Только не бойся! - Марго Никольская

обладающего редкостным бесцеремонным характером. Свое мнение он высказывал откровенно, не осторожничая в выражениях и донельзя категорично. Я даже примерила на него услышанное однажды от папы утверждение, что умный человек вовсе не обязан быть вежлив со всеми. Что ж! Посмотрим.

Дирк, когда перестал выглядывать в окно после звонка по телефону и ожидать кого-то, проявил себя очень компанейским. Он задавал темы для обсуждения, шутил, заразительно смеялся, атмосфера вокруг него была легкая и непринужденная. Они с Вэлом постоянно подстебывают друг друга, напоминая мне нас с Серхио. Вэл поделился, что Дирк отличается страшным непостоянством по отношению к девушкам. И это замечание Вэла, имена всех подружек которого я, даже если стану стараться, – не вспомню. Кстати, Силин и Марию притащил Дирк же, а Вэл видит их в первый и, возможно, в последний раз. После этой информации я потеряла к ним интерес.

Чопорный, молчаливый, до фанатизма чистоплотный Аарон малость смущал поначалу своей педантичностью, неуместной, как мне казалось, в данной обстановке. На его замашки типа хлопкового платка, на стул постеленного, и протертого влажной салфеткой стола никто из друзей не обращал внимания. Отчего я сделала вывод, что подобное поведение ему свойственно. Позже я узнала от Полины, что Аарон страдает навязчивым страхом загрязнения и заражения – болезнь такая, мизофобия называется.

Полина, кстати, показала себя в компании как умная, рассудительная и воспитанная девушка. Хоть она и не признаёт своего проживания у Вэла, тем не менее за столом вела себя как хозяйка, всегда вовремя определяя, что необходимо подать и кому чего не хватает. Много болтать она не любит, это я заметила еще со знакомства, и если уж высказывает свое мнение, то только кратко и по существу.

И Джордж, тучный, краснощекий добряк с одышкой, любитель анекдотов, цитат и исторических примеров, показался мне ходячим справочником. Причем приходилось контролировать себя, чтобы не открывать рот, до того увлекательно Джордж рассказывал.

После трапезы, что меня дико удивило, каждый гость убрал за собой приборы в посудомойку, прихватывая со стола и освободившиеся коробки от еды в мусорные ящики на кухне. В результате не было необходимости разгребать последствия тусовки хозяину дома, а значит, и мне.

Заметив мое удивление, Полина пояснила:

– Ребята все дружат со студенческих пор, а теперь стали и коллегами, как ты уже поняла. Практически каждые выходные они проводят вместе. И если не выезжают куда-то на активный отдых, то собираются у кого-то, чаще здесь. Давным, как они говорят, давно между ними было заключено устное соглашение…

– Каждый убирает за собой и немного за другими! – встрял в разговор Дирк, появившийся из-за наших спин. – Это началось с того, что никто не хотел принимать гостей у себя, потому что назавтра приходилось убивать полдня на уборку. А в условиях студенчества, знаете ли, самое ценное и чего всегда не хватает – это время…

– Да и не только в студенчестве… – вслух подумала я.

– А это уже философский вопрос. Как-нибудь мы с тобой подискутируем на эту тему. Короче, мы просто договорились не оставлять за собой грязной посуды и мусора. Такое решение экономит время хозяина дома и не сильно напрягает остальных. Разумеется, если собирается большая компания, тогда уже на помощь приходят профессионалы. Как тебе местный климат? – вдруг перешел на другую тему Дирк, обращаясь уже непосредственно ко мне и как бы вытесняя из диалога Полину.

– О погоде хочешь поговорить? – с удивлением подняла бровь я.

– Всякий разговор в Англии начинается с погоды, это традиция, – лукаво улыбнулся он.

– Типа когда встречаются два англичанина, они сначала говорят о погоде?

– Это наблюдение было сделано двести лет назад доктором Джонсоном и актуально по сей день, – подмигнул Дирк.

– Эм, ну-у, я считаю, что у природы нет плохой погоды. И на самом деле, я люблю летний зной, проливной дождь, туман, грозы, зимние метели, бураны, снегопады. Мороз лютый лишь исключение.

– Мороз?

– Ну да, знаешь, в северных районах температура в зимние дни порой опускается до минус сорока градусов по Цельсию. Такая погода тяжело переносится и человеком, и техникой. И вообще, не понимаю, как люди туда забрели в былые века.

– Вероятно, в поисках природных ископаемых, – заметил он как бы со знанием дела.

– А здесь температура круглый год держится в приемлемом диапазоне, способствующем времяпрепровождению человека. Люди мыслят гораздо более продуктивно, чем, скажем, там, где жара мешает концентрации и трудовой активности.

– Интересная теория…

– Что-о? Какого?..

– Я говорю…

– Я… мне срочно надо…

Через раздвижную стеклянную дверь, выходящую на террасу, мой пряничный домик не просматривался в темное время, если не оставить в нем свет. И вот сейчас окна моей комнаты едва уловимо светились от огня в камине. Но как?!

Не анализируя происходящего, я полетела к таким манящим меня языкам пламени, как тот самый глупый мотылек, бросив собеседника без объяснений.

Приблизившись к домику, я вдруг замерла на месте: в кресле у камина отчетливо различается силуэт. Волосы на голове незваного гостя уже знакомо мне небрежно торчат. Шаг за шагом я медленно приближаюсь к входной двери. И чем ближе я подхожу, тем отчетливее становится фигура в кресле.

Я не спешила входить. Теперь, когда только дверь отделяет меня от момента, когда я увижу Его вновь, мысли будто малость прояснились. И я уже не тороплюсь навстречу неизвестному, пожалуй… даже опасному. Я обернулась посмотреть, наблюдает ли за моим побегом оставленный без объяснений Дирк. И, не разглядев его у окна, поняла, что, если что-то сейчас случится со мной, заметят это не сразу.

С другой стороны, может, это один из гостей нахальным образом уединился здесь. В конце концов, почему бы и нет? На вечеринках постоянно народ разбредается по комнатам. Ну или по помещениям, как в моем случае. Да и стал бы кто-то вламываться в чужой дом с недобрыми намерениями именно сейчас, когда в нем полно народу? Ну точно! Вот я истеричка! Пф-ф…

Успев несколько успокоиться, я открыла дверь и, готовая увидеть кого-то из гостей Вэла, вошла внутрь. Треск поленьев в абсолютной тишине ожидаем. Если все так просто и в комнате меня не ждет ничего необычного, то отчего сердце стучит в бешеном ритме, а предчувствие сулит обратное?!

– Хэй! Спасибо за растопленный камин! – Обычно, когда мне страшно, например в темноте, я стараюсь заглушить это чувство, издавая громкие звуки, или песенку пою, от чего еще больше стыдно. Вот как сейчас. Судя по тому, что я проорала эту фразу, которую вообще-то можно было и не произносить, – мне страшно.

Помедлив, я решилась-таки и сделала шаг в