Месть троллей - Кристоф Хардебуш

— Да. И тогда мне тоже придется выступить против вас, ты это знаешь, — тихо сказал Стен.

К его удивлению, Друан широко улыбнулся.

— Я это знаю. И мы уважаем это, даже Пард, хотя он и не признается.

Здоровяк тролль, чья спина маячила перед ними, обернулся при упоминании своего имени и хмуро глянул на них.

— Что?

— Ничего, — ответил Друан, а Стен добавил:

— Мы как раз говорили об уважении, которое мы к тебе испытываем.

Пард с подозрением зыркнул на собеседников, но выражение их лиц ничего ему не говорило, тогда он сказал:

— Люди — проклятые болтуны. Однажды вы сможете завязать свои длинные языки узлом и сделать из них веревку. Ты уже прямо наполовину человеком сделался, Друан, все время болтаешь!

Друан со смехом отмахнулся, зато настроение Стена после этой небольшой перепалки с гигантом совсем не улучшилось.

— Ты много беспокоишься, Стен, — сказал Друан. — Может, слишком много?

Стен вопросительно посмотрел на тролля.

— Все идет так, как идет, — спокойно заявил Друан.

— Только если пустить все на самотек. Мне больше нравится, когда я сам контролирую события.

— Поэтому ты и был в клетке? — хитро поинтересовался Друан.

— Я не понимаю, что происходит, — ответил Стен, почувствовав внезапное раздражение. — Я считаю посещение Орволя опасным. Что я могу еще сказать?

— А я хочу посмотреть на село. Я, на худой конец, могу отправиться туда и без тебя, — сварливо заявил Друан.

Стен сердито уставился на него и подумал, что, прежде чем они доберутся до Орволя, им придется еще один раз останавливаться на дневку. Поэтому у него будет достаточно времени, чтобы покинуть эту странную компанию раз и навсегда. Однако Друан вновь удивил его.

— А что, если мы пойдем одни?

— Вы хотите идти без меня? И кому от этого станет лучше? Мне, которому больше не придется видеть ваши неприглядные поступки? — резко отреагировал Стен.

— Нет, я имею в виду мы, ты и я, — возразил Друан, не реагируя на оскорбление.

Стен удивленно вскинул брови. Затем юный воин обдумал предложение. Из всей пятерки троллей Друан, без сомнения, был самым рассудительным. Конечно, он был упрям, но не стоило забывать, что тролли находились на чужой, опасной территории и нуждались в помощи. Вероятно, предводитель маленького отряда монстров все-таки будет слушать его, а один-единственный тролль в принципе не так опасен, как вся эта компания вместе, особенно здоровяк, который загорается как спичка.

— Ладно, — сдался Стен, — если ты хочешь только взглянуть на деревню, мы можем обследовать это место вдвоем. Но ты должен будешь прислушиваться к моим словам. И мы будем держать дистанцию.

— Понятно, — пожав плечами, ответил Друан и отвернулся.

Стен шел, и в голове у него крутилось множество вопросов, среди них был один очень неприятный: а кто тут кем, собственно говоря, манипулирует?

На этот раз путникам не удалось найти подходящего укрытия на день, что вызвало у троллей бурное недовольство. Между Пардом и Друаном возникла долгая дискуссия, причем Пард упорно настаивал на том, что полезность Стена закончилась, следовательно, от него нужно избавиться.

Влахак прекрасно представлял, что именно понимал под этим гигант, и единственным аргументом в защиту Стена оставалось лишь то, что человек однажды пощадил троллей. Пард и другие были недовольны тем, что вынуждены доверять влахаку. Стен не мог на них за это обижаться, ведь в принципе он был абсолютно чуждым им существом. Но в конце концов авторитет Друана победил.

В густом подлеске тролли попытались найти укромное место, защищающее их от непогоды и возможных любопытных взглядов, и устроились прямо на земле. Лес здесь был более редкий, но, к счастью, сюда почти не заходили люди, живущие неподалеку.

На этот раз Стен наблюдал за троллями более внимательно, так как хотел выяснить, что происходит с ними во время восхода солнца. Но ничего из ряда вон выходящего не произошло: как только первые лучи солнца коснулись монстров, их тела обмякли, а черты лица расслабились. Они казались совершенно безжизненными, впечатление усиливала их серая грубая кожа. Стена теперь не удивляло, что в старых легендах говорилось о том, что тролли при свете дня превращались в камни. Сейчас они лежали неподвижные, массивные, без каких-либо признаков жизни… Статуи или причудливые валуны, а вовсе не живые существа!

Однако такие размышления не особенно бодрили, да и слишком уж напряженной была ночь. Юного воина одолела усталость, мысли смешались, и он быстро заснул, несмотря на то что корни и всякие сучки и веточки немилосердно давили в спину.

Сны были мрачными: насилие, кровь и людские крики посреди ночной тьмы, освещенной лишь мерцающими факелами. Сам влахак сражался в кромешном мраке против врагов без лиц, когти которых наполняли его тело холодом в тех местах, где прикасались к коже. Наконец он был повержен наземь, а толпа нападающих рассыпалась над ним ледяной волной, грозя утопить. В отчаянии он пытался вдохнуть, но в легкие попадал лишь холод.

Тут Стен проснулся и вскочил с дико бьющимся сердцем. Прошло несколько мгновений, прежде чем он вновь осознал, где находится. Тролли все так же лежали в тени раскидистого бука. Солнце уже поплыло к закату, дело близилось к вечеру. На севере, над Соркатами, громоздились облака, предвестники надвигающегося дождя.

На юге небо было чистым и сияло глубокой, загадочной голубизной. Где-то там была родина Стена — Дабран, когда-то зажиточный маленький город, застроенный белыми домами, острые крыши которых выдерживали снег даже в самые суровые зимы. Над долиной возвышалась крепость Рабенштайн, где родились Стен и Флорес.

А теперь в маленькой баронии железной рукой правит один из подданных Цорпада. При одной мысли о цсиро Хази в душе Стена разгорался гнев, и это преследовало его уже много лет. Но он еще доживет до того дня, когда этот пес будет изгнан из владений, которые он присвоил себе предательством и ложью. На руках сцарка Хази была кровь, и только кровью он сможет заплатить за свои преступлеия.

Мысли Стена полетели еще дальше на юг. В Мардеве, высокогорье, примыкающем к Южным Соркатам, Ионна сал Сарес, властительница последней свободной части Влахкиса, сейчас, наверное, сидела со своими советниками и размышляла над картами. Возможно, весть о смерти Стена уже дошла до нее, а может, и нет, но ее руки однозначно были связаны до тех пор, пока Цорпад удерживал у себя заложников.

После знаменитой осенней битвы, когда Ионна, хотя и разбила войска Цорпада, но тем не менее была вынуждена покориться властителю Теремии, чтобы ее народ не умер с голоду зимой, Цорпад в качестве гарантии прихватил с собой в Теремию заложников — сестру своего самого опасного врага и родственников других мятежников. Тогда это было единственно возможным решением, так как ни у Цорпада не было шанса быстро одолеть своих врагов в высокогорье, ни у влахаков не было достаточно запасов, чтобы выдержать продолжительную войну.