Академия Тайных Существ, или Спор Высших - Алексия Кинкейд

Минута раздумий и крылья сложены, а в руках засветилась руна открытия волшебной двери. Подействовало! Зная, что ожидает за дверью, ангел закрыл глаза и ступил на порог. Голоса смолкли и спор прекратился.

— Армарос? Что ты здесь делаешь? — спросил Высший.

— Извините, за вторжение, Вашество, но должен Вас предупредить, всё пошло не по плану. Я перестал чувствовать Аминаэль и талисман не работает! Будто кто-то его отключил, — выложил всё, как на духу.

— А я говорил! — заорал Высший и стены исторического здания затряслись.

— Не ори, дом развалишь, — флегматично ответил Люцифер. — Что-то еще, пернатый?

Люцифер не любил абсолютно всех ангелов, уважал архангелов, может быть, но тоже не любил. И сейчас глядя на взвинченного Армароса, верного своему создателю, Люций раздражался дыша одним воздухом с ним вместе.

— Я жду приказа, — с закрытыми глазами, ангел безоговорочно нашел сторону, где сидел повелитель Ада, затем повернулся к создателю и спросил. — Что прикажете, Высший?

— Жди, — и глянув на перекосившее лицо Люцифера, добавил. — За дверью.

Лишь только за ангелом закрылась дверь и защитная руна легла на полотно, Высший взорвался.

— Если это твои козни, Люци, я сотру весь твой Ад в порошок! И развею в космосе.

— Я устал повторять, это не я! — хлопнул рукой по столу и скрипнула дубовая ножка.

— Мальчики, вы как дети. Успокойтесь! — уже выпустив силу внушения, добавила Люцида. Если это не ты, — она ткнула пальцем на Чарли. — И не ты, Люци. И уж точно не я, значит в игре кто-то третий.

— Одного не могу понять, Создатель, — явно получая удовольствие от происходящего, сказал Люци. — Как ты мог прощелкать этот момент? В Академии твои люди, отборные учителя — так, кажется, ты говорил? А я еще дурак старый поверил и своего сына туда отдал! Там даже твой пернатый околачивается и что? Не уследили! Какая-то дрянь сейчас угрожает моему сыну.

— Ой, да что с твоим сыном случится? — отмахнулась мать. — А вот с девчонкой может и тогда все планы рухнут, как карточный домик.

— Что будем делать? — спросил Люцифер.

— Я отправлюсь за ними, — сказал Высший, вставая из-за стола.

— И оставишь Царство с источником всей магии без присмотра, совсем из ума выжил на старости лет? — взревел Люций.

И был прав, Чарли не может бросить Царство и Землю без присмотра, это его ноша и даже ради священного дитя, он не может сложить свои полномочия.

— Тогда отправишься ты! — Высший ткнул в Люция пальцем с красивым зеленым перстнем.

— Ну, конечно, работаешь же у нас только ты, а я так в Аду крылья почесываю, ну и еще кое-что! Кто по-твоему души будет распределять? Или попросить Смерть пока их не собирать? Ты себе хоть представляешь, какой коллапс начнется?

Раздраженно потирая лицо, Высший искал выход из ситуации и не мог найти. Но чувствовал, что его малышка, которая так запала в душу, нуждается в нем. Аминаэль была другой, не такая как предыдущие дети. Где бы они не воспитывались, они вырастали с пороками и постепенно черная магия поселялась в их источнике, поглощая заодно и сердце. А девочка…была другой. Щепотка тьмы Самаэля делала её сильнее, но не затрагивала сердце, оно оставалось таким же добрым, чистым и открытым. И Чарли очень ею дорожил.

— И что делать? — один вопрос, решение на который никто из них троих не знает.

— Выход один, — сказала небесная мать. — Ждать.

— И искать тварь, которая нас предала и всё это устроила.

Аминаэль

Кровь…алая…переплетаясь с магией, тонкой струйкой стекала из уголка рта, плавно уходила в ворот кофты. Глаза из ярко-карих приобретали голубой, безжизненный оттенок. Жизнь постепенно покидала тело мага.

Сквозь пелену шока увидела взмах меча Самаэля. Половина головы мертвеца упала на землю, в шее парня осталось только лицо с гнилыми зубами, терзающими еще живую плоть. Схватив за ворот трупа, принц рванул обрубленное тело. Рот мертвеца открывался в молчаливом крике, издавая тихие булькающие хрипы.

Принц яростно рубил на части и без того мертвое тело, а после кинул в груду конечностей огненный шар. Вид огня привел меня в чувства. Подбежала к оседающему телу, успела подхватить голову, чтобы не разбил. Будто ему это поможет.

— Черт, Ами, — захлёбываясь собственной кровью, прошептал маг, заглядывая мне в глаза. — Походу минус один.

Гладила одной рукой по голове, как когда-то в детстве мама успокаивала меня, второй стирала струйку крови изо рта.

— Тише, Зург, — впервые обратилась к магу по имени. — Береги силы. Камилла свари зелье, чего стоишь!

Повернув не до конца голову, крикнула подруге. Смотреть в её лицо я не могла, потому что знала, что ни одно зелье уже не поможет, нет таких чар и заклинаний которые смогли бы вытащить существо с того света. Харон уже ждет его душу с протянутой рукой, а после того как душа покинет тело, парень станет марионеткой мага-похитителя.

Слезы душили, скатывались по щекам и капали, попадая на грудь или одежду водопадом. Всхлипывая, повторяла одно предложение, пытаясь успокоить Зурга и себя.

— Всё будет хорошо…всё будет хорошо.

— Как только …я закрою глаза… — слова давались с трудом, глотку заливала кровь и воздух не проходил, но маг старался сказать последнее слово. — Пусть Самаэль сожжет мое тело…не хочу плясать под дудку психа.

— Нет, нет, ты будешь жить, — замотала головой.

Сзади послышался всхлип ведьмы. Она тоже не смогла сдержаться. Каждый из нас знал, на что шел, когда согласился на симуляцию, но надежда вернуться всем вместе была и мы её лелеяли и берегли. Теперь же ясно стало, что до конца могут дойти не все.

— Я не согласна, — прошептала одними губами. — Это не правильно…не честно…

Маг стал дышать прерывисто, то затихая, почти не дыша, то быстро и жадно делал резкие вдохи. Конец близок… Повернулась к отряду, каждое лицо мрачнее тучи, все понимали, это прощание. То, что мы пережили здесь за эти несчастные три — четыре дня, времени симуляции, мы стали ближе. Не родными и не друзьями, но теперь я понимала, что чувствуют военные, которые видят смерть своих солдат и соратников. Это настолько же больно, как и потеря близкого, родного человека.

Сзади стало тепло, плечи и спину перестал сковывать ночной холод. И если бы я не видела рядом стоящего Самаэля, то подумала бы, что это он меня обнял. Обернулась… Тьма обвила меня, грела и питала. Защищала и поддерживала. И я была ей благодарна.

Глаза мага расширились, зрачок затопил радужку. Рваные последние вдохи. Рука Зурга вцепилась в мою, сжала из последних сил у себя на груди, прижала к сердцу.

— Ами… — последнее слово.

Зарыдала в голос. Жизнь не справедлива! Сколько мы еще должны потерять существ? Из-за какого-то психа, решившего играть в Высшего! Это не правильно, всё это-не правильно!