«Котёл» Хубе. Проскуровско-Черновицкая операция 1944 года - Алексей Валерьевич Исаев

* В числителе всего, в знаменателе — в том числе в пути.

По представленным данным видно, что орудий, способных эффективно бороться с «Тиграми» и «Пантерами», в армии М.Е. Катукова было немного. 756-й ИПТД с 85-мм орудиями для 8-го гв. мехкорпуса находился на марше из района Казатина и в начале операции в боевых действиях не участвовал.

На тот момент 1-я танковая армия была удовлетворительно укомплектована автотранспортом. К началу операции в армии имелось 257 легковых, 2966 грузовых и 745 специальных автомашин, что составляло 66,4 % штата. Из этого числа исправными числилось 2908 автомашин (не считая 496 отставших на пути следования из Погребище).

Интересной деталью плана наступления 1-й танковой армии была идея выставлять цепочку опорных пунктов на Серете: «Для обеспечения правого фланга армии при продвижении на юг, по рубежу р. Серет оставлять гарнизоны по 2–3 танка на каждой переправе, прочно удерживая переправы в своих руках»[191]. Это было связано, очевидно, с планами использования переправ в интересах общевойсковых армий фронта. По вышеприведенному первоначальному плану действий 60-й и 1-й гвардейской армий предполагалось их выдвинуть дальше на запад от Серета, на протекавшую параллельно реку Стрыпа. Это решение фактически было сохранено в окончательном плане операции.

В достаточно своеобразном положении находилась к началу нового наступления 4-я танковая армия. Дело в том, что 19–20 марта продолжилось немецкое контрнаступление, и 7-я танковая дивизия глубоко вклинилась во фланг 6-го гв. мехкорпуса. В результате, как сообщалось в отчете корпуса: «Связь с 17 и 49 мбр штаб корпуса имел только по радио и в ночное время пешими посыльными»[192]. С двумя полуокруженными бригадами корпус должен был наступать в направлении Красне, Сатанов, обеспечивая левый фланг ударной группы фронта. Перегруппированный из района Волочиска 10-й гв. танковый корпус стал правым соседом 6-го гв. мехкорпуса и получил задачу наступать на Хороскув, Сатанов, Скалу. На третий день наступления предполагалось «перехватом шоссе у Завалье и овладением переправой через Днестр у Жванец отрезать отход Каменец-Подольской группировки противника на запад и юг»[193].

В целом 4-я танковая армия по-прежнему нацеливалась на Каменец-Подольский, к которому предполагалось выйти на 4–5 день операции. Целью 1-го дня стал Гжимайлув, 2-го дня — Гусятин. Также частью сил армия должна была форсировать Днестр, захватить Хотин и закрепиться с целью расширения этого плацдарма в будущем.

Изменения также коснулись плана действий 3-й гв. танковой армии. В момент написания доклада 10 марта Жуков предполагал вывести армию в резерв. По новому плану, откорректированному в связи со сложившейся обстановкой, армия Рыбалко должна была содействовать наступлению «до рубежа Сатанов, Городок, Ярмолинцы»[194]. Скорее всего, это было связано с тем, что Проскуров оставался в руках противника, а прорыв в район Городка и Ярмолинцев ставил гарнизон города под угрозу окружения.

С точки зрения танковых армий план выглядел как половинка «канн» с нанесением ударов на разную глубину. Самую глубокую задачу получила армия Катукова, несколько меньшую — Лелюшенко, и совсем неглубоко должна была бить армия Рыбалко. Своеобразие плану нового наступления придавали задачи войск на флангах танковых армий. Точнее будет сказать, что их стартовые позиции были практически одинаковые.

Дополнительное фланговое прикрытие для 1-й танковой армии должен был обеспечить 4-й гв. танковый корпус 60-й армии. На первом этапе наступления он должен был атаковать Смыковцы и Подсмыковцы и «не допустить контратак противника по правому флангу 1-й ТА». Далее корпус П.П. Полубоярова должен был развернуться на запад и наступать в обход Тарнополя.

«Отец» немецких танковых войск Гудериан напутствует экипаж танка с бортовым номером 100 507-го батальона тяжелых танков.

60-й армии в целом ставилась задача овладеть Тарнополем, а затем развивать наступление на запад и выйти на рубеж Езерна, Золотники, где временно закрепиться. Вполне логичная задача: образование внешнего фронта окружения. Один стрелковый корпус приказывалось выдвинуть на рубеж Золотники, Бучач, Хмелева до подхода сюда войск 1-й гвардейской армии.

1-й гвардейской армии ставилась задача разбить группировку противника в районе Проскурова, а затем развивать наступление в общем направлении на Ярмолинцы, Гусятин, Чортков с задачей «выйти на рубеж р. Стрыпа на участке (иск.) Золотники, Хмелева». По овладении Ярмолинцы, Солобковцы армия должна была один усиленный стрелковый корпус направить на Каменец-Подольский.

Вот это решение можно оценить как достаточно спорное. Традиционно в ходе сражений на окружение силы пехоты наступающего разделялись между внешним и внутренним фронтами окружения. То есть танковые соединения шли навстречу друг другу или пехотной группировке (в случае «асимметричных канн»), а пехота двигалась на внешний и внутренний фронты окружения. Внутренний фронт окружения ограничивал пространство «котла», а внешний фронт — отодвигал возможно дальше стартовые позиции группировки для возможного деблокирования «котла».

В предложенном плане делался явный акцент на внешнем фронте — на рубеж р. Стрыпа выдвигались сразу две армии. Причем 1-я гв. армия должна была поперек движения тылов двух танковых армий (что само по себе является дезорганизующим началом) выйти на рубеж Стрыпы. На внутренний фронт окружения выделялся всего один стрелковый корпус. Однако такое решение вполне отвечало предписаниям Ставки:

«После овладения рубежом Берестечко, Броды, Городище, Бучач продолжать наступление с целью овладеть районом Львов, Перемышль и выйти правым крылом фронта на р. Западный Буг, т. е. на нашу государственную границу, для чего перегруппировку произвести таким образом, чтобы усилить правое крыло фронта»[195].

Собственно выдвижение 1-й гв. армии на р. Стрыпа являлось тем самым усилением правого крыла фронта.

Тогда, в марте 1944 г., Г.К. Жуков, если можно так выразиться, пошел на поводу у Ставки и принял к исполнению задачи, продиктованные в большей степени политикой, нежели сугубо военными соображениями. Год спустя, под Берлином, он уже не будет столь благодушно настроен в отношении использования танковых армий для решения политических задач.

Надо сказать, что в немалой степени расчет на успех операции базировался на том факте, что большинство танковых дивизий немцев в тот момент на советско-германском фронте скованы боями, а переброска из Западной Европы «требовала минимум 6–8 суток»[196]. В плане командования фронта предполагалось, что уже на третий день наступления удастся выйти к Днепру силами 1-й танковой армии, а на 4–5 день операции — к Каменец-Подольскому. Соответственно постулировалось, что все уже будет кончено к моменту прибытия резервов немцев.

Численность 2-й