Период распада. Триумф смерти - Тим Волков

– Стреляйте! Чего вы ждете? – первым не вытерпел Глеб.

Старик прицелился и нажал на спусковой крючок.

Пуля попала точно в лоб ожившему мертвецу, он дернулся и начал медленно оседать на пол, будто надувная кукла, из которой выпустили весь воздух.

– Контрольный ему!

– Нет, – отрезал Каша. – Патроны надо беречь. Ему и этого достаточно. Пошли, пока другие не появились.

Глеб подошел ближе к мертвецу, опасливо глянул на тело.

– Никогда раньше не видел ходячих мертвецов.

Лицо зомбака выглядело пустым и бессмысленным. Уголки губ опустились вниз, обнажая желтые зубы, в черных деснах виднелись розовые волокна мяса.

Брезгливо сморщившись, Глеб вернулся к спутникам и поторопил отправляться снова в путь.

Компания двинула дальше по дороге в город.

Первые пятиэтажки встретились им уже через пятнадцать минут после стычки с мертвецом, а вместе с домами в нос ударил зловонный запах – даже холод не смог его полностью заковать. Тошнотворно-сладковатый, он был повсюду и окутывал своей влажной липкостью любого, кто посмел зайти вглубь улиц.

– Это вы еще летом тут не были, – усмехнулся Каша, видя, как морщатся его спутники. – Ничего, скоро привыкнете.

И правда, не прошло и минуты, как парень с девушкой перестали затыкать носы и начали свободно дышать, лишь изредка чихая и сплевывая подступающую к носоглотке тягучую слизь.

– Нам надо вон до тех домов, видите? Это в паре кварталов отсюда. Идем быстро и внимательно смотрим по сторонам. Если вдруг что-то увидите, сразу предупреждайте. Возможно, не все бандиты еще умерли, да и оживших мертвецов со счетов списывать не стоит, они эти места облюбовали.

На пути троицы возникла баррикада из обломков кирпича, остовов машин и прочего хлама, сваленного, как оказалось, посреди дороги не просто так.

– Группировки блокировали выезды из города, – пояснил Каша, обходя баррикаду стороной. – Всех, кто только приближался к ней, расстреливали вон с той возвышенности.

– А сейчас не опасно тут ходить?

– Нет, все умерли. Остерегаться надо аномалий и хищников, а их тут полно.

Глеб нервно хрустнул костяшками пальцев. Поглядел на пистолет, оставшийся в руках старика, но ничего не сказал. Подойдя к баррикаде, он вынул из груды строительного мусора обрезок арматуры и вернулся к спутникам.

– На всякий случай, – пояснил парень, увидев вопросительный взгляд Вики. – Для самозащиты. А то вдруг зомби или еще кто.

Обогнув задворками изрядно обветшалую пятиэтажку, они очутились на узенькой улочке, уходящей в темные закоулки домов.

– Сократим, – пояснил Каша, выходя вперед группы. Остальные последовали за ним.

Глеб обратил внимание, что некоторые окна здания закрыты толстыми железными прутьями, сваренными наспех друг с другом. Картина былых страшных дней агонии человечества невольно возникла перед его глазами. В попытках спастись от обезумевших головорезов простые жители шли на отчаянные шаги и превращали свои жилища в убежища. Помогло ли это им? Судя по выбитым стеклам и плотному запаху разложения, идущему оттуда, – нет.

Дом, в котором жил друг Каши, встретил путников все теми же выбитыми окнами и закопченными стенами. Внутри здания оказалось ничуть не лучше. Ничего здесь не изменилось с того последнего раза, как тут был старик. Перед тем, как покинуть умирающий город вместе с женой, Каша зашел и к Андрею, чтобы попытаться уговорить друга ехать вместе с ними. Тот наотрез отказался, сбивчиво что-то бубня про карму и судьбу. С тех пор никаких вестей от него и не было. Старику даже стало интересно, как дела у Андрея, все ли с ним в порядке? А в том, что он жив, Каша не сомневался.

«Этот ни в какой беде не пропадет, не робкого десятка. Да и в Зоне одно время был у кого-то на службе, а там люди иного склада, там крепкие духом только выживают. Андрюха – кремень!»

Всю площадку и пролет первого этажа заполняли горы мусора – причудливо выгнутые стальные балки, сломанные перила, битый кирпич, целлофановые пакеты, битком набитые пищевыми отходами, консервные банки, упаковки, очистки… И мертвецы. Сгнившие до состояния скелетов, они кучно уместились в дальнем углу парадного входа. Черепа лежали отдельно, аккуратной горкой, и скалились жуткими улыбками.

Вика вскрикнула.

Старик жестом показал ей замереть и не издавать ни звука. Сам же поднял пистолет на уровень глаз и, стараясь не шуметь, пошел к лестнице.

Но ничего подозрительного там не увидел. Все тот же мусор. И одежда, старая, покрывшаяся толстым слоем пыли.

– Ну как, есть что-нибудь? – шепотом спросил Глеб, подойдя сзади.

– Чисто. Идем. Пятый этаж.

Они поднялись наверх, подошли к единственной закрытой двери – остальные были либо распахнуты настежь, либо совсем отсутствовали. Из темных прихожих тянуло затхлым запахом сырости и пыли.

Старик постучал костяшками пальцев в обитую деревом дверь.

Долго не отвечали, и Каша уже подумал было, что Андрей тоже погиб от болезни, потому что внутри стояла нежилая тишина. Но внезапно за дверью скрипнули половицы, раздались шаги и дребезжащий голос произнес:

– Иду. Кого это там принесла нелегкая?

– Андрей, это Аркадий, – обрадовавшись, ответил Каша.

За дверью молчали. Потом послышалось вошканье и кряхтение, лязгнул замок, и дверь открылась.

– Андрей? – растерялся Каша, увидев знакомое лицо.

Несомненно, это был он, тот самый Андрей Иванько, с которым они по студенчеству делили одну комнату в общежитии; с которым однажды попали в жуткую заварушку и едва не погибли, отбиваясь от пьяных отморозков возле больничного общежития; тот Андрей, который познакомил однажды его с Мирой. Это был он.

Но только теперь приятель немного изменился. До этого мальчишеское, всегда гладко выбритое лицо осунулось, посерело и заросло бородой, сбившейся в колтуны. Голубые глаза выцвели и сделались пустыми, как глаза ожившего мертвеца, что встретили они по пути сюда. Язвочки, расползающиеся по щекам и вискам, сходились на лбу ровным рядком, словно диадема. Хозяин квартиры был болен.

– Андрей? – повторил старик, внимательно вглядываясь в лицо.

Тот кивнул. Спросил в ответ:

– Аркаша, ты ли?

– Я!

– А эти? – Андрей посмотрел на стоящих за спиной старика парня и девушку и улыбнулся им кривыми редкими зубами. – Дети твои?

– Нет, это друзья. Они свои. Нам нужна помощь.

– Дружище! – крикнул Андрей так, что эхо прокатилось до самого первого этажа, и полез обниматься. – Я уж думал, нет тебя на свете, отжил свое.

– И то правда, недолго осталось, – тихо сказал Каша, похлопав друга по спине.

– Заходите, чего же это мы на пороге толчемся? – опомнился хозяин и шире распахнул дверь, приглашая гостей войти.