Душой и телом... - Ирен Беллоу

— Не ложись, дождись меня.

Зик долго стоял за порогом, вслушиваясь в тишину, стоявшую в квартире. Он опустил руку и, немного подумав, уверенным движением достал ключ из ящика для цветов.

В квартире царил полумрак, порядок… и уют. Зик притворил за собой дверь, щелкнул замок.

Выйдя из кухни, Челси на мгновение остановилась под аркой и пристально оглядела его с ног до головы.

— Привет, — сказал он.

— Привет.

Зик молча смотрел, как она шла ему навстречу через всю комнату. Подойдя к столу в гостиной, она включила стоявшую на нем лампу. Мягкий свет упал на ее волосы, на белоснежную кожу, на обитый бархатом диван, на книги, на музыкальные инструменты, которые она держала дома на тот случай, если к ней заглянет кто-то из друзей, кому будет нужна кровать, еда, дружеская помощь.

— Я не рассчитывал, что мы так долго проговорим с Билли. Но… ему нужно было поговорить.

— Я рада, что ты не стал спешить. Может, этот разговор тоже пошел тебе на пользу.

Челси коснулась его плеча. При ее прикосновении по телу Зика прошла дрожь, и все его чувства обострились, но дотронуться до нее он не решился. Они ведь еще плохо знали друг друга, несмотря на то, что прошлой ночью не раз занимались любовью. Это озарение потрясло его до глубины души.

— Может быть, — ровным тоном ответил он, выгадывая время, пока мысль, не дававшая ему покоя, окончательно не оформится у него в голове. — Мне нужен был этот разговор, но не так, как общение с тобой.

У Челси перехватило дыхание, щеки порозовели. Они молча стояли в тускло освещенной гостиной, сознавая, как что-то меняется в их отношениях, и не желая, чтобы соединившая их тонкая нить крепла слишком быстро.

— Я не уверен, как это следует делать, — тихо сказал Зик. — Я хочу сказать… как нужно вести себя теперь.

— Пока тебе все хорошо удается, — без улыбки ответила она.

— Правда?

Губы ее дрогнули в улыбке.

— Хочешь кофе?

Зик покачал головой, но опомнился и улыбнулся.

— Спасибо. С удовольствием.

Войдя на кухню, он взял кружку, в которую она тут же налила кофе из кофеварки, но не мог отвести взгляда от Челси, стараясь впитать в себя ее очарование, грацию, аромат, исходящий от ее волос, — все то, что было ему куда нужнее, чем чашка кофе.

— А Билли будет теперь работать у тебя в фирме?

— Нет, вряд ли. Он не хочет работать в компании, занимающейся заготовкой пиломатериалов. Я сказал ему, что, если он захочет у нас остаться, мы подыщем ему работу, но… — Он запнулся, уставившись на чашку с кофе, которую держал в руке. — Я думаю поговорить с Питом — это мой управляющий, — чтобы он помог ему получить удостоверение на право управления самолетом. Пит уже два года уговаривает меня нанять нового пилота. Я предложу эту работу Билли, это будет как раз то, что ему нужно.

— А он согласится?

— Не вижу причин для отказа. Билли сможет продолжать играть в оркестре или, возможно, найдет себе что-нибудь еще… А я не буду вмешиваться в его жизнь.

Челси чистым, безмятежным взором смотрела на него.

— Наверное, тебе непросто выпустить его из-под своей опеки. Ведь ты воспитывал его, заботился о нем, следил за ним все время, пока он учился в школе.

Зик ничего не ответил. В горле у него застрял комок, мешавший говорить. Он кивнул в знак согласия.

Челси снова потянулась к нему таким доверчивым, грациозным движением, которое, казалось ему, было присуще ей одной.

— Эта история стала ему хорошим уроком, Зик. С ним все будет в порядке. Ведь единственное, что ему от тебя нужно, — знать, что ты его любишь.

Взяв руку Челси, он мгновение подержал ее, повернул ладонью вверх и поднес к своим губам.

— Вот это и есть любовь, — произнес он хриплым голосом. — Это не обязанность. Это… подарок судьбы. А мне кажется, что до меня доходит это с большим трудом.

Внезапно у Челси мелькнула мысль, что она должна научить его тому, что узнала сама благодаря музыке: умению разделять радость, видеть в ней подарок судьбы, возможность всей душой раствориться в ней. Вдруг она поняла, как это можно сделать. Коснувшись рукой его груди и чувствуя, как под рубашкой гулко бьется сердце, она, ощущая неодолимую потребность ласкать его тело, расстегнула рубашку и прижалась губами к его коже.

— Ах… Челси. — Сжав ей лицо ладонями и найдя ее губы, он прижался к ним в долгом упоительном поцелуе.

Несмотря на то что он ничего не сказал, она поняла, что он любит ее. Ему было трудно принять ее любовь именно так, как она и сказала, — как подарок судьбы.

Подняв голову, Зик поймал на себе ее внимательный взгляд. В свете лампы, стоявшей в гостиной, ей казалось, что его волосы светятся изнутри, а темные глаза, полные нежности, смотрят на нее с такой страстью, с какой его губы ищут ее губ, ожидая ответного поцелуя.

Кончиками пальцев она прикоснулась к его волосам.

— Я буду дарить тебе подарки, Зик Норт, и добиваться, чтобы ты их принимал.

Он улыбнулся.

— И какие же?

— Не знаю. Может, это будет песня.

Зик прижал ее голову к себе так, что висок ее оказался на уровне его подбородка.

— Тогда я приму его.

— А еще я подарю тебе карту дорог, которые ведут в Саратогу от границы штата.

Щекой она почувствовала, как он улыбается.

— Гм… Может, я и воспользуюсь этой картой. Фломастером проведу на ней жирную линию, чтобы обозначить, как скорее добраться до города.

— Ты должен обещать, что будешь ездить только по ней. — Встав на цыпочки и повернувшись к нему, Челси снова жарко прижалась губами к его губам.

— Да. До конца дней своих. Это я тебе обещаю.

Отстранившись, она с серьезным видом посмотрела на него и рукой медленно обхватила его за шею.

— Ездить по одной и той же дороге до конца своих дней?

— Я подумываю о том, чтобы нанять еще одного менеджера для компании, которая у меня есть на границе штата. А здесь открыть представительство.

— Здесь? В Саратоге?

Зик накрыл ее руку своей теплой, сильной ладонью.

— Я не очень разбираюсь в том, как это делается… давать и брать, Челси. Я знаю только одно. Я люблю тебя и хочу до конца дней своих быть с тобой. — Ничего не ответив, она пристально смотрела на него, чувствуя, что от захлестнувших ее эмоций утратила способность говорить. — Ты сделаешь мне такой подарок, Челси Коннорс? Ты выйдешь за меня замуж?

Челси охватила такая бурная радость, что она почувствовала ее всем телом и весело заулыбалась.

— Да! О, да! Я сделаю тебе такой подарок.