Мир будущего - Людмила Райот

Смешно! Тимериус оказался не тем, кого можно так просто взять и захватить с собой. Он не ответил на звонок, проигнорировал оставленное голосовое сообщение и не явился к отправляющейся пуле.

— Ему придется это сделать, — Борк кивнул, и его взгляд на мгновение стал жестким, — иначе босс найдет ему замену.

Вот это вряд ли.

Я готова была озвучить сомнения по этому поводу, но затем задумалась, как много известно Борку. Входит ли он в тот немногочисленный список лиц, при которых я могу распространять информацию о готовящемся путешествии?

Вполне возможно, да. Вряд ли Ник собственноручно занимался подготовкой к экспедиции, а Борк идеально подходил на роль молчаливого и преданного слуги.

— Ты слышал о хамелеонах? — я решила зайти издалека, надеясь, что по ходу разговора вопрос об осведомленности отпадет сам собой.

— Как и все, — Борк неопределенно пожал плечами. — Они — часть истории. Когда-то их роль в освоении соседних миров была очень весомой, но…

— Но?.. — недосказанность заставила напрячься. Он мог оказаться одним из наших антифанов: тех, кто ненавидит иных, всеми силами перевирая факты и обесценивая роль, сыгранную нами в развитии цивилизации.

— Но с тех пор прошли века, — закончил Борк.

— А вдруг, он первый хамелеон, рожденный за последнюю сотню лет? Или, наоборот, последний хамелеон на свете?

— Это неважно, — Борк ничуть не удивился моему высказыванию. — Такие, как он, больше не нужны. Их с успехом заменяет электроника. Гораздо более распространенная, дешевая, а главное — надежная.

Я фыркнула. Техника не может заменить человека. Тем более, иного. Я прекрасно понимала, почему для путешествия в новый мир Ник выбрал именно хамелеона: человек более универсален, пластичен, чувствителен. Он — творение самой Вселенной, тогда как техника — всего лишь творение человека. Чтобы понимать это, нужно уметь чувствовать невидимые грани, распознавать неписаные законы и, выходя на охоту за новыми мирами, руководствоваться больше ими, чем голосом разума.

Куда же все-таки подевался Тимериус? В отличие от Борка, я могла понять его строптивость и нежелание выходить на связь — в том, что это нежелание, можно было не сомневаться (1).

Ник умеет окружать контролем. Полагает, что вправе от и до расписывать жизни тех, кого любит, и — тем более — тех, кому платит. А еще искренне верит, что другие, подобно ему, способны приносить себя в жертву ради возвышенной цели вроде открытия нового мира. Даже если эта цель — дальше, холодней и равнодушней звезд.

За окном промелькнула яркая вспышка. Тоннель прекратился; мы въехали в пещеры причудливой формы, местами освещенные синими и розовыми огнями. Льющийся из окон поезда свет выхватывал бугристые стены, черные провалы в земле и небольшие, заполненные кристально изумрудной водой водоемы.

Пещеры были древними, но это не было их изначальным видом; вырытые много веков назад, задолго до того, как здесь появился Высотный город, с тех пор они были не раз прилизаны и облагорожены. Раньше они выполняли роль дороги до межмирового прохода, ведущего в Атлантис. И лишь относительно недавно, после постройки Города и тоннелей, связывающих его с дырами, старые пещеры разнообразили, придав им сходство с естественными и превратив в нечто среднее между заповедником и парком развлечений.

Даже из окна "пули" пещеры выглядели впечатляюще. Я никогда не бывала в них лично, а не проездом, да этого не очень-то и хотелось. Пещеры не казались гостеприимным местом: их своды, в огромном количестве покрытые заостренными сталактитами и сталагмитами, придавали им сходство с пастью гигантского хищника.

— Никель любит все необычное, яркое и блестящее, — сказала я. — То, что тяжело найти и дорого стоит. Странник-алмаз, уникальный в своем роде хамелеон… Он просто пополняет свою шкатулку с ценностями, Борк.

Борк еле заметно покачал головой.

— Это увлечение не стоит тех денег, которые он готов за это заплатить.

Я закатила глаза. Разве честно припоминать те эмпирические миллионы, выторгованные у Никеля чисто из вредности? Или речь идет о деньгах, обещанных атланту? В самом деле, не мог же он пойти на все это ради науки и интереса. Стоп… А с чего Борк вообще считает деньги Ника?..

— Как давно ты работаешь у Никеля? Я не помню тебя. Когда ты успел так приблизиться к нему? — Медленно спросила я, подавшись вперед, впервые разглядывая его открыто и пристально, отмечая для себя все нюансы его внешности.

На первый взгляд в нем не было ничего примечательного. Также, как на второй и на третий. Обычная, заурядная внешность: не красавец, но и уродом тоже не назовешь. Требовалось хорошенько присмотреться, чтобы найти в его лице черты, достойные внимания. И все, что я нашла, только подтверждало догадку о ровном характере их носителя. Прямой, острый нос придавал ему сходство с хищной птицей. Полоска бровей тоже прямая, нависающая над глазами; если заглянуть под них, прямо в глаза, то видно, что они у Борка светлые и яркие, почти синие.

Борк не стушевался от моего настойчивого внимания.

— На какой вопрос отвечать: на первый или второй? — вежливо осведомился он, сложив руки на груди.

— На первый. А потом на второй.

Борк еле заметно усмехнулся.

— Я работаю у къерра уже больше двух лет. Большую часть этого периода я провел на стажировке в Центре Разума, так что неудивительно, что вы меня не помните. А, с ваших слов, "приблизился" я к нему совсем недавно: около полугода назад. После того, как выполнил одно важное для къерра поручение.

— Какое?

Борк не слишком старательно сделал вид, будто не услышал меня. Я еще немного побуравила его взглядом и смирилась с поражением, снова отвернувшись к окну. Его, небось, и то легче разговорить, чем Борка.

Щелчок замка, и в капсулу вошел Тимериус.

На меня накатило облегчение: я опасалась, что он так и не объявится, и мне придется находиться в Центре вдвоем с Ником. Сам того не подозревая, атлант все это время выполнял роль буфера между мной и Ником, был чем-то вроде подушки безопасности.

Тимериус сел рядом с Борком, улыбнувшись мне, и потянулся за тостом. Представляю, что бы сказал атлант, если бы узнал, что я сравнила его с подушкой. Мне стало неловко под его взглядом: снова показалось, что он изучает меня, как необычный феномен.

— Когда вы последний раз были в Центре, къерра? — спросил Борк. Он будто и не заметил появления, лишь сильнее напрягся и теперь сидел очень прямо, словно продолжал быть на службе и в безопасной капсуле.

Я напрягла память.

— Давно, еще до замужества. Я тогда училась в Сфере. — Мне польстило выражение сильнейшего удивления, проступившее на лице Борка. Я все еще могу удивлять мужчин. Это хорошо.

— А как же ежегодные профилактические скрининги мозга?

Я пожала плечами.