Страж Кодекса. Книга III - Илья Николаевич Романов

Да… Поднасрали Потёмкины, ничего не скажешь. У меня были мысли, как помириться с мелким, и я уже заказывал фуру элитных печенек из Австрии, параллельно придумывая план по Потёмкиным и вводя корректировки. По сути сейчас мы находились в состоянии ожидания и обороны, пока моё тело не восстановится полностью.

Заметив, как замигала настольная лампа, которая работала вместо светильников и создавала полумрак, я откинулся в кресле и поморщился. По-хорошему мне бы отсыпаться и жрать, как не в себя, но служанки и так принесли четвёртый по счёту ужин, а до сна ещё рано.

Тени сгустились в кабинете, и из них вышел Заебос. Сейчас он был в прикиде какого-то сельского парня и улыбался так, будто выиграл в лотерею жизни.

— Твоё хорошее настроение раздражает, — хмыкнул я. — Так и хочется по роже дать.

— И я рад тебя видеть, дружище! — оскалился демон и плюхнулся на стул перед моим столом. — Как сестричка?

— С ней всё хорошо, — кивнул ему. — И… спасибо.

— Да что там! — безразлично махнул Заебос рукой, но по нему было видно, что он доволен. — Уже думаешь, как будешь действовать дальше? В лобовую ты вряд ли пойдёшь, а значит, решишь разделить род… Я угадал?

— Титул Князя Инферно говорит сам за себя, да?

— Именно, мой друг! — засмеялся демон, который был прав в своих суждениях. — Я бы поступил так же! Заставил бы врага сомневаться, бил туда, где он не ожидает. Ломал бы его морально и физически… Ведь это приносит удовольствие! Жаль только, что твой Орден не опускается до самых низменных достижений своей цели… Я бы посмотрел, как ты потрошишь маленького внука Потёмкиных!

— Говори уже, зачем пришёл? — помассировал я переносицу, фильтруя тот бред, что он мне вываливал.

— А, да! Я уже и забыл, — почесал Заебос затылок с улыбкой. — Я к тебе с подарком!

Ощутив, как тени вновь сгустились, я перестал тереть глаза и замер. Рядом с Заебосом, стоя в кровавых путах и тяжело дыша, находился Имперский Канцлер Потёмкин Михаил Анатольевич. Старик еле-еле стоял на ногах и шатался, его губы дрожали, а по виду он больше напоминал полуживой труп.

— Мишаня, поздоровайся! — оскалил клыки Заебос и щёлкнул пальцами.

Путы сжались, из глотки Потёмкина прозвучал беззвучный крик агонии, и мужчина упал на колени, содрогаясь всем телом.

— З-здравствуйте…

Я множество раз видел выступления Потёмкина в новостях, и модель его характера была известна. Её подтвердил рассказ деда об Антоне, и Михаил Анатольевич представлялся мной, как человек волевой. Сильная личность, а иначе на такую должность его бы не поставили. Но стоявший на коленях человек был совсем другим. Сломленным и страдающим. Что-что, а демоны умели ломать как души, так и личность. За это их многие не любили и предпочитали сразу же убивать, и сделай Заебос нечто подобное с кем-то невинным, то я бы начал на него Охоту.

— Не одобряешь, по глазами вижу, — покачал головой демон. — Но сам посуди, он враг и ублюдок, который навредил твоей сестре. Не мне тебе говорить, Райнер, что мир не делится на чёрное и белое. Он серый. Стал бы ты так мешкать, если бы эта мразь ранила твоего брата из Ордена?

Поняв, что сболтнул лишнего, Заебос сразу же замолчал и поднял руки в извиняющемся жесте.

— Сорян, перегнул!

— Заткнись и не мешай, — сухо сказал я ему, а после подтверждающего кивка поднялся и подошёл к Потёмкину. — У меня к вам множество вопросов, Михаил Анатольевич. Но один из них я задам сейчас: зачем?

Потёмкин молчал и страдал от пут, но он нашёл в себе силы и поднял взгляд, в котором сохранились воля и сталь.

— Можешь убить меня, мальчик, но тогда ты и твой род будете обречены. Империя не простит подобного предательства. Не знаю, что ты задумал, но ты крупно ошибся.

Заебос не сдержался и засмеялся, но столкнувшись со мной глазами, закрыл рот ладонью и тихо захихикал.

— Вы не ответили на вопрос.

— Потому что ты задал его неправильно.

— Зачем вы напали на меня и мою сестру? Дело в Антоне и мести?

Михаил Анатольевич задрал брови в недоумении, а затем сказал то, что удивило уже нас с Заебосом:

— Я не понимаю, что здесь происходит, но ты ошибаешься, мальчишка. Я не нападал ни на тебя, ни на твоих родных. Захоти я отомстить, то сделал бы это давно, но это посрамит память о моём внуке. Твой дед, — прикрыл он глаза, — сделал всё, что от него требовала Империя. Антон погиб, как герой, и не желал бы мести.

Мы с демоном переглянулись в воцарившейся тишине.

— Он не врёт, — задумчиво сказал Заебос и спросил у пленника: — Мишаня, раз это не ты, то кто тогда?

Канцлер молчал. Путы причиняли ему боль, принося страдания и заставляя морщиться.

— Отпусти его.

— Дружище, ты уверен? — с сомнением уточнил демон. — Ты сейчас не в лучшей форме, а он Гранд.

— Забыл, что ты здесь?

— А, ну да, точно! Можешь на меня рассчитывать! Я прикрою твою спину, которую готов потереть мочалочкой в любое время… Чтобы ты знал, я до сих пор с улыбкой вспоминаю наше совместное купание и ту вечеринку!

Я вздохнул и покачал головой, а Потёмкин, даже испытывая боль, как-то странно на нас посмотрел. Тут к гадалке не ходи, и так понятно, что он там себе надумал.

Удовлетворившись результатом своей тупой шутки, Заебос щёлкнул пальцами, и путы исчезли. Канцлер всё ещё продолжал тяжело дышать, его лицо застилал пот, но он нашёл в себе силы подняться.

— Садитесь, Михаил Анатольевич. Чувствую, что нам предстоит тяжёлый разговор.

— Права отказаться у меня, я так понимаю, нет? — потёр он запястья, а затем шею.

— Мишаня, хватит тебе из себя строить целомудренную деву, — хохотнул демон. — Подумаешь, похитили, убили двух твоих людей, а затем попытали немножко. Ты радоваться должен!

Понятное дело, что Потёмкину не доставляло удовольствия находиться здесь. Мужик стал центром ситуации, в которой предстояло разобраться, и он сам это понимал. Вот только демон его раздражал, причём очень сильно.

— Дмитрий Борисович, кажется? — с хрипотцой спросил он, глядя на меня и не торопясь садиться.

— Именно так.

— Вы отдаёте себе отчёт, что после нашего разговора у вашего рода начнутся проблемы?

— Вполне, — кивнул я.

— Тогда в таком случае, — отодвинул он стул и тяжело сел, — сейчас я сделаю вид, что являюсь вашим гостем и прибыл по собственному желанию. Мы поговорим и всё выясним, но когда моя нога переступит порог вашего кабинета…

А у него стальные яйца, раз он задвигает завуалированные угрозы. Да