Время уходить - Джоди Пиколт

Вот мои ученые записки.

Самец весь в напряжении, будто его загнали в угол. Он сидит и нервно постукивает носком ботинка по полу, потом встает и начинает расхаживать по комнате. Сегодня, в предвкушении встречи с Самкой, он постарался привести себя в надлежащий вид. Наконец она заходит, одетая в белый лабораторный халат и густо накрашенная. От нее пахнет, как от пробника с духами, вклеенного в страницу модного журнала; амбре просто валит с ног, и вам хочется зашвырнуть «глянец» в другой конец комнаты, даже если в этом случае вы не узнаете «Десять вещей, которых парни хотят в постели» или «Что сводит с ума Дженнифер Лоуренс». Самка – крашеная блондинка с черными у корней волосами, и кто-то просто обязан намекнуть ей, что ее задница в юбке-карандаше не становится более привлекательной.

Самец делает первый шаг. Он улыбается, используя в качестве оружия ямочки на щеках, и говорит:

– Ах, Лулу, как давно мы не виделись!

Но Самка тут же осаживает его:

– И кто в этом виноват, Виктор?

– Знаю-знаю. Можешь хорошенько наподдать мне, если хочешь.

Атмосфера слегка разряжается.

– Это приглашение? – Самка улыбается и показывает зубы: ну и оскал!

– Осторожнее, ты играешь с огнем, – говорит Самец.

– Насколько мне помнится, ты способен легко потушить пожар. Разве нет?

Сидя на своем наблюдательном пункте, я закатываю глаза. Если отношения мужчин и женщин строятся на одних лишь грязных намеках, то сама я как-нибудь обойдусь без этого. Да еще вдобавок придется все время думать о контрацепции. Нет уж, благодарю покорно: пожалуй, лучше вплоть до наступления менопаузы вообще избегать свиданий.

У особей женского пола интуиция развита лучше, и Самка, в отличие от Самца, даже с другого конца комнаты своими внутренними радарами улавливает мое скептическое настроение.

– Не знала, Виктор, что у тебя есть дети.

– Дети? – Верджил смотрит на меня так, будто я – раздавленный жук на подошве ботинка. – А, нет, это не моя дочь. Хотя, вообще-то, я ради нее сюда и пришел.

Надо же было такое ляпнуть! Даже мне ясно: этого лучше было не говорить. Самка поджимает накрашенные губы.

– Тогда не отвлекайся на меня.

Верджил усмехается, бросает на Самку зазывный взгляд, и я вижу, как она – в буквальном смысле слова – начинает истекать слюной.

– Ну почему, Талула, – говорит он, – мне бы как раз и хотелось заняться именно этим. Но ты же понимаешь, клиент прежде всего.

Тут у Самки звонит мобильник, она смотрит на высветившийся на экране номер и вздыхает:

– Господи, как не вовремя! Я сейчас вернусь.

Лаборантка выходит из смотровой, хлопнув дверью. Верджил заскакивает на металлический стол рядом со мной и проводит рукой по лицу:

– Видишь, на какие жертвы приходится идти ради дела?

Я в полном недоумении.

– Хотите сказать, что на самом деле она вам не нравится?

– Талула? Боже, нет, конечно! Она раньше была моим дантистом, а потом сменила работу и стала делать анализы ДНК. Видя ее, каждый раз вспоминаю, как она соскребала камни с моих зубов. Уж лучше встречаться с морским огурцом.

– Эти иглокожие выпускают наружу желудок, когда едят, – замечаю я.

Верджил задумывается.

– Однажды я сдуру пригласил Талулу на ужин. Повторюсь, уж лучше было позвать на свидание морской огурец.

– Тогда почему вы ведете себя так, будто хотите, чтобы она вам дала?

Глаза у него лезут на лоб.

– Ты не должна так говорить. Это очень грубо.

– Поскакала на надувном пони. – Я ухмыляюсь. – Впустила вас в свою пещерку…

– Что, черт подери, творится с нынешними детьми?! – бормочет Верджил.

– Ах, всему виной мое воспитание. Мне так не хватало родительской опеки.

– Ты считаешь меня отвратительным, потому что я то и дело прикладываюсь к бутылке?

– Во-первых, если быть точным, вы не прикладываетесь к бутылке, а вообще от нее не отрываетесь. А во-вторых, мне противно, что вы морочите голову Талуле, которая явно рассчитывает на продолжение.

– Но это же в интересах расследования, – оправдывается Верджил. – Ты хочешь узнать, действительно ли рыжий волос, обнаруженный на теле Невви Руэль, принадлежал твоей матери, так? Тогда у нас есть два варианта. Мы можем либо попробовать убедить кого-нибудь из полицейского управления провести экспертизу в государственной лаборатории, да только нам все равно откажут, потому что дело давно закрыто, а у них там и так очередь на год вперед… либо попытаться сделать анализ в частной лаборатории. – Он выразительно смотрит на меня. – Бесплатно.

– Ах вот оно что! Ну, если в интересах расследования, тогда другое дело. – Я театрально округляю глаза, изображая из себя девочку-ромашечку. – Можете записать презервативы на мой счет. А то вдруг потом выяснится, что ваша подружка беременна. У меня, знаете ли, и без того проблем хватает.

Верджил хмурит брови:

– Я не собираюсь спать с Талулой или даже приглашать ее на ужин. Просто сделаю так, чтобы она подумала, будто все это входит в мои намерения. Тогда Лулу возьмет мазок у тебя изо рта и сделает анализ быстро и бесплатно.

Я таращусь на него, пораженная столь смелым планом. Может, в конце концов Верджил окажется неплохим сыщиком, раз способен на такие уловки? И советую:

– Скажите Лулу, когда она появится: «Моя благодарность не будет иметь границ, в разумных пределах». Это можно трактовать как угодно.

Верджил усмехается:

– Спасибо, я как-нибудь и сам справлюсь.

Дверь вновь открывается. Верджил соскакивает на пол, а я опускаю лицо в ладони и начинаю всхлипывать. Притворно.

– Боже мой, – пугается Лулу. – Что случилось?

Верджил, похоже, удивлен не меньше.

– Какого черта? – произносит он одними губами.

Я икаю и соплю громче.

– Просто я хочу найти свою м-маму. – Смотрю на лаборантку влажными глазами. – И мне больше не к кому, совершенно не к кому обратиться за помощью.

Верджил входит в роль и отечески обнимает меня за плечи:

– Жуткая история. Ее мать пропала много лет назад. Полный тупик, нет практически никаких зацепок. Полиция поисками заморачиваться не желает.

Лицо Талулы смягчается. Должна признать, сейчас она выглядит значительно более симпатичной, даже несмотря на боевую раскраску.

– Бедняжка, – говорит она мне, а потом с обожанием смотрит на Верджила. – А ты, значит, взялся помочь сироте? Да таких благородных людей, как ты, Виктор, поискать.

– Нужно сделать анализ слюны. У меня есть волос, который теоретически мог принадлежать ее матери, и я хочу проверить. По крайней мере, это станет для нас отправной точкой. – Он поднимает взгляд. – Пожалуйста, Лулу… помоги старому… другу.