Жизнь в Древнем Египте - Адольф Эрман

Имена многих из этих божеств показывают, что они были чисто местными богами и богинями, поскольку многие первоначально назывались в честь своих городов – например, «тот, кто в Омбосе», «тот, кто в Идфу (Эдфу)», «та, кто в Басте»; они были просто духами – покровителями городов. Египтяне полагали, что многие божества показываются своим почитателям в виде какого-либо предмета, в котором они обитают, например, бог города Деду (позднее Бусириса) в дельте имел облик деревянного столба. Обычно выбирался облик какого-либо животного: Птах своим земным воплощением явил быка Аписа, Амон – барана, Себек из Файюма – крокодила и т. д. Египтяне верили, что каждое место населено множеством духов и что низшие из них подчиняются главному духу. В некоторых случаях они образовывали его свиту – его «божественный круг»; иногда они считались его семьей: например, бог Фив Амон имел супругу – богиню Мут и сына – бога Хонсу.

То состояние религии, которое было описано выше, существует – mutatis mutandis — повсюду у народов, стоящих на низкой ступени развития; прогресс египетской цивилизации изменил это состояние во многих важнейших отношениях. По мере того как египетские крестьяне из разных номов начинали чувствовать, что все они являются частью одного народа, и усиливалось общение между частями этой чрезвычайно вытянутой страны, старая религия постепенно утрачивала свою разрозненность. Разумеется, семьи, переезжавшие из одного нома в другой, брали с собой в свои новые дома тех богов, которым поклонялись раньше; и, естественно, эти божества, как все новое, становились престижными у жителей этих мест. Вполне понятна вера в то, что бог большого и могущественного города был своего рода покровителем – либо в политике, либо в сельском хозяйстве – для той части страны, которая зависела от этого города как от центра. Когда кто-либо из богов достигал этого высокого положения и становился великим богом, поклонение ему распространялось на еще большей территории. Он имел больше, чем другие боги, возможностей оказывать помощь и творить чудеса и потому приобретал большую известность, чем другие. Если слава бога распространялась по всей стране и паломники приходили издалека в его святилище, результаты были еще большие: почитатели других, менее знаменитых божеств в этом случае обнаруживали, что их божество на самом деле – тот же более знаменитый бог. То, что имена у богов были совершенно разные, не мешало отождествлению: например, в очень ранние времена поклонение Осирису, который вначале был богом Абидоса, распространилось по всему Египту, и с ним отождествили таких не похожих на него богов, как Сокара (один из древнейших богов. Был богом загробного царства и имел три человеческих головы, хвост змеи и могучие крылья над телом сокола. – Ред.) из Мемфиса и столб из Деду.

В результате этого по мере прогресса цивилизации религия упрощалась. Малые местные божества отступали на задний план по сравнению со своими более удачливыми собратьями, а те все больше старались слиться друг с другом. Например, жестокая Сехмет (богиня войны и палящего солнца) и изящная Бастет почти отождествлялись с более знаменитой богиней Хатор (Хатхор); а в более поздние времена к ним добавили также и фиванскую Мут. В конце концов сама Хатор была идентифицирована с Исидой. Таким же образом по мере того, как росла слава бога солнца, другие боги становились все более похожи на него. Мало было в Египте богов, которые не слились с богом Ра; это случилось даже с богом воды Себеком, несмотря на его крокодилий облик.

Синхронно с описанным выше процессом шло развитие общеегипетской мифологии. В те времена, когда каждая местность имела свое собственное божество, ее жители создали для своего бога историю его жизни – рассказ о его делах и поворотах его судьбы, и эта история была слабо связана или совсем не связана с рассказами о божествах других мест. Но когда местные культы слились в национальную религию, предания о богах были объединены в мифологию, основные элементы которой стали общим достоянием всего народа.

Описанная выше эволюция египетской религии произошла еще в доисторические времена. В самых ранних надписях, которые у нас есть, – так называемых текстах пирамид – это развитие уже завершилось, и религия имеет в основном тот же вид, что и во все позднейшие периоды. Мы обнаруживаем очень большое число божеств всех уровней; те из них, кто более велик, имеют святилища во многих городах, и всегда одно божество считается самым главным. Богов иногда специально отделяют друг от друга, иногда считают одним и тем же божеством. Мы обнаруживаем мифологию, в которой мирно существуют рядом друг с другом совершенно несовместимые мифы – говоря коротко, не имеющую себе подобия путаницу. Этот хаос и позже не был упорядочен; наоборот, мы можем сказать, что за три тысячи лет, в течение которых египетская религия «процветала», как говорится о ней в текстах пирамид, путаница стала еще более безнадежной.

Но с каждым новым веком движение вперед происходило, по крайней мере, в одном отношении, а именно в слиянии божеств воедино. Говоря точнее, центром этого союза стал бог солнца Ра; Амон из Фив, Гор с востока страны, Гор из Идфу (Эдфу), Хнум из Элефантины, Атум из Гелиополя и, возможно, еще многие другие божества в эпоху Нового царства считались одним богом. Этот путь постепенно привел бы к упразднению многобожия, и действительно, такая тенденция очень хорошо видна. Так, например, в гимне богу солнца этот бог – сплав из Амона, Ра, Хармахиса (титул Гора, отождествляющий его с Ра в качестве утреннего солнца. – Ред.), Атума – назван «единственным богом, поистине живым богом». В то же время существование у этих богов их собственных отдельных святилищ и жрецов свидетельствует о том, что слияние не могло быть полным, несмотря на эти красивые слова. Противниками этих направленных против многобожия теорий эпохи Нового царства были, естественно, в первую очередь жрецы этих богов, в особенности те из них, кто был богаче всех и больше всех потерял бы, – жрецы Амона. Не случайно во время единственной известной нам попытки практических действий в этом направлении реформаторы в пору своего кратковременного триумфа яростно преследовали Амона, словно ожидали самого большого сопротивления именно от этого бога. Попытку реформирования религии предпринял сын Аменхотепа III, Аменхотеп IV, известный как Эхнатон, последний имевший реальную власть царь XVIII династии; и это была не более и не менее как замена всех богов прошлого одним богом, «великим живущим солнечным диском», чей официальный титул был: «солнце, управляющее двумя горизонтами; тот, кто радуется горизонту, носящему его имя; блеск, обитающий в солнечном диске»[194]. По сути дела, объектом поклонения был не бог солнца, а само вещественное солнце, которое своими руками-лучами дарит живым существам «вечную жизнь, которая есть в нем». Поэтому этот новый бог не носил имя ни одного из прежних богов солнца, но и не назывался просто солнце; его называли Атон, то есть «солнечный диск», – словом, которое не было запятнано применением в старой религии.