Грация и Фурия - Трейси Бэнгхарт

– Я… Я не знаю, – ответила Номи. Ей захотелось оказаться где-нибудь подальше и не сплетничать о Наследнике со служанкой. – До вечеринки еще уйма времени. Пойду на воздух и займусь там вышиванием.

Номи собрала свою работу и вышла в коридор. Затем ноги сами привели ее на террасу.

– Ой! Извини, – произнесла Номи, увидев Марис, сидящую на плетеном кресле у перил и вглядывающуюся в мерцающую вдалеке гладь океана.

Марис махнула рукой, указывая на кресло рядом с собой.

– Присоединяйся.

Номи села в кресло и положила на стол обруч с натянутой тканью. Вышивка была уже почти закончена.

В дверном проеме появился один из охранников. Постоял, наблюдая за ними, и удалился, издавая едва слышные шаркающие звуки своими белыми башмаками по кафельному полу. Номи вдруг пришло в голову, а не тот ли он, от кого она скрывалась прошлой ночью? Марис, демонстративно взглянув на опустевший дверной проем, сказала:

– Ненавижу. Стоят по углам, подслушивают. Вчера Верховный велел наказать Еву за то, что она сказала, а один из таких «охранников» услышал.

– А что она сказала? – спросила Номи.

Марис покачала головой.

– Я точно не знаю. Но она была очень испугана, когда Инес сообщила, что Верховный вызывает ее к себе. А еще Розарио сказала мне, что завтра нас, по велению Наследника, вывезут в город. Об этом сегодня за обедом объявит Инес.

– Так мы завтра покинем дворец? – От мысли о том, что Верховный накажет Еву, у Номи по телу побежали мурашки, но при этом ей очень хотелось хотя бы на время покинуть стены палаццо. – А ты знаешь, куда нас поведут?

Марис кивнула.

– В парфюмерный магазин. Во всяком случае, так мне сказала Розарио. А мне все равно, где оказаться, лишь бы как можно дальше отсюда.

Из слов Марис Номи заключила, что не только она чувствует себя запертой в ловушке. Едва слышно выдохнув, Номи принялась за вышивку, всеми силами стараясь не воткнуть иглу себе в палец.

Марис махнула рукой, показывая на вышивку Номи.

– Отличная работа. У тебя, несомненно, талант.

Номи взглянула на ткань, натянутую на пяльцы, на вышивку – вид на Беллакву с птичьего полета. Номи пыталась закончить работу Серины, но ее стежки по сравнению со стежками сестры выглядели грубыми и неаккуратными.

Вплоть до последней ночи Номи считала, что все, что она делает, лишь ухудшает ситуацию, но теперь у нее наконец-то появился четкий план. Она спасет Серину.

– Большую часть работы сделала моя сестра, – призналась Номи. – Вот у нее настоящий талант. Я могу лишь штопать носки да ставить заплаты. Вышивка для меня – проблема. – Номи, вздохнув полной грудью, закончила: – Как и все здесь, впрочем.

– Ты выяснила, что случилось с твоей сестрой? – Марис смахнула прядь своих угольно-черных волос за спину.

Номи, проткнув иголкой ткань, замерла.

– Верховный отослал ее, как и говорила Розарио.

– Отослал домой?

Номи сглотнула.

– Нет.

Марис вновь обратила все свое внимание на океан вдали.

– Тяжело оказаться в разлуке с людьми, которых любишь.

– Именно поэтому ты здесь и несчастлива? – мягко спросила Номи. – Тебе не хватает твоей семьи?

Лицо Марис ненадолго окаменело.

– У меня нет семьи. Мать моя мертва, и отец для меня тоже умер.

Номи быстро взглянула на дверной проем. Там по-прежнему никого не было.

– Так если бы не твой отец, ты была бы здесь счастлива? Ты это имеешь в виду?

Марис уперлась локтями в поверхность стола и положила подбородок на свои ладони.

– Не бери в голову. Я просто спросила, – проговорила Номи. Она и в самом деле вовсе не хотела смутить Марис.

– Да я не в обиде, – проговорила Марис. – Дело в том… Никогда я об этом ни с кем не говорила. – Она глубоко вздохнула.

Номи бросила взгляд на дверной проем. Там все еще никого не было. Номи была уверена, что Марис не хочет, чтобы Верховный узнал о содержании их разговора.

Марис вдруг быстро-быстро заговорила:

– Отец мой немало заплатил мэру, чтобы выбрали именно меня. – Лицо ее раскраснелось. – Видишь ли, отец увидел, как я целуюсь… – Голос Марис сорвался.

– Так ты влюбилась в какого-то негодяя? – мягко поинтересовалась Номи.

Марис подняла голову, оглядела горизонт и прошептала:

– Ее звали Хелен.

У Номи перехватило дыхание. Любовь между женщинами в Виридии была абсолютно, категорически запрещена.

– У нас был план… Она должна была стать моей служанкой. И мы были бы вместе. Но отец застукал нас. Он угрожал мне. – Марис говорила весьма громко, очевидно, от гнева уже не в силах контролировать себя. – Сделал так, чтобы я попала в Грации к Наследнику, но без Хелен. Он сказал, что сообщит о нас властям, и меня сошлют. – Марис посмотрела прямо в глаза Номи. – Пришлось так и сделать.

Номи оказалась не в силах отвести глаза. Не в силах двинуться.

Если бы Марис не выбрали, ее отец привел бы в исполнение свою угрозу, и Марис, как и Серина, оказалась бы в тюрьме. Но став Грацией, Марис навсегда разлучилась с человеком, которого любила.

Номи призадумалась о том, как бы поступили ее родители, узнай они, что она умеет читать. Сообщили бы они властям, как угрожал сделать отец Марис? А может, попытались бы защитить ее?

Был отец Марис монстром? Или всего лишь добропорядочным гражданином Виридии, поступившим в соответствии с долгом?

– А что случилось с Хелен? – спросила Номи.

После долгого молчания Марис коротко ответила:

– Не знаю.

– Сожалею, – обронила Номи.

Знает ли Наследник, что две из трех его Граций вовсе не желали становиться Грациями? Может, и знает, но выбрал их из садистских побуждений.

– Во всех историях женщины сдаются, уступают мужчинам, – твердым голосом проговорила Марис. – Нам будто самой судьбой предначертано подчиняться. И нам никогда не следует драться за себя. Ты думала, почему так?

Номи вспомнила историю о Королеве Ваккаро и ее дочерях. О том, как их предали советники-мужчины, а затем все упоминания о них были стерты.

Номи подумала еще и о письме, спрятанном в ее комнате.

Тихо, но четко проговаривая слова, зная, что ходит по лезвию ножа, она произнесла:

– Все оттого, что мы боимся. А боимся мы вовсе не мужчин. Боимся мы все того, что произойдет, если мы перестанем бояться.

Серина

СУДНО С НОВЫМИ ЗАКЛЮЧЕННЫМИ прибыло на Гибельную Гору перед самым обедом.