Дорогая, я женюсь на львице - Наталья Александрова

– Ну что, приступим? – проговорила Ирина, выдвигая нижний ящик.

– А может, сначала чаю выпьем? – предложила Катя, тоскливо оглядывая фронт работ. – Мне необходимо снять стресс…

– Вот осмотрим несколько ящиков – и обязательно выпьем! – сурово ответила Ирина. – Зря, что ли, мы его сюда волокли?

Катя тяжело вздохнула и опустилась на корточки.

– Начинаем снизу, – скомандовала Ирина. – Ты осматриваешь левую сторону, я – правую!

В нижних ящиках комода оказалось огромное количество деревянных колодок для обуви.

– Боже мой, – ужасалась Катерина. – Откуда у них эти деревяшки? Насколько я знаю, никто из Мурзикиных никогда не работал сапожником!

– Ну, может быть, где-то достали бесплатно и понемножку возили на дачу, печку топить, – предположила Ирина. – Дача у них была?

– Кажется, была, – Катя недоуменно пожала плечами.

– Ну, вот видишь – а раз была дача, то была и печка… а на халяву наш человек все, что угодно, возьмет…

– Главное, дерево какое хорошее, – сокрушалась Катерина, – не иначе, дуб… или даже бук…

– Катька, не отвлекайся! – оборвала ее рассуждения Ирина. – Так мы здесь трое суток провозимся!

В следующем ящике Катя нашла десятка полтора сапожных щеток и несколько выдавленных тюбиков из-под обувного крема.

– Ты уверена, что никто из них не был сапожником? – поинтересовалась Ирина, заглянув через плечо подруги.

– Я уже ни в чем не уверена, – ответила Катя, засовывая щетки и тюбики обратно в ящик. – Скажи, для чего люди хранят такое барахло?

– Спроси что-нибудь полегче… Может, просто руки не доходили все это выбросить…

– Ну да, а потом вынесли на помойку прямо вместе с комодом… а новая жиличка вместо этого комода притащила свой, точно такой же, и тоже набитый барахлом. Хотя по мне, от сапожных щеток и то больше пользы, чем от уставов караульной службы…

Еще в ящиках комода оказались:

Чистые бланки квитанций устаревшего образца для оплаты электричества и телефона; огромный пакет новогоднего серпантина; мешок клочковатой серой ваты, пригодной только для утепления окон; пустой докторский саквояж довоенного изготовления; дед-мороз, какого раньше ставили под елку, с продранным боком, из которого торчала такая же серая вата; детский набор для выпиливания «юный резчик»; два чудовищных чугунных утюга, какие когда-то нагревали на дровяной плите; две новенькие, блестящие галоши фабрики «Красный треугольник», обе левые; один проеденный молью серый валенок; обрезок ржавой водопроводной трубы; вполне исправная мышеловка с кусочком окаменевшего от времени сыра; еще один валенок, но совершенно другого размера.

Задумчиво глядя на этот валенок, Катя проговорила:

– Почему, интересно, на улице очень часто валяется один сношенный ботинок? Почему-то именно один, пару никогда не выбрасывают!

– Ладно, – сказала Ирина, распрямляясь. – Я чувствую, пора пить чай, а то тебя уже начинают волновать коренные вопросы мироустройства. Это может плохо закончиться!

Катя бурно обрадовалась и побежала на кухню. Однако вскоре выяснилось, что, переселяясь к Ирине, она подъела в доме практически все съестное.

– Чтобы не досталось врагу, – пояснила она виновато. – Знаешь, я с трудом все это одолела…

Ирина взглянула на нее с некоторым недоверием.

После ожесточенных поисков Катя нашла пакет черствых пряников, грамм триста чернослива и несколько одноразовых пакетиков чая.

– Может, сбегать в магазин? – предложила Катерина.

– Ну, уж нет! – Ирина была строга. – Попьем, что есть, и закончим с проклятым комодом! А то это затянется на неопределенный срок. Ты не забыла, что твой муж все еще в заключении, и только от тебя зависит, когда его выпустят на свободу?

Этот аргумент, как всегда, сработал, и Катя со вздохом поставила чайник.

Чай в пакетиках оказался ужасным. Он отдавал одновременно картоном, столярным клеем и лаком для волос.

«Сделан из лучших сортов отборного цейлонского чая, – прочла Ирина на упаковке, – отличается терпким вкусом, нежным ароматом и замечательным тонизирующим эффектом…»

– Может, мы чего-то не понимаем? – проговорила Катя, размачивая в «отборном цейлонском чае» твердокаменный пряник. – Может, настоящий чай и должен пахнуть плесневелым картоном?

Во всяком случае, благодаря качеству и количеству продуктов чаепитие не затянулось, и подруги снова приступили к осмотру ящиков.

Этот творческий процесс не принес ничего нового.

В следующих ящиках обнаружилось: несколько наборов неисправных лыжных креплений; китайский электрический фонарик без батареек и лампочки; фотоаппарат «ФЭД» образца сорокового года прошлого века, без объектива; барашковый воротник от женского пальто, безнадежно изъеденный молью; рулон поролонового самоклеющегося утеплителя для окон финского производства; неисправный транзисторный приемник «Спидола» рижского радиозавода «ВЭФ»; стопка чистых почтовых конвертов с цветной картинкой «Свинья – рекордистка белой степной породы»; настольный письменный прибор с мраморной подставкой, на которой было выгравировано: «Ивану Алексеевичу Мурзикину от сослуживцев».

Катя тяжело вздохнула и повернулась к подруге:

– Наверное, все это впустую! Зря только тащили этот дурацкий комод! Теперь его еще нужно обратно на помойку выволакивать!

– Ты сдаешься раньше времени! – оборвала ее Ирина. – Продолжай поиски, мы должны здесь что-то найти, я это чувствую!

– Ну да, это ведь была твоя идея, так что теперь ты не хочешь признавать, что она была ошибочной! – раздраженно выкрикнула Катерина. – Надо уметь вовремя признавать свои ошибки!

– Надо доводить каждое дело до конца! – ответила Ирина в том же духе, перерывая содержимое последнего ящика. – Наверняка мы что-то проглядели… Ведь тот, кто убил твою соседку, что-то же здесь искал…

– Ну да, – с сарказмом проговорила Катя. – Не иначе, как он хотел забрать этот подарочный письменный прибор! Одна подставка чего стоит, отличный итальянский мрамор!

Она высоко подняла тяжеленную мраморную безделушку и на мгновение застыла.

– А может быть, в этой подставке и спрятано то, что искал убийца? Давай, разобьем ее и посмотрим…

– Вряд ли. – Ирина покачала головой. – Ты помнишь, что сказал следователь? Ящики были выдвинуты из комода, полностью выдвинуты! Тот человек смотрел внутри, за ними, а не так как мы – наскоро проглядели содержимое ящиков и сразу успокоились… Если бы тайник был в письменном приборе, он просто унес бы этот прибор с собой…

– Ну да, – усомнилась Катя. – А может быть, он, так же, как мы, не знал, где находится тайник, поэтому и осматривал все подряд…

– Во всяком случае, нам тоже придется полностью вытаскивать ящики, – сказала Ирина, потянув на себя самый верхний.