вещей, особенно для тех, у кого нет домового.

Чем ближе было лето, тем меньше у меня оставалось терпения. Ждать от Лукаса решительных шагов становилось всё труднее. Предел настал после трансляции с приёма, который устраивало в честь генерала Фаерхота Объединённое Правительство. Нет, там ничего такого не было, о помолвках не объявляли, красотки на руках не висели, но сколько же их вилось рядом! Какими взглядами они пожирали моего генерала, мне даже через экран хотелось  повыдирать им волосы, и весь час трансляции с приёма я разговаривала с ноутбуком, как незабвенный Светлаков с телевизором.

 Я уже собиралась устроить «неожиданную» встречу, предварительно выследив Люка у дома, но вскоре судьба сжалилась и предоставила мне шанс расставить, наконец, все точки над «i» в наших непростых отношениях.