Короли не плачут - Николай Назаров

Неудовлетворённые амбиции и самолюбие грызли его изнутри, а тщеславие и зависть точили душу. Ему хотелось быть ближе ко двору, командовать королевской гвардией, но на пути стоял Ивыч. Тот самый Ивыч, который украл его победу, его славу, его титул…

Комендант города поднялся по лестнице на второй этаж и заглянул в спальню. Здесь ковров было ещё больше, только в отличие от гостиной они были однотонными. Спальня была полностью задрапирована белым, даже потолок спальни сиял белизной. Сарн попытался представить себе, каково это — просыпаться среди этой белой пустоты, где взгляду даже не за что зацепится, и снова поморщился. Впрочем, в данный момент эта белая идиллия была разрушена: алые пятна впитавшейся крови словно оставленные на снегу следы раненого зверя покрывали весь пол, и даже кое где стены.

Комендант подошёл к огромной кровати из тёмного аурийского дуба. Откинув покрывало, он увидел, что вся перина пропитана кровью. В одном месте она была распорота — судя по всему, ударом шершня. Сарн заслуженно считался одним из лучших в Грайворе мечников. Он не злоупотреблял хмельным, не курил ард-траву, не играл в азартные игры и не прожигал ночи с девками. Меч был его любовью, страстью и наслаждением, и в свободное время он всё оттачивал и оттачивал своё мастерство.

Он представил себе позу нападавшего и расположение жертвы — удар был нанесён из крайне неудобного положения. Сарн нагнулся и заглянул под ложе. «Это ж какой нечеловеческой силы ударом нужно обладать, чтобы меч пробил кровать насквозь, да ещё и плиты пола повредил?» — ошеломлённо подумал он.

Пробив обрешётку кровати, остриё меча так ударило в угол каменной плиты, что противоположный её угол приподнялся. Сарн начал было уже подниматься, как вдруг в образовавшейся от удара щели что-то нестерпимо ярко блеснуло. Он опустился на колени и сдвинул плиту в сторону…

Такого он не видел даже во время борьбы с еретиками-чернокнижниками, когда городская стража реквизировала в пользу королевской казны имущество ювелирного дома Арифов — тайных верховных жрецов Чернокнижия. Тайник размером с лёгкий шлем был почти доверху заполнен драгоценными камнями. «Королевская слеза кейритской огранки — безошибочно определил Сарн. — Да за такие деньги…» — мысль его осеклась, а рука самостоятельно, будто бы и против его воли, потянулась к сокровищу.

За спиной предупредительно кашлянули, и коменданта словно окатило крутым кипятком. Он оглянулся из-под руки и медленно поднялся с колен. У двери, переминаясь с ноги на ногу, стояли квартальный офицер и стражник — оба старики, из ветеранов. «Видели? Не видели? Не видели… Наверняка не видели… А может, обнаружили раньше? И сейчас как раз доложат об этом?» — мысли метались, словно мыши в амбаре. Сарн мрачно сдвинул брови и спросил безразличным, насколько смог, тоном:

— Что у тебя, Юс?!

— Тут такое дело, господин комендант, — осторожно начал офицер стражи, — один из моих людей, немного знает салийский… и я подумал, что вам будет это интересно…

«Не видели…» — с облегчением подумал Сарн, и сразу почувствовал какую-то лёгкость во всём теле. Ему вдруг нестерпимо захотелось вновь заглянуть под кровать, снова увидеть тайник, запустить руки в эту сверкающую кучу… «Долго эти истуканы будут ещё здесь топтаться?» — накатило раздражение.

— Рассказывай, — коротко бросил он сквозь зубы. — И побыстрей!

Стражник вопросительно посмотрел на своего командира, тот ободряюще кивнул, и стражник, потея от почтительности, начал докладывать:

— Я случайно слышал, как салийцы упоминали о какой-то женщине, погибшей в этом доме, господин комендант!

— Ну и что? — перебил стражника Сарн. Мысли его судорожно вертелись вокруг драгоценностей…

Стражник растерянно посмотрел на Юса, и квартальный решил взять инициативу на себя:

— Так это… ну… после того, как губошлёпы погрузили все свои трупы в повозки, тело убитой женщины должно было остаться в доме! А среди тех тел, которые выносили из особняка лисы, были только мужские трупы…

— Интересно, очень интересно, — пробормотал комендант, думая о своём. — Продолжай.

— Нюхачи загрузили в повозку один ящик и мне кажется, что он не был пустым, — позволил себе ухмыльнуться стражник.

— Ты мне рожу то не криви! — прошипел Сарн. — Выяснили, кто она?

Юс вздрогнул:

— Виноват, господин комендант! Никак нет, господин комендант!

— Что значит «никак нет»? — не предвещающим ничего хорошего тоном переспросил Сарн.

Стражник судорожно сглотнул:

— Я не совсем уверен, но мне кажется… — едва слышно залепетал он.

Тёмник в бешенстве ударил кулаком по стене:

— Да не жуй ты сопли — говори прямо!

Квартальный покрылся пятнами.

— Дело в том, господин комендант… Мне только что доложили… Не далее как полчаса назад на Горбатом мосту перевернулась карета. Возница и пассажир, судя по всему, утонули… течение там сильное и тела найти будет очень сложно… Вот я и подумал…

— Чья? Чья карета? — выдохнул Сарн.

— Эррины Этилии Неус…

В сознании Сарна словно мелькнула молния. «Дочь главы совета эрров убита в постели салийца… Как последняя шлюха… Вейдж подстроил с каретой-то… Значит — уверен, что никто не прознает, и что салийцы молчать будут… Чем он купил их молчание, интересно? Ерунда, об этом я потом подумаю… Вот он, мой шанс! Такие сведения дорогого стоят… Неус сделает меня эрром, Белолобый всё забери!! Я им всем покажу, что такое Сарн… Они меня за подкидного держат, а я хитрее их всех вместе взятых… Нет, не хитрее… Я — умнее! Камушки… Никто не видел, это точно! Это шанс…»

— Больше никому об этом не рассказывали? — как можно спокойнее спросил он.

Стражник и квартальный переглянулись.

— Нет, господин комендант, никому! — рявкнул Юс.

— Вот и хорошо…

Квартальный и стражник не успели даже среагировать: вылетевший из ножен по широкой дуге меч, зажатый в умелой руке, рассёк их шеи до самых позвоночников. Тела ещё не успели упасть, а комендант уже выгребал обеими руками содержимое тайника, и сноровисто рассовывал его по карманам. Он не был жадным — просто расчетливым, поэтому не пожалел нескольких камней для покойничков, и бросил полгорсти им под ноги, и ещё полгорсти оставил в тайнике. А потом аккуратно вложил им в руки их собственное оружие, поднял свой меч с пола и закричал во всю мощь: «Стража, ко мне!!»…

День третий.

семь часов после Полуночной службы.

Новидж широко зевнул, даже не удосужившись прикрыть рот рукой. «К чему лишние политесы? — рассудил он. — Я в своей карете, кроме меня здесь никого нет, если, конечно, не считать этого очаровательного существа. Но это же только рабыня!» — внешний министр довольно хрюкнул.