Время «Ч» - Сергей Соболев

– Ладно, давай перейдем прямо к делу, – сказал Мокрушин после того, как они, достигнув аллеи, повернули в обратную сторону. – Я знаю, что у тебя репутация человека, который держит слово. Не буду скрывать того, о чем ты, полагаю, и сам уже давно догадался: я служу в военной разведке. Но учти, я говорю сейчас не от какого-то ведомства или там от имени всего государства, у меня есть личный интерес.

– Это меняет дело. – Чеченец, как показалось Мокрушину, вздохнул теперь с некоторым облегчением. – Скажи, чем я могу тебе помочь?

– У меня и моих товарищей есть свой бизнес. У вас, в Чечне, в Дагестане… Только договоримся сразу: я не спрашиваю тебя о твоем московском бизнесе, тебя не должно волновать то, чем я занимаюсь на Северном Кавказе.

– Хоп. Договорились.

– Вот теперь я могу открыть карты. Ты в курсе, кто именно стоит за похищением твоего брата Мовсара?

На скулах Руслана тут же вспухли каменные желваки.

– Бородачи из Шалинского района связаны с бандой Гучагова.

– Этого вот шайтана, Аюта Гучагова, кто-то слил из твоих, Руслан, соплеменников, – легонько усмехнувшись, сказал Мокрушин. – Это хорошо, что мы не пытаемся друг другу парить мозги, партнеры ведь не должны так поступать, верно? Ну вот. Есть серьезный нюанс, о котором ты, подозреваю, не в курсе. Я сам узнал все детали только несколько дней назад. А нюанс, Руслан, такой: твоего брата Гучагову и его бандитам заказал не кто иной, как курчалоевский амир. Слыхал о таком?

– Кто? Ахмед Исмаилов? – Чеченец, на секунду не справившись с эмоциями, бросил на своего собеседника изумленный взгляд. – Но… Откуда такие сведения?

– Из надежнейших источников, – заверил его Мокрушин. – На днях отловили двух бородачей из курчалоевского джамаата. Раз ты мой партнер, Руслан, приоткрою чуток служебную тайну: их «закрыли» в Ханкале, они дают ценные показания, в том числе и по эпизоду с похищением Мовсара! Если бы я, молись своему Аллаху, что так вышло, не вытащил твоего брата из беды, той же ночью, вероятно, его передали бы представителям Ахмеда, для Мовсара уже оборудовали «крытую» где-то в районе Центороя.

– Шайтаны! – выругался Руслан. – Это все проклятые пришлые ваххабиты! Праведниками всё прикидываются… в овечьи шкуры рядятся.

– Насколько мне помнится, – сказал Мокрушин, удовлетворенный в целом ходом их беседы, – одна из ваших мудрых вайнахских поговорок гласит: «Волк может прикинуться безобидной овцой, но от этого не перестанет кусаться…»

– Так, так… – задумчиво произнес Руслан. – Кое-что теперь начинает проясняться.

– Они хотели внедриться в ваш московский бизнес, – вклинился опять Мокрушин. – Тут и к бабке не ходи! А твоего брата, полагаю, хотели держать в заложниках, чтоб, значит, было кем тебя и твой тейп шантажировать!

– Если это так, тогда я вдвойне твой должник! Но я пока не понял, в чем кроется твой собственный интерес?

– Этот черт, Ахмед Исмаилов, и его кореша, серьезно осложняют мой бизнес, – произнеся это, Мокрушин нисколько не покривил душой. – И не только там, у вас. Я твердо знаю, что курчалоевский джамаат внедрился в столицу и обзавелся здесь своим бизнесом…

Он пристально посмотрел на вайнаха, но тот, легонько пожав плечами, промолчал.

– Что говорят в вашей среде об этом человеке?

– Об Исмаилове? Гм… Я слышал, что он – не чистокровный вайнах. Но тем не менее у него есть родственные связи в Чечне… Э-э-э, Владимир, боюсь, что я не тот человек, который тебе нужен. Может, тебе лучше законтачить по этому вот вопросу с самим Рамзаном? Только… только на меня не ссылайся, ладно? Ты же понимаешь, что у кадыровцев больше возможностей, чем у меня! И знают они обстановку гораздо лучше. Тем более что сам Рамзан – выходец из Курчалоя.

– Из Центороя, – поправил его Мокрушин. – Хотя в принципе это рядом… Это во-первых. Во-вторых, я спас не родственника уважаемого Рамзана, а твоего родного брательника. В-третьих… Ладно, не суть важно! Руслан, ты часто бываешь у себя на родине, и я ни за что не поверю, что так мало знаешь об Исмаилове!

– Он теневая фигура, – задумчиво сказал Руслан. – Пришел в Чечню в конце девяностых… вместе с людьми из черкесского джамаата, они были неплохо экипированы, у них были деньги…

– Источник финансирования?

– Лично мне неизвестен. По слухам, Ахмед хорошо знает наши традиции, обычаи, язык. Ведет себя как настоящий нохчо. Ходят слухи, что в октябре, где-то с месяц назад, он и его банда, попали в крупный переплет в том же Курчалоевском районе…

Рейндж, прихватив своего собеседника чуть повыше локтя, заставил его остановиться.

– Ну?! – спросил он, уставившись на чеченца. – Какова судьба самого Ахмеда? Что тебе об этом известно? Он жив? Мертв? Что молчишь, Руслан?

– Если даже вы, федералы, не в курсе, – аккуратно высвобождая руку, сказал Руслан, – то откуда знать мне, московскому бизнеру?

– Ну так узнай! Встречаемся ровно через сутки здесь же!

Примерно через час «Гелентваген» припарковался на служебной стоянке одного из зданий на Старой площади, занимаемого некоторыми департаментами и отделами Совета безопасности РФ.

Агентам пришлось обождать около четверти часа в предбаннике служебного кабинета Шувалова, поскольку Сергей Юрьевич на момент их приезда находился в бункере, в малом ситуационном зале СЦСБР, где после ЧП на Никольской прошла уже целая череда рабочих совещаний руководителей высшего и среднего звена Федеральной антитеррористической комиссии РФ.

Выслушав доклад Мокрушина, Шувалов – он выглядел в эти часы довольно утомленным – скептически покачал головой.

– Так, значит, и сказал: «Не знаю, не в курсе»?

– Наивно было бы ожидать, Юрьич, что такой махровый, изворотливый делец, как этот Руслан, расколется по ходу уже первой нашей беседы, – заметил Мокрушин. – Я пока лишь «озадачил» его, вложил в голову, чего надо было туда вложить. Он оч-чень информированный чечен и может быть для нас крайне полезен в связи с тем же злополучным курчалоевским делом. Но! Надо бы на него надавить как следует! И не так, чтобы тупо «наехать», потому что толку от этого, предчувствую, будет – голимый ноль! По-умному надо бы надавить, аккуратно, но ощутимо, в нужное время и в конкретном месте!

– Как это ты себе представляешь, Рейндж?

Мокрушин вкратце объяснил свою задумку касательно дальнейшей разработки своего должника Руслана. Некоторое время они молчали, затем из табачного облака, которым они окутались по ходу разговора, донесся голос Шувалова:

– Измайлова, идите пока к себе, в экспертный отдел, ознакомьтесь со всей текущей информацией по вашему профилю!

Как только агентесса вышла, Шувалов поочередно сделал две вещи: сначала приоткрыл фрамугу окна, – все окна его кабинета выходят во внутренний двор, смахивающий на каменный колодец, – давая доступ в помещение свежему воздуху, а затем кивком указал на неприметную дверь в конце кабинета.