Кто-то просит прощения - Вадим Юрьевич Панов

а Сундару. Шаман произвёл на Вербина отличное впечатление, его заинтересованность в положительном результате расследования не вызывала сомнений, и он наверняка хорошо подумал, прежде чем подключить к расследованию Владимира.

«Будем надеяться, что ты не ошибся…»

– Давно здесь топчешься? – рассмеялась Дарья.

– Да, практически, всё время, – не стал скрывать Феликс.

– Не заскучал?

– У вас тут заскучаешь, пожалуй.

– Да, Володя изрядный болтун.

Вербин улыбнулся:

– Видела?

– Окна выходят на эту сторону.

Дарья подняла брови, дав понять, что ждёт ответа.

– Он меня узнал, – рассказал Феликс. – Сказал, что был тут случайно, сначала увидел тебя, потом – меня.

– Скорее всего, случайно, – согласилась следователь. – Чего хотел?

– Познакомиться, взять интервью о Кровососе.

– О мысе спрашивал?

– Да.

– Что ты ответил?

– Я знаю правила и слежу за языком, – спокойно сказал Вербин. – А сейчас я вообще не при делах, так что рассказать ничего не мог.

– И подозрениями не поделился?

– Я знаю правила.

– Хорошо. – Дарья помолчала. – Спасибо.

– Я не мог поступить иначе.

– Мог и поэтому – спасибо. Что-то у него попросил? За интервью.

– Наводку.

– По этому делу?

– Да.

– Он поймёт, о чём идёт речь?

– Поймёт.

– И?

– Чтобы делать выводы – нужна информация, – развёл руками Феликс. – Владимир может эту информацию дать, но я попросил его ни в коем случае не вмешиваться в ход расследования.

– Он послушает?

– Да.

– Уверен?

– Я плохо его знаю.

– Он пообещал?

– Да.

– Раз пообещал, значит, не полезет – Володе можно верить. – Дарья протянула руку, Вербин вернул брелок, однако машину она не открыла. Повертела брелок и рассказала: – Я поговорила с женой рыбака, правда, по телефону, но этого более чем достаточно. Узнала, что рыбак часто ездил на Байкал, где у него было несколько любимых мест. Иногда с друзьями, иногда – один.

– Мыс входил в число его любимых мест?

– Нет. И сразу отвечаю на следующий твой вопрос: он не увлекался шаманизмом или мистическими практиками. И в церковь никогда не ходил, они даже не венчаны.

– Когда он уехал на рыбалку?

– В пятницу утром.

– Созванивались?

– Там нет связи.

– Нашли его в воскресенье, – прикинул Феликс. – А значит, можно предположить, что он уже в пятницу где-то встал лагерем. Что же его заставило сорваться и плыть на мыс?

– Да что угодно, – пожала плечами Даша. – Надоело на старом месте, появились неприятные соседи, кто-то сказал, что на мысу именно сегодня отличный клёв – есть сотня возможных вариантов. Но все они – не более чем предположения. Как, собственно, и связь между шестью смертями за десять прошедших лет.

Последнюю фразу Дарья произнесла без иронии, задумчиво. Она оценила версию как вероятную, но пока не видела доказательств. А нет доказательств – нет результата.

– Чёрную кошку в тёмной комнате нужно начинать искать только в том случае, если она замяукала.

– Что станет мяуканьем?

– Для начала дождёмся результатов экспертизы. Если выяснится, что смерть рыбака наступила по естественным причинам, вероятность присутствия чёрной кошки снизится до нуля…

* * *

Они всегда встречались во второй половине дня, чаще всего вечером или ближе к вечеру. И для встреч Каин всегда выбирал неприметные места, в которых и вокруг которых отсутствовали видеокамеры. Они встречались в скверах и парках, на улицах, выбирая тупики и переулки около заброшенных домов, или, как сегодня, в дешёвом заведении на окраине, которому хозяева даже названия не придумали, а просто написали: «Кафе». И тем снизили ожидания клиентов до уровня: «здесь, наверное, не отравят».

Внутреннее убранство не отличалось изысканностью и полностью соответствовало вывеске: металлические столы, на двух из которых зачем-то лежали грязные скатерти, металлические и пластиковые стулья, голые стены, выкрашенные в салатовый цвет. Еду накладывали в одноразовую пластиковую посуду.

– Компот попробуйте, – с усмешкой предложил Каин растерявшимся собеседникам. – Компот здесь хороший варят.

Шумахер и Бочка спорить не стали – заказали кувшин компота и по чашке кофе, догадываясь при этом, что от кофе они скорее всего откажутся едва понюхав. Они привыкли к другим заведениям.

– Поесть что-нибудь порекомендуете? – пошутил Бочка.

– В городе поедите, – усмехнулся в ответ Каин.

– И то верно.

– На этот раз вас не было дольше обычного, – произнёс Шумахер почти светским тоном.

– Почему ты решил, что меня не было? – поинтересовался в ответ Каин.

– Я…

– Мы ничего о вас не знаем, поэтому только предполагаем. – Бочка поспешил на помощь сбившемуся другу. – Вас не было, мы решили, что вы уехали. Ничего более.

Каин не демонстрировал Бочке ничего сверхъестественного, никогда не угрожал, вёл себя благожелательно, однако ужас нагонял. С самого первого мгновения. Бочка видел – или чувствовал – в обыкновенно дружелюбном взгляде Каина нечто затаённое, и настолько страшное, что пробирало даже затаившимся, даже стараясь расположить, показаться если не хорошим, то нейтральным. Даже тогда пробирало. Внутри Каина прятался запредельно злой монстр, чудовищно сильный и невероятно жестокий, однако объяснить, как он это понял, Бочка не смог бы.

Никак не смог бы.

Почувствовал.

А с виду – обыкновенный мужик: достаточно молодой, явно заботящийся о своём внешнем виде – бородка аккуратно подстрижена, ногти холёные, одежда приличная, хоть и неброская. И явно не бедный. Если бы не взгляд – самый обыкновенный мужик. Но тайну этого взгляда видели не все.

– Проводили шабаши в моё отсутствие?

В вопросе не было ничего необычного, Каин, случалось, не появлялся по две-три недели, а то и больше, как в этот раз, и не запрещал Шумахеру и Бочке «развлекаться».

– Да, – ответил Шумахер, постаравшись сделать так, чтобы голос прозвучал спокойно и небрежно. И у него получилось.

– Сколько раз?

– Два.

– Мы не смогли не сделать шабаш тринадцатого, – рассмеялся Бочка. – Пусть и в субботу.

И вздрогнул, увидев, как изменился взгляд Каина. На мгновение, но изменился, потому что фраза Бочки стала солью на старую, но невероятно болезненную рану, причинив Каину – самому Каину! – невероятные муки.

Но лишь на мгновение.

Зверь взвыл, но тут же спрятался, и взгляд Каина вновь стал весёлым и дружелюбным.

– Хорошая дата, – одобрил он, наливая себе компот из принесённого официанткой кувшина.

– Вот и мы так решили, – приободрился Шумахер. – Сначала.

– Значит, что-то пошло не так? – уловил намёк Каин.

– Ну…

Парни не могли промолчать и не рассказать о случившемся, потому что понимали, что Каин так или иначе узнает о Ляпе и Свете. Или уже знает – вполне возможно, что Ангелина или Кристина докладывают ему обо всём происходящем. Или обе. И в таких обстоятельствах честность – лучшая стратегия.

– Что пошло не так?

Бочка и Шумахер переглянулись и Бочка неуверенно рассказал:

– Мы пригласили новеньких. – Говорить с такой же небрежностью, как Шумахер, у него не получилось бы. Поэтому и не пробовал.

– Та-ак… – протянул Каин, откидываясь на спинку неудобного стула. – Кажется, я знаю, что случилось потом.

И выразительно посмотрел на повреждённую физиономию Бочки. Сразу обратил на неё внимание, но специально не прокомментировал, решив дождаться рассказа. И дождался.

– Они казались прекрасными кандидатами, – промямлил Шумахер, мысленно благодаря друга за то, что тот начал неприятный разговор. Ведь в понимании начальства, кто первый открыл рот – тот и виноват больше. Классика поведения любого эффективного менеджера.

– Очень хотели присоединиться.

– Особенно пацан.

– Раз был пацан, значит, была и девушка. – Каин погладил бороду. Но мягким, спокойным жестом, не нервным и не раздражённым. – Вы пригласили пару?

– Да, – подтвердил Шумахер. – Пацан реально тащился от того, что мы рассказывали, очень хотел присоединиться и даже с Кристиной переспал.

– И вы решили, что он сумеет повлиять на свою подружку?

– Она выглядела… очень послушной.

– И красивой, наверное?

– А зачем на шабаше уродины? – ответил Шумахер, глядя Каину в глаза. – Вам нравятся красивые.

У Бочки перехватило дыхание – за такую наглость от Каина могло сильно «прилететь», но лидер, к его безмерному удивлению, отнёсся к заявлению Шумахера с неожиданной снисходительностью. Во всяком случае, сначала.

– Да, мне нравятся красивые, – с улыбкой признал он, вновь поглаживая бороду. И вновь – спокойно: – Но сейчас речь не обо мне, а о тебе. Потому что ты захотел трахнуть девку и поэтому рискнул притащить новеньких во время моего отсутствия.

Несколько мгновений за столом царила полнейшая и полная ужаса тишина, а затем Шумахер пролепетал:

– Откуда вы знаете?

– У тебя это на морде написано, – бросил Каин. И кивнул на Бочку: – А на его морде написаны последствия.

Бочка зарделся. И тут же вздрогнул, услышав адресованный к себе вопрос:

– Ты пытался его отговорить?

– Да…

Каин резко повернулся к Шумахеру:

– Он пытался тебя отговорить?

– Да…

– Какого хрена ты не послушал?

Тишина.

Шумахер выглядел так, будто уже умер. Бочка подумал, что вряд ли сильно отличается от друга, и почувствовал, что дрожит каждой своей клеточкой… каждым органом… всё у него внутри тряслось от ужаса. Но при этом выражения их лиц оказались именно такими, какими их желал видеть Каин. Он понял, что помощники достаточно напуганы, и распорядился:

– Рассказывайте дальше.

– Сначала всё шло по плану: ребята