Плюс на минус - Андрей Уланов

Я сунула картонку в сумочку, чтобы он отвязался, и вежливо распрощалась. Тут как раз и вызванный Саней лифт приехал.

Пока бы беседовали с сапожником, погода на улице испортилась, натянуло туч и двор почти обезлюдел. Только молодые мамаши с колясками самоотверженно оздоровляли своих чад горьким осенним воздухом.

Проходя мимо мусорного бака, напарник шваркнул туда злосчастную «улику» прямо с пакетом. Да так, что контейнер затрясся.

Я вспомнила, как Саня носился с этим сапогом, с каким лицом его стирал, как трепетно прижимал к груди в машине… и у меня задрожали плечи.

– Сань… не расстраивайся… – еще кое-как выдавила я. – Мы… это… у-у-у-у-у-у… – И поскорее спрятала лицо в ладонях.

Сердитый и растерянный парень топтался рядом.

– Ленка… Лен… ты чего? Кончай истерику!

– Я не плачу-у-у-у… Я ржу-у-у…

Несколько секунд Саня недоуменно хлопал глазами, а потом, совершенно неожиданно для меня, присоединился. Наверное, со стороны это выглядело забавно: стоящая посреди двора и невесть с чего веселящаяся парочка. Тем более что начал накрапывать дождик, прибивая к земле рыжую листву, и даже голуби попрятались под карнизами.

Видимо, смех у меня был все-таки отчасти нервный, потому что после него я впервые за этот день почувствовала себя живым человеком.

– Сань, я есть хочу, – решительно сказала я, приглаживая мокрые волосы. – Давай хоть по булочке в гастрономе купим, а то я сейчас в этом баке в поисках очистков копаться начну.

– Что ж ты шоколадку не съела? – удивился парень.

– А вот шоколадке твоей, – я распахнула дверцу машины, – рядом с сапогом самое место!

Хочешь запороть какое-нибудь дело – поручи его мужчине!

Л.

Если собрался просить о чем-то женщину, то лучше сразу делай сам!

С.

Ленкино желание поесть в общем совпадало с моим – с той поправкой, что я хотел жрать. Правда, еще пару минут мы с ней препирались на тему, в котором из народно-питательных заведений нам безопаснее отобедать. Я настаивал на Макдоналдсе, мотивируя свой выбор толпой, в которой, как общеизвестно, легче затеряться, – упоминать про низкие цены было как-то не с руки, поскольку платить в любом случае пришлось бы даме. Лена же данный вариант категорически отвергала – по причине шума, гама, очередей и той самой толпы, где, по ее мнению, могли найтись и внимательные зрители криминальной хроники.

В итоге мы сошлись на кафешке, вернее, уличной ее части – хоть большой красный зонт над столиком был паршивой защитой от осеннего ветерка, но зато любопытные соседи отсутствовали как явление. Ну а когда передо мной оказалась тарелка, в которой среди горки картошки-фри – двойная порция, не иначе – призывно маячили округлости жареных колбасок, я и вовсе забыл о погоде… да и обо всем остальном тоже. Разве что чавкать старался потише.

К разговору о делах мы смогли приступить минут через десять, утолив первый, второй и частично третий голод.

– Сань, ну а теперь-то что? – не выдержала Леночка. Надо же, такая фитюлька, а пайку смолола быстрее меня. Наверное, если бы кафешку пришлось искать дольше четверти часа, она бы и от меня кусок отгрызла…

– Теперь будем соображать, с чего начать. – Я мрачно ткнул вилкой в последнюю картофелину. – Потому что предыдущий путь завел нас в тупик.

– Сам виноват, – тут же нашла фифа крайнего. – Нечего было с лешим ругаться!

Насчет лесовика у меня уже появились кой-какие мысли, но делиться ими с блондинкой я пока не собирался.

– Да забудь ты про этого хмыря, а? – поморщившись, попросил я. – Думаю, нам стоит копнуть покойника.

– Ты что, собираешься ехать на кладбище и выкапывать труп убитого? – ужаснулась Лена и тут же сама себе возразила: – Он же, по-моему, еще в морге! Или это ты в смысле оттуда его выкрасть?!

Живо представив картину: полночь, темная пустынная улица и двое за тайной переноской черного полиэтиленового мешка, – я с трудом удержал на месте челюсть.

– Вообще-то я имел в виду, что нужно побольше узнать о покойном. В особенности – о том, кто мог активно желать его таковым сделать.

Леночка задумчиво поболтала ложечкой в осевшем капуччино, словно надеясь взбить его обратно.

– Но нам даже неизвестно, как его фамилия и где он живет… жил то есть.

Я запоздало сообразил, что эту информацию почти наверняка можно было получить у сапожника. Хотя сыщики, не знающие фамилии объекта расследования, больше похожи на персонажей плохого анекдота.

– Значит, будем исходить из «известно». Кстати, что нам известно-то?

– Игорь назвал его кандидатом наук, – припомнила Леночка. – А Толик говорил, что он где-то преподавал… на биофаке, что ли… Если бы ты купил нормальную мобилку, там был бы встроенный диктофон!

– А мы б остались без гроша в кармане, – хмыкнул я. – Память надо развивать. На химфаке он лекции читал, а звать – Валерий. И я как-то не думаю, что среди тамошних преподов Валерии буйными стадами бродят. Расписание лекций глянуть, вот уже и фамилия будет. А заодно и узнаем, кого и когда ловить и допрашивать.

– В расписании только инициалы пишут, – резонно возразила девушка. – А то и без них. Кстати, с каких это пор мертвецов стали вставлять в учебный график?!

– Ну значит… – Я осекся и начал расплываться в злорадной ухмылке. – Значит, просто подойдешь к деканату и посмотришь, кто там в черной рамочке на дверях приклеен. Спорим, уже повесили?

– Допустим, – признала Леночка, – а дальше? Адреса, куда венки присылать, там точно не будет.

– Обойдется покойный без нашего венка. – Я залпом допил сок. – Меня сейчас куда больше занимает расписание лекций. Догадываешься почему?

– Нет, – пожала плечами девушка, даже не попытавшись подумать.

– Потому что студенты о преподах знают если не все, то почти все, – объяснил я. – От тыщи глаз и ушей фиг чего скроешь, а слухи в общаге распространяются быстрее скорости света.

– Хм… – Скепсис на Леночкином лице сменился легкой заинтересованностью. – Можно попробовать.

– Пробовать будешь суп у плиты. А тут надо сделать!

– Вот кричать на меня не надо, – поморщилась блондинка. – Я все-таки не солдат в казарме. Хочешь, чтобы я в университет поехала, так и скажи.

– Ладно, говорю: хочу, чтобы ты поехала на химфак и попыталась вынюхать там, – я на миг задумался, пытаясь сообразить, какие сведения будут для нас наиболее ценными, – максимум информации о покойном.

– Смерть от скромности тебе точно не грозит, – уверенно констатировала фифа. – Удивляюсь, как это ты имя убийцы не потребовал, на бумажке с голубой каемочкой.