Раздраконь ректора - Анастасия Милославская

держишь меня в неведении! Если бы мы действовали вместе, если бы ты помогал…

Я разорвала расстояние между нами и схватила его за руки, заглядывая в глаза. Сейчас мне казалось, что мы как никогда близки к пониманию.

— Подумай. Я бы не лезла, куда не надо, я бы могла разобраться в ситуации. И ты мог бы защищать меня не исподтишка, а быть рядом. Разве это не прекрасный шанс… для нас?

Он замер, недоверчиво вглядываясь в моё лицо.

— Говоря «для нас» ты имеешь в виду…?

— Для нас, как для пары, — я улыбнулась. — Разве может быть что-то лучше свидания в заброшенном храме в джунглях? А путешествие? Мы бы сблизились. Ты говоришь, я упряма как баран, а сам?

Он был растерян, но обрадован. Подняв руку, коснулся моей щеки, и слабая улыбка коснулась его губ. Я залюбовалась ими. Дин чуть склонился ко мне, и я с готовностью приподнялась на цыпочки.

Но в последний момент дракон отстранился и покачал головой, оставляя меня наедине с холодом и разочарованием, которые разрастались в моей душе.

— Однажды я подвёл важного для меня человека, — сказал Виридиан. — Я оказался слишком слаб. Что если я ошибусь опять и потеряю тебя? Я не дарую тебе абсолютной защиты, Мира. А вот академия…

— Академия, где убили адептку, а убийцу не нашли? — спросила я, чувствуя, как слёзы застилают глаза. — Конечно! Тут, пожалуй, я и останусь! Спасибо за понимание и заботу, господин ректор!

— Мира…

Я уже не слушала. На минуту мне показалось, что у нас есть шанс. Но быть с тем, кто видит во мне лишь глупую слабую адептку, я была не намерена. Выскочив из кабинета, я помчалась вперёд, не разбирая дороги.

В одном я была уверена: с Дином у нас всё кончено, так и не успев начаться.

Глава 22

Сначала я даже не осознала, куда прибежала. Рухнув на ступеньки, я дала волю слезам. Непроходимо тупой дракон! Вбил себе в голову какую-то ерунду, а страдать должна я!

Я всё равно найду способ добраться до храма и спасти маму. Я пойду к императору снова, я просто отправлюсь туда в тайне! Посмотрим, как он сможет мне помешать!

Меня переполнила решимость. Утерев слёзы рукавом, я подняла голову, осознавая, что сижу на каменных ступеньках восточной башни, прямо возле расписного витражного окна. Лунный свет проникал через него, красиво подсвечивая узоры.

А ведь где-то в академии до сих пор может бродить убийца, а я тут одна… опять нарушаю правила.

— Плевать на правила! — завопила я, и эхо спугнуло летучих мышей где-то под крышей. — Ненавижу ректора!

Я со всей широтой души пнула стену, но даже боль меня не отрезвила.

Всё было слишком не так, не складывалось. Сжав руки в кулаки, я уткнулась лбом в стену.

Это тупик. Ректор найдёт способ сделать так, чтобы я не смогла за ним увязаться. Ведьмин круг запечатают ещё надёжнее, лишая меня последнего шанса когда-нибудь вернуть маму.

— Смотрю, вечер не задался, — услышала я весёлый голос за спиной.

Испуганно обернувшись, я увидела невозмутимо улыбающегося Райлана. Он с улыбкой разглядывал меня.

— И что же сделал ректор? — спросил Матеос, подходя ближе и присаживаясь на ступеньку.

Я выдохнула и устало прикрыла глаза.

— Ты слышал?

— Твой вопль души? Думаю, даже ректор слышал. Где бы он ни был.

Я усмехнулась. Тон Райлана снимал напряжение последних дней. Я плюхнулась рядом с ним, не заботясь, что так неизящно действую рядом с самым желанным мужчиной академии.

— Так что он уже учудил?

Его мягкий голос, полный тепла и поддержки, открытый взгляд и улыбка так и уговаривали ему открыться. И я подумала, а почему нет?

— Если честно, — начала я, — моя мать — бывшая ректор «Навилетт».

Кажется, Райлан совсем не удивился.

— Вы похожи один в один, — кивнул он. — Любой, кто общался с Изабеллой, сразу понял бы правду.

— Ты знал? — приподняла брови я.

— Конечно. Мы с Дином вместе у неё учились, но он был её любимчиком, а я — вечно на вторых рядах, — рассмеялся преподаватель. — Не уверен, что она бы меня вспомнила, но вот я её точно не забуду. И тебя, конечно, узнал сразу.

— Я хочу найти её! — выпалила я и невольно всхлипнула. Райлан тут же достал из нагрудного кармана платок и подал мне. — Больше всего на свете. Я хочу поехать в покинутый храм.

— Твою мать поглотил ведьмин круг, Мира, — с сочувствием сказал Райлан. — Я не уверен…

— Неважно, главное, что я уверена! — я промокнула слёзы платком. — Но Дин отказывается брать меня с собой. Мне кажется, он считает меня совсем младенцем. Неумелым, тупым и бедовым!

Райлан покачал головой.

— Узнаю его высокомерие. Я купаюсь в нём с ранних лет.

Бархатный голос Райлана прозвучал неожиданно глухо. Я нахмурилась, повернувшись к нему.

— Вы так давно знакомы?

Дракон поджал губы, а затем усмехнулся, словно сам иронизировал над своей реакцией.

— Ладно, Мира, откровенность на откровенность. Дин не просто одногруппник. Мы с ним братья.

Я замерла как громом поражённая. Всё ждала, что Матеос крикнет, что это просто шутка, но он смотрел на меня со странным выражением лица: губы растянуты в улыбке, а глаза абсолютно серьёзны.

— Как так? — выдавила я.

Райлан устремил взгляд в пустоту.

— Всем благословлён божественный дракон-император, — произнёс он с плохо скрываемой издёвкой. — Да будут бесконечны годы его правления! Лишь в одном ему не повезло: он не повстречал истинную. Ему пришлось жениться, чтобы корона не осталась без наследников, и не раз, ибо он пережил нескольких жён. У него семь сыновей, так принято говорить, у некоторых сотни лет разницы. Но никто не считает тех, кто родился от случайных связей. Вне брака. Бастардов.

В его словах было столько горечи, что моё сердце сжалось. Передо мной сидел не весёлый балагур, а разочарованный брошенный ребёнок… тридцати лет.

Мальчишки остаются мальчишками.

А разве сама я не просто разочарованный покинутый ребёнок? Да, моя мать не добровольно ушла, но моя жизнь перевернулась в тот момент. Она — моя главная цель. Так уж отличаемся мы с Райланом?

Я разглядывала его золотистые волосы, гордый точёный профиль, прищур и линию скул, и всё больше убеждалась: быть может, Райлан не признанный сын императора, но в их родстве нет никакого сомнения.

— Ты рос во дворце? — спросила я робко.

Он кивнул.

— Отец не признавал бастардов, но хотел, чтобы мы все служили короне и считали себя одной семьёй. Просто кто-то в семье имел больше прав и привилегий, — криво ухмыльнулся он.