Штурм - Роман Глушков

Скинув оба вещмешка, Кальтер с мушкетоном остался пока на безопасном расстоянии от дерущихся. Сквозняк же, наоборот, бросился в самую гущу схватки, рискуя угодить под удары как великана, так и размахивающего мечом камикадзе. Последний, конечно, не стал бы специально рубить Серегу, но в горячке боя всякое могло приключиться. Поэтому Сереге требовалось как можно скорее убраться из этой мясорубки туда, где он не мешал бы самураю сражаться.

Единственное место, в котором он не являлся для японца помехой, находилось… на теле самого великана! Которого и планировал оседлать Сквозняк, пока все великанское внимание было сосредоточено на жалящей его в ноги другой настырной мелюзге. Именно по этой причине Кальтер интересовался у напарника, насколько он уверен сегодня в своих верхолазных способностях. Потому что одно дело – когда ты лезешь на вершину обычной скалы, и совсем другое – когда скала под тобой вертится и скачет, словно взбесившийся слон. И ладно бы только это! Когда гигант увидит, что к нему прицепился паразит, то наверняка попытается его скинуть. А значит, путь к вражескому загривку у Сереги будет только один: по спине. До которой, в свою очередь, тоже надо еще добраться, что в такой суматохе грозило вылиться в неслабую эквилибристику.

К счастью, на великане были доспехи, и на них хватало выступов, за которые опытный верхолаз мог зацепиться. Выгадав удачный момент, Сквозняк подпрыгнул и ухватился за вражеский пояс. Затем выждал, когда враг резко повернется, воспользовался этим рывком для придачи себе ускорения и, подлетев еще выше, повис на одной из застежек кирасы – практически у гиганта под мышкой.

Такое хулиганство не могло остаться незамеченным, но когда великан хлопнул по тому месту рукой, Сереги там уже не было. Не задерживаясь, он переполз с застежек сначала на наплечник, а с него, как с карниза, перескочил врагу на спину. Где и зацепился за край отверстия, в которое носитель кирасы просунул свою голову.

Сообразив, что второй противник залез на него вовсе не для того, чтобы почесать ему спину, гигант завертелся на месте и замахал рукой, намереваясь сбросить с загривка паразита. Но тот повис на таком неудобном месте – между лопаток, что дотянуться до него оказалось нелегко. Великан начал перебрасывать молот из руки в руку, пытаясь ухватить Сквозняка то правой, то левой рукой. Однако Сквозняк вовремя замечал, через какое великанское плечо к нему вот-вот потянется угроза, и успевал переползти на другую сторону.

Возможно, в более спокойной обстановке страж быстро справился бы с этой проблемой. Только сейчас ему все еще продолжал досаждать японец, и он никак не мог сосредоточиться сразу на двух мелких целях. Поэтому не прекращал прыгать и неистовствовать, дабы помешать им обоим осуществить то, что они задумали. В результате японец столкнулся-таки с великанской ногой, не успев в очередной раз предугадать ее движение. Разве что нарвался он лишь на касательный удар и отлетел в удачную сторону – назад, к Кальтеру, а не в пропасть. Что его вряд ли спасло бы, если бы не Сквозняк. Переключив внимание на верхолаза, гигант ненадолго забыл о камикадзе. И не бросился топтать его ногами, пока тот валялся на мосту, приходя в себя.

– Пушку!!! – проорал сверху Серега. – Пушку сюда!!!

Расслышав условный крик, Куприянов рванул к вертящемуся на месте великану. Бросив молот, чтобы бороться с паразитом обеими руками, страж слегка поубавил прыть. Но теперь, когда он взялся за Сквозняка всерьез, у того оставались лишь считаные секунды на то, чтобы осуществить задуманное. И если эта затея не выгорит, ему понадобится чудо, чтобы удрать от врага целым и невредимым.

Заметив очередного бегущего к нему человечка, страж шагнул ему навстречу, желая смести его ногой с моста. Но Кальтер предвидел такой ход и, увернувшись от безразмерного сапога, прошмыгнул у великана между ног. После чего, очутившись у него за спиной, подбросил вверх мушкетон. Аккурат в протянутую руку напарника, который был готов принять увесистое оружие и использовать его по назначению.

Больше Кальтеру рядом с гигантом делать было нечего. И он во весь опор бросился обратно, ко все еще валяющемуся на мосту самураю. Враг развернулся было в том же направлении – видимо, хотел догнать улепетывающего труса, – но в этот момент грянул выстрел, и задняя часть великанского черепа разлетелась во все стороны кровавым фонтаном. Это Серега, приставив ему к затылку ствол мушкетона, спустил курок и всадил во вражью голову заряд картечи. Такой, от которого при выстреле в упор обычную человеческую голову и вовсе снесло бы напрочь вместе с шеей.

Свирепый рев стража мгновенно сменился надрывным хрипом. И он где стоял, там и повалился ниц, словно проигравший схватку с лесорубом многовековой дуб. А успевший соскочить с него Сквозняк приземлился на ноги, сделал перекат через плечо и откатился от противника, дабы не оказаться придавленным его массивным телом. Которое грохнулось на мост и стало заливать тот кровью, что вытекала из огромной раны у него в голове.

Разряженный мушкетон выпал у Сереги из руки в момент выстрела и, ударившись о камни, разлетелся на части. Причем безо всякого шанса его починить. Отвалившиеся от него приклад и ложе упали с моста в пропасть. А бесполезный ствол и разбитый замок теперь годились разве что для колки орехов или забивания гвоздей. Но, как бы то ни было, свою миссию это оружие с честью исполнило. И не разметало почем зря мимо цели ни единой картечины.

Кое-кто, правда, остался неудовлетворен таким результатом. Едва доносившийся из глотки великана хрип утих, как над мостом вновь прозвучал уже знакомый напарникам боевой клич. Однако издавший его самурай этим не ограничился. Подскочив к мертвому стражу, он вонзил ему с разбегу меч в левый глаз по самую гарду. Так, что острие клинка вышло из зияющей во вражеском затылке огромной раны. И лишь когда катана была выдернута обратно, японец успокоился, повернулся к Сереге и, отвесив ему полупоклон, произнес короткую эмоциональную речь. То ли благодарственную, то ли оправдательную – этого было уже не понять.

– Ничего не имею против, – ответил Сквозняк, кланяясь в ответ. – Если тебе так хочется, считай, что это ты нанес громиле решающий удар, а мы тебя всего лишь подстраховали. Никаких проблем – все равно от нас не убудет, а тебе приятно. И поверь, наша честь от этого ни капельки не пострадает…

Никаких зловредных сюрпризов гибель стража за собой не повлекла: его труп не взорвался, другой страж вместо него не вышел, переправа не обрушилась, проход под аркой не закрылся… Гигант благополучно отдал концы, и хозяева больше не чинили гостям препятствий на пути к «храму».

Никто не стал предоставлять самураю и калекам почетное право войти туда первыми как победителям. Едва до толпы дошло, что исполин мертв, и путь через мост свободен, так она сразу же бесстрашно ринулась вперед. И пока подлинные герои собирали свои манатки, вся эта орава успела пробежать мимо них. Задержалась лишь парочка тех, что решили попутно обыскать мертвеца. Однако ни ценностей, ни пищи при нем не обнаружилось. Мародеры даже не погнушались заглянуть ему в рот, видимо, рассчитывая найти там огромные золотые зубы. Что также оказалось пустым занятием. Зубы у покойного были вполне обычные, да и вид имели не самый здоровый.