Месть троллей - Кристоф Хардебуш

Не заключи мятежники перемирия, болезни и смерть неминуемо собрали бы свой ужасный урожай в рядах измученного и обескровленного войска. И тогда влахаки приняли предложение Цорпада. С тех пор в стране царит хрупкий мир, который нарушают только отдельные бунтовщики, подобные Стену, оставшиеся без семьи, благополучие и жизнь которой можно было бы поставить на кон. Официально Ионна сал Сарес осуждала действия влахаков, при этом, не подвергая опасности свою сестру и других заложников, она тайно поддерживала повстанцев всеми силами и средствами.

Многие говорили, что Ионна и Висиния абсолютно непохожи, одна — суровая и жесткая, другая — мягкая и нежная. Однако те, кто так говорил, просто не знали сестер. Стену же было отлично известно, что Висиния непреклонна и преисполнена истинной силы и мужества, которые, однако, в отличие от Ионны, демонстрировала на людях очень редко. Ионна же, облеченная властью, вынуждена была публично проявлять силу духа и жесткость, тогда как ее сестра могла позволить себе быть приветливой.

С улыбкой юный воин вспомнил, как хорошо эти на первый взгляд непохожие сестры дополняли друг друга. Редко кто мог сравниться с ними в искусстве полемики. Будучи самой близкой доверенной особой своей сестры и парламентером при различных дворах влахаков и масридов, Висиния сделала для успеха движения сопротивления гораздо больше, чем многие и многие другие. Во время осенней битвы она вместе с остальными облачилась в доспехи и отправилась в поход, чтобы бороться за каждую пядь земли и, если потребуется, погибнуть ради общего дела. «Цорпад сделал правильный шаг, — подумал Стен. — Он нанес Ионне и всему движению мощнейший удар, отобрав у нас Висинию». Но прежде всего масрид угодил в самое сердце юного воина, ведь с того самого первого мгновения, как юноша увидел Висинию сал Сарес, заглянул в ее темные очи и заплутал там, опьяненный блеском ее развевающихся медно-рыжих волос, он пропал навсегда.

Осиротевший Стен провел в Дезе несколько лет, ему никогда не давали почувствовать свою никчемность и одиночество. Постоянно вблизи нее, постоянно осознавая, сколь мало он достоин ее… Различные обязанности отвлекали, много времени отнимало обучение, но все равно он никогда не переставал тосковать о Висинии. А когда ему удавалось случайно ее встретить, улыбка целый день озаряла его лицо.

Когда он избрал для себя путь мятежника, то часто бывал при дворе Ионны. Тайно, конечно. Агенты Цорпада не должны были знать о деятельности мятежников, чтобы не давать властителю Теремии повод вновь развязать войну. И каждый раз, когда Стен приезжал в Дезу, он встречался с Висинией. Его положение при дворе постепенно укреплялось, он возвысился, его дела возвысили юного влахака. Вскоре он стал близким советником Львицы из Дезы и одним из самых надежных лазутчиков. Росло доверие Ионны, а в далекой Теремии Цорпад пропорционально увеличивал награду за его голову.

Через какое-то время марчег почувствовал себя достаточно сильным, чтобы дерзнуть завладеть остальной частью страны Влахкис. На исходе прошлого лета он собрал войска и напал на Мардев. Стен вместе со своим отрядом участвовал в этой отчаянной битве. Ему повезло, посреди сражения он встретился со своим извечным врагом цсиро Хази. Однако сцарк был окружен хорошо вооруженными лейб-гвардейцами, и лишь благодаря отчаянной силе духа Стену и его соратникам удалось пробиться через них. Когда юный воин наконец оказался с Хази один на один и занес меч для удара, тот обманным движением вонзил клинок в бок противнику. Если бы друзья не поспешили ему на помощь, то там бы Стену и пришел конец.

Именно Натиоле вытащил его из самого ада битвы, а после ее окончания тяжелораненого, в лихорадке привез в Дезу. У Стена не сохранилось воспоминаний ни о поездке, ни о том, как он прибыл в крепость: в себя он пришел уже внутри нее.

Тихий разговор, треск огня и даже боль в боку — все было приглушенным и словно пробиралось к нему издалека. Целитель, угрюмый старик-молчун, влил ему в рот горький травяной настой, от которого даже мысли стали тяжелыми. Но, прежде чем вновь провалиться в тяжелый сон, он увидел Висинию, которая улыбалась ему.

За несколько последующих недель, проведенных в постели, он еще сильнее полюбил Висинию. Он узнал, насколько она упорна, насколько сильна, узнал, что эта удивительная женщина обладает тонким умом, что она блистательно иронична. И когда Стен долго смотрел в темные омуты ее глаз, ему казалось, что он видит отражение своих собственных чувств. А потом он узнал, что ей придется отправиться в Теремию в качестве заложницы…

Взгляд Стена скользнул вдоль горизонта. Скоро сядет солнце. Воспоминание о прощании с Висинией было так свежо, словно это произошло вчера… Тогда первые лучи окрасили зубцы крепостной стены кроваво-красным цветом. Пахло мокрой листвой, укрывшей за ночь каменистую дорогу, дымом натопленных очагов. В том году очень рано выпал снег; белые хлопья кружились в холодном воздухе над крепостной стеной, на которой стояли Стен и Висиния.

— Надеюсь, что на севере не будет холоднее, чем здесь, — дрожа прошептала она.

Широкий плащ из тяжелой синей ткани окутывал ее плечи, и Стен едва мог разглядеть лицо под широким капюшоном. У него было мало времени, чтобы выразить словами то, что ему так хотелось сказать ей. Во дворе ее уже ждал эскорт, чтобы сопроводить в Теремию. Стен мысленно проклинал воинов, которые глазели ему в спину. И себя — за то, что нужные слова никак не находились. Проще было бы сразиться с дюжиной масридов.

— Ты хотел поговорить со мной? — мягко спросила она, когда он простоял некоторое время молча.

Он сглотнул.

— Я… Я не поблагодарил тебя за то, что ты спасла меня, — осторожно начал он.

Висиния улыбнулась.

— Если ты хочешь непременно отблагодарить кого-то, так лучше Картареу. Это он спас тебя при помощи своих микстур.

При упоминании о микстурах Стен скривил гримасу отвращения.

— Время от времени я сомневался в том, стоит ли моя жизнь таких мучений и нужно ли пить всю эту гадость… — пробормотал он.

Висиния не удержалась от смеха и сдвинула капюшон со лба. Теперь Стен мог смотреть в ее темные глаза, но от этого легче не становилось.

— Мне будет не хватать тебя, когда… — начал было он, но она подняла руку.

— Нет, Стен. Прошу тебя, не веди себя так, словно мы больше никогда не увидимся, — настойчиво сказала она.

— Я еще увижу тебя, — быстро поправился он. — Ты же не останешься в Теремии навсегда. Я побеспокоюсь об этом.

От этих слов она вновь улыбнулась.

— Хорошо. Сейчас ты нужен моей сестре как никогда. Весной вы должны быть готовы для нового нападения. Вас не должно останавливать то, что будет происходить во дворе Цорпада. Не забывай.

Он кивнул, хотя и не был согласен с ней.

— Прощай, Стен.

С этими словами она развернулась и двинулась со стены вниз. Только во дворе она еще раз обернулась и помахала ему своей тонкой белой рукой.

Он стащил с рук кожаные перчатки и бросил ей вниз.