Беременна от миллиардера - Айрин Лакс

— Разумеется. Кирана немного нервничает перед первым УЗИ. Но это в пределах естественного… Зайдёшь вместе с ней?

— Само собой. Это даже не обсуждается. Спасибо за заботу, Анжела.

— Всегда рада помочь, Егор. Увидимся за семейным ужином?

— Навряд ли. Ужины в семейном кругу в последнее время утратили для меня свою актуальность.

На этом обмен любезностями заканчивается. Мы с Егором заходим в кабинет УЗИ, и через несколько минут смотрим в одинаковом направлении. На чёрный экран с двумя размытыми пятнышками.

У нас будет двойня.

Мне нужно сказать Егору столь многое, что оно едва умещается в голове. Куча эмоций: от тревоги до щемящей нежности от того, что у нас с ним будет двое детишек. Кажется, даже моего невозмутимого Психа немного проняло, ведь на его лице я заметила очень странное выражение, которого не видела раньше. Растерянность в соседстве с решительностью — довольно пикантное сочетание. Он, видимо, до сих пор немного в шоке, но настроен заботиться обо мне и детях до самого конца.

Мы покидаем клинику молча, обмениваясь стандартными фразами. Стены словно давят на нас, но едва мы оказываемся на свежем воздухе, Егор обнимает меня и целует в висок.

— Это более, чем реально, да?

— Всё ещё сомневаешься? — усмехаюсь я.

— Нет. Но ощущения невероятные. Я стану отцом… — Егор произносит это слово и пробует его на вкус, потом усмехается в коронной манере. — Отцом, не помнящим процесс зачатия. Обидно, чёрт возьми!

Орлов не успевает увлечься лёгкой беседой. Его снова отвлекают телефонными звонками. У большого босса множество вопросов и проблем, требующих его вмешательства. И я просто не могу быть для него обузой. Кажется, он говорил что-то о гардеробе, скорее всего, именно этим он и отправит меня заниматься.

Мои предположения оправдываются почти сразу же. Егор прячет телефон в карман, сообщая, что меня отвезут домой. Он ведёт меня в сторону внедорожника. Немного позади следует охрана Егора. Я их почти не замечаю. Они движутся словно на некотором отдалении и не мозолят глаза. Но на их суровых лицах читается готовность вмешаться в случае необходимости.

— Я хотел бы провести с тобой больше времени. Но сейчас вынужден вернуться к работе, — произносит Орлов, обхватывая моё запястье пальцами.

В его голосе мне на самом деле чудятся нотки сожаления и нежелания расставаться. Мне хочется продлить млеющие ощущения от спиралей, которые он рисует своими пальцами, но я знаю, что должна не быть обузой. Но и так просто уйти не могу. Если я не задам интересующий меня вопрос, он будет мучить меня на протяжении целого дня. Я набираюсь смелости и спрашиваю:

— Что тебя связывает с Анжелой?

— Она — вдова моего брата, — без колебания отвечает Егор. — А в чём дело?

— Только вдова? Или нечто большее?

Возможно, у меня нет никакого права допытываться до правды. Но Анжела попыталась вывести меня из себя и колола острыми шпильками с нотками превосходства, едва мы остались наедине. Поэтому я освобождаю руки и в свою очередь обхватываю мужское запястье пальцами, словно считывая пульс. Он как назло, спокойный и ничуть не сбившийся. Либо Егор полностью контролирует свои эмоции. Либо не считает интрижку с Анжелой чем-то серьёзным. Моя интуиция просто вопит о том, что у Егора была с ней интрижка!

— Я прошу тебя быть со мной честным! — вкладываю в свой голос как можно больше эмоций и убеждаю мужчину взглядом в необходимости быть искренним со мной. — Вокруг нас крутится огромное количество людей, которые знают о тебе очень многое. В то время как я знаю меньше всех остальных. Я хотела бы знать, кому я могу доверять.

— Мне, — коротко заявляет Егор. — Исключительно мне. Больше никому.

— Тогда ответь прямо. Ты спал с Анжелой?

Губы Егора дрожат в улыбке. Он наклоняется ко мне, шепнув:

— Ревнуешь?

— Значит, спал. И ты не придумал ничего лучше, чем отвести меня в клинику, которой заведует Анжела? Вдова твоего брата и твоя любовница? — шиплю я.

— Ты слишком много фантазируешь, Карамелька. Но если тебе нужны подробности, то я готов поделиться с тобой. Всеми подробностями? — тёмные глаза Егора искрятся весельем. Ему приятно думать, что я ревную. Вот он и забавляется, смакует это чувство.

— Мне неинтересно знать, чем ты смог приворожить её в постели. Мне нужны факты.

— Анжела сильно любила Игната. Когда его не стало, нам всем было тяжело. Она не была моей любовницей. Мы просто переспали. Всего один раз, случайно. На утро разбежались по разным углам, признав, что это было ошибкой…

— Она любила твоего брата. А ты — его точная копия. Это не могло быть случайностью.

— В то время у меня были проблемы с самоконтролем.

— Из-за алкоголя?

Егор кивает, уточняя:

— Анжела рассказала?

— Я сама догадалась ещё во время нашего ужина, когда ты отказался пить вино. Анжела лишь подтвердила мои догадки.

— Да, мы переспали. Всего один раз. Это было быстро и грязно…

— Мне не нужны такие подробности! — вспыхиваю я.

— Тогда какие подробности тебе нужны, Карамелька? — в голосе Егор проскальзывают стальные интонации. — Поклясться на крови в том, что Анжела меня не привлекает? Она мне абсолютно безразлична! Мы всё выяснили больше года назад и больше не возвращались к этому вопросу.

— Ты не возвращался, — возражаю я. — Об Анжеле я не могу сказать того же самого…

— Ты меня ревнуешь, да?

Я оставляю без ответа вопрос Егора о ревности и он додумывает ответ за меня.

— Всё-таки ты ревнуешь, Кирана. Сильно ревнуешь, — довольно ухмыляется Егор, обжигая меня тёмным взглядом с чувственной поволокой.

— Нет, Егор. Всего лишь опасаюсь за своих малышей. Мне не хотелось бы, чтобы мне навредили по приказу женщины, которая сохнет по тебе.

— Анжела по мне не сохнет. На самом деле она меня недолюбливает. Но я обязан был поддержать её после гибели Игната, поэтому подарил действующую клинику, назначив директором. Можешь не сомневаться в её компетентности, как гинеколога. Она лучшая, и умеет в работе отключать свои чувства.

— Но клиника принадлежит тебе?

— Разумеется. Анжела просто наёмный работник.

Мне хотелось спросить Егора ещё и о том, почему он чувствует себя виноватым в гибели Игната. Но для одного дня получится слишком много откровений и пластыря, сдираемого с присохшей раны.

Егор держится хорошо, но я чувствую его грусть и сосущее чувство потери, разворачивающееся внутри каждый раз, когда речь заходит о родном брате. Внезапно для себя я расстёгиваю дорогой пиджак и запускаю руки под него, гладя ладонями тренированную спину Егора. Даже через рубашку я хорошо чувствую контур каждой проработанной мышцы, ощущаю мощь и энергетику хозяина жизни.