Иной Мир - Николай Воронов

сложного ритуала, проведенного над ними наставником многие десятилетия назад, оборвалась. Это могло означать только одно — его старый друг погиб.

— Ва Гамар, не спите! — Крикнул ему бывший ученик.

Он уже вел отряд гоблинов к пристани, на ходу окружая себя заклинаниями максимальной мощности. Видимо он так же прекрасно понял, что означал этот всплеск магии, сделав правильные выводы. Если кому-то удалось убить столь могущественного шамана, нападать на такого противника с наскока — себе дороже.

Но сейчас никакие доводы разума не способны были остановить Гамара, в душе которого бушевало пламя ненависти к убийцам его единственного друга. Тем не менее, он не стал нестись сломя голову к пристани, пропустив вперед воинов. И, как вскоре выяснилось, поступил очень разумно.

Ушедший вперед отряд воинов был поглощен вспышкой зеленого пламени. Десяток гоблинов, спешащих к стоящим на возвышенности людям, в мгновение ока, превратились в оплавленные головешки, рассыпаясь пеплом.

Шаман даже сбился с шага, не веря своим глазам и окидывая взглядом остатки чужой волошбы. Это была самая настоящая магия смерти. Колдовство, которое тысячу лет назад использовали некроманты падшей империи. Могущественные колдуны, покорявшие целые народы и истребляющие целые королевства. Но как он может… Додумать мысль шаман не успел, уже почти потухшее пламя, вспыхнуло с новой силой, образовывая две воронки пространственного призыва.

Всего секунда, и черту порталов пересекают вошедшие в материальный мир тени. Огромные, будто наполненные тьмой воины, с длинными, покрытыми рунами клинками, вселяли настоящий ужас. Пространство вокруг них колыхалось исходя рябью, будто само мироздание не хотело, чтобы эти существа находились тут.

Вестники смерти — опознал призванных тварей шаман. Существа, не относящиеся к астралу или эфиру, а обитающие в планах смерти. Согласно писаниям, в прошлом их часто использовали некроманты, натравливая их на целые отряды противников. Если верить трактатам, дошедших до нынешних дней, то после таких встреч живых не оставалось.

Несколько секунд «Вестники смерти» топтались на месте, будто привыкая к окружающей обстановке. Их неловкие, будто неуверенные движения, с каждой секундой становились более хищными и порывистыми. Взгляд мертвых, будто рыбьих, глаз без сетчатки и радужки перебегал с одного гоблина на другого. Наконец, первая тень сделала шаг к замершим зеленокожим воинам. Взмах призрачного клинка и сразу трое коротышек превращаются в иссушенные мумии, ничком падая на землю.

Призванная тень снова замахивается, поднимая над головой свое страшное оружие. Но разрубить испуганных коротышек, ей не удалось. Сорвавшаяся с руки шамана ветвистая молния бьет в грудь тени, отбрасывая ее на несколько метров. Секунду спустя своего бывшего ученика поддержал Гамар. Разкрутив над головой посох, он создал три развоплощающих знака, вливая в них едва ли не половину всего, имеющегося в его источнике, резерва манны. Серебряными росчерками, один за другим, они врезались в грудь бестелесного создания, разрывая его суть, связывающую тень с этим миром.

Пришедшие в себя от неожиданности воины, бросились на «Вестника смерти», вонзая в его призрачную плоть острые жала копий. Впрочем, последнего это не сильно расстроило. Вокруг призванной тени вспыхнула белесая пелена, разрушая развоплошающие знаки и принимая на себя следующий удар молнии. Большего тени, видимо, было и не нужно. Молниеносно раскидав окруживших ее гоблинов, призванный единым шагом оказался подле шамана. Не ожидавший такой прыти, колдун отступил на шаг, выпуская в противника, до предела наполненную манной ветвистую молнию. Голубым росчерком она врезалась в грудь тени, лишь для того, чтобы распасться на сотни безобидных искр.

— Щит! — Крикнул Гамар, видя, как к его бывшему ученику приближается призрачный клинок.

Защитное заклинание слетело с пальцев старого шамана, окружая его бывшего ученика защитным барьером. Но клинок с планов смерти, казалось бы, не заметив сопротивления, прошел сквозь барьер, рассекая испуганного гоблина на две половинки. Убивший своего противника призванный, склонился над останками мертвого шамана, втягивая в себя остатки вырывающейся из умирающего тела манны.

— Не сегодня, тварь! — Буквально простонал сквозь зубы Гамар.

В два прыжка шаман оказался за спиной отвлекшегося на поглощение добычи Вестника, вонзая в его спину наполненный манной посох. Напрягая мышцы и обливаясь потом, шаман смог загнать древко еще глубже в рану, активируя вложенные в посох заклинания. Генерируемые плетением разряды молний, уходили в тело тени, причиняя ощутимый урон ее потусторннему телу.

Десять секунд, двадцать… Гамар давил изо всех сил, вливая всю доступную ему манну в плетение, направляя в Вестника один разряд молний за другим. Но, казалось бы, могущественное заклинание, способное уничтожить куда более крупного противника, на призванную тень не оказывало ожидаемого воздействия. Вестник все еще был жив, находясь в материальном мире, еще и успешно сопротивляясь направленной против него магии.

— Да какая же у тебя сопротивляемость, тварь? — В отчаянье взревел шаман, вкладывая остатки своих сил в последний удар.

Старинный посох, собственноручно вырезанный еще его наставником из ветви одного из священных деревьев, засверкал от переполняющей его манны, направляя в тело вестника колоссальный заряд молний. Подобного количества манны посох не выдержал, пропустив разряд через себя, он пошел трещинами, чтобы через секунду лопнуть, разлетевшись в тысячи щепок.

Гамар, выдохшийся и потерявший свое оружие, сделал шаг назад, переводя дыхание. Он вложил в этот поединок воли, всю свою манну, источник был пуст, сигнализируя своему хозяину вспышками боли, о необходимости скорейшего восполнения. К счастью для шамана, последнего удара тень не пережила, рухнув на землю растекающейся лужей жутко смердящей слизи.

— Предки! — Потрясенно выдохнул шаман.

Пока он сошелся в схватке с одним вестником, второй начал настоящую охоту на лишенных магической поддержки гоблинских воинов. Это был не бой, а настоящее уничтожение, словно на скотобойне. Зеленокожие бойцы в ужасе разбегались, пытаясь укрыться в массиве деревьев от преследовавшей их по пятам смерти. Призванный же вестник, буквально напитывался эманациями смерти каждый раз, когда его клинок обрывал очередную жизнь.

Вся поляна и пристань были усеяны телами погибших воинов. Трудолюбиво вычерчиваемый рисунок с ввязанными в него символами магического алфавита, был безнадежно испорчен. Десятилетиями собираемые могущественные артефакты, зелья, реагенты были практически полностью уничтожены. Все, что Гамар собирал в течении долгого времени, было стерто за несколько минут. Доверившиеся ему воины погибли. Шаманы, его бывший ученик, его друг — погибли. Такие невосполнимые потери ставили его племя на грань выживания. Но главное, что его мечта и его цель в одночасье обратились прахом, став чем-то призрачным и недостижимым.

Гамар бежал к лесу, про себя взывая к предкам в молитве, чтобы беснующийся на поляне вестник, не заметил одинокую фигуру. У него больше не было сил сражаться — его источник был пуст, посох уничтожен и сейчас он был