Гибельный голос сирены - Ольга Володарская

Карл влюбился в нее как-то сразу и всерьез. И решил, что Джулия будет его. Естественно, когда он добьется ее, то разведет с мужем и «уволит» из клуба. Он долго ухаживал за ней. Да не так, как остальные. То есть по-джентльменски. Дарил цветы, скромные, но интересные подарки, разговаривал с ней о серьезных вещах, чтобы девушка поняла, что ее воспринимают как личность, а не как красивую куклу, помогал, чем мог. Карл влез ей под кожу. Узнал ее и почувствовал. И когда Джули поссорилась с супругом, воспользовался моментом…

Уже через неделю она принадлежала ему!

Они стали жить вместе в его новой квартире. Джулия занималась ее обустройством, Карл работал и развлекался. Но нечасто. Так, для поддержания формы.

Не зря говорят, с кем поведешься, от того и наберешься… Так вот, Джули набралась от Карла… везения! Живя с неудачником, она не могла достичь своих целей. Но стоило ей начать жить с фартовым Карлом, как ей, что называется, поперло. Сначала съемки в рекламе, затем приглашение на телевидение в качестве бессловесной красотки, выносящей призы, потом роль в сериале. За полтора года, что они вместе прожили, Джулия достигла той ступени, с которой можно было смело шагать дальше, чтобы подняться на вершину…

Карл радовался ее успехам. Во-первых, он гордился своей Джулией, во-вторых, желал ей счастья. Одно огорчало: у нее все меньше времени находилось на него. Постепенно они стали отдаляться друг от друга. Результатом был окончательный разрыв еще через семь месяцев. И хоть чувства за это время почти потухли, Карл переживал его. Но скорее потому, что Джули вновь воссоединилась со своим бывшим мужем. Она пристроила его в сериал, в котором снималась, и у них начался служебный роман. Вскоре они поженились во второй раз. А Карл до тридцати трех оставался холостяком. Но и его все же не миновала супружеская доля. Вот только брак, в который он вступил, был по расчету.

У него начались большие проблемы в бизнесе. Расслабился Карл, привык к тому, что все идет гладко, будто само самой, а когда спохватился, было поздно: фирма оказалась на грани банкротства. В этот сложный для себя период он познакомился с Катериной.

Ей уже исполнилось тридцать шесть, но она ни разу не была замужем. И это при том, что собою была вполне хороша, образованна и, что немаловажно, богата. Отец, очень крупный чиновник, «упаковал» ее по максимуму. Он же пытался дочурке женихов подыскивать. Да та всех браковала. Всем им чего-то не хватало. Кто некрасив, кто скучен, кто безвкусен, кто уже имеет неудачный опыт женитьбы, кто по возрасту не подходит, кто по темпераменту, а кто и… по гороскопу! В них Катя истово верила, и Карлу несказанно повезло, он оказался Львом, да в каком-то там девятом доме (он не вникал). Иначе не видать бы ему брака с ней. А он ему был необходим. Потому что без помощи Катиного папочки-чиновника он бы не выкарабкался.

Сыграли свадьбу, съездили в путешествие и зажили вполне себе счастливо. Да, Карл не любил супругу, но неплохо к ней относился. Если бы не ее заскоки на почве астрологии, то вообще бы считал Катю образцовой женой.

На третьем году брака в их семье появилась дочка. Изабелла. Девчушка невероятной красоты. Все лучшее от родителей взяла, кроме здоровья. И Карл, и Катя не могли на него пожаловаться. А их малышка постоянно хворала. Дунь на нее – простынет. И на семейном совете было решено отправить маму с дочкой в другой, более теплый и мягкий климат. Дедушка купил виллу в Черногории. Там и море, и солнце, и сосны, и пальмы, и воздух такой, что им не надышишься, и Катя с Изабеллой улетели на чужбину.

Карл тосковал лишь по своей девочке. По ее глазам-вишням, каштановым кудряшкам, румяной, обычно из-за температуры, мордашке. А особенно по пухленьким ручкам, которые он обожал целовать. Когда он делал это, Изабелла заливалась счастливым смехом и пищала: «Щикота!» – щекотно то есть.

Он навестил семью спустя месяц. И отметил, что малышка выглядит здоровее. Теперь пухленькими были не только ручки: Изабелла поправилась, стала резвее, и румянец ее уже был не болезненным. Карл нарадоваться не мог. Уезжая, он обещал дочке приехать совсем скоро…

И приехал…

На ее похороны!

Девочка скончалась от воспаления легких. В Черногории резко похолодало, и малышка простыла. Катя лечила ее привычными средствами, таблетки, мед, горчичники, а Изабеллу в больницу везти надо было сразу. Тогда бы ее успели спасти.

Карл ни разу не упрекнул жену в том, что она не уберегла их дочку. Сначала не досмотрела за ней, и Изабелла простыла, потом проявила наивысшую степень материнской халатности, позволив ей умереть!

Карл ни разу не упрекнул жену… потому что за него это делала сама Катя. И молчаливо соглашался со всеми обвинениями, которые она предъявляла себе.

Он вернулся в Москву, Катя осталась в Черногории. Больше они не виделись. Когда с Карлом произошло несчастье, Катя прилетела в столицу, но зашла в больницу лишь однажды, посмотрела на мужа-коматозника и вернулась к себе в Будву. Когда Карл очнулся, он не сообщил ей об этом. Зачем? Даже если бы Катя решила броситься исполнять свой супружеский долг, то есть ухаживать за больным мужем, Карлу от этого было бы только хуже.

Нина очень любила квартиру Карла. Все в ней: и высоченные потолки, и широкие дверные проемы, и полукруглые окна, и вид из них. По утрам, только встав с кровати и заварив себе крепкого чая с бергамотом, она садилась на широкий подоконник в кухне и смотрела на просыпающийся город. Карл жил в центре Москвы. В старинном доме, на последнем этаже. Когда-то в этой квартире обитало три семьи. И сам Карл с мамой в одной из комнат. Разбогатев, он отселил соседей и родительницу (она уже умерла). Выкупил часть чердака и превратил бывшую коммуналку в роскошные палаты.

Когда Нина впервые вошла в квартиру Карла, то задохнулась от восхищения.

– Дворец! – ахнула она, обретя голос.

– Палаццо, – поправил ее Карл.

– Что? – не поняла она.

– Это по-итальянски. Дизайн выдержан в венецианском стиле. Все люстры, вазы, зеркала привезены оттуда. Камень, которым отделана ванная, тоже. Занавески опять же из венецианских кружев.

– Дорого, наверное?

– Безумно. Но у меня был недолгий период, когда деньги лились рекой. Шальные деньги. Поэтому тратить их было не жаль. Вот я себя и порадовал. Было во мне всегда это барство. Не знаю, откуда взялось…

В Нине оно тоже было. Но она знала, откуда в ней барство взялось.

Родилась она в Чернобыле. В славном украинском городе, где размещалась атомная станция. Отец ее там работал. А мама была учительницей. И вот в конце апреля 1986 года она поехала со своей пятилетней дочкой в Ленинград к тетке. Когда они у нее гостили, случилась авария на АЭС. Мама, узнав о катастрофе, помчалась в родной город. Тогда люди со всего Союза ехали в Чернобыль, чтобы помогать в ликвидации последствий аварии. Она хотела быть полезной и, конечно же, видеть мужа.

Нину оставили у тетки, не брать же ребенка в зараженную зону.