Каролин и Каро - Мэри Шелдон

Каролин и Долорес решили накачаться пивом. Каролин хватило трех бутылок. Она никогда не пила так много. Плохо ей не было, но голова уже ничего не соображала.

— Это ж полный отпад! — вновь и вновь повторяла она уже не единожды раз рассказанную грустную повесть. — Как только он уселся рядом с мамочкой, все в нем переменилось. Он напрочь забыл обо мне.

— Пошел он… — икнула Долорес. — Я тебя предупреждала.

— Нет-нет! — Каролин помотала головой. — Правда, Долорес, иногда он бывает просто чудесным.

Скептичная Долорес не унималась:

— Все равно тебе нужен парень получше.

Каролин долго молчала.

— Знаешь, — все-таки произнесла она, — думаю, я не смогу с другим.

— Ты просто свихнулась.

Каролин отставила только что начатую бутылку. Язык ее уже еле двигался, но желание исповедоваться придало ей сил.

— Хочешь, я тебе кое-что расскажу? — начала она. — Я в семь лет слетала в Калифорнию, чтобы увидеть свою родную мать. И еще у меня была мечта — я хотела куклу. Помнишь, были такие, с маленькой сумочкой…

— У меня была такая, — откликнулась Долорес.

— Да помолчи, послушай вначале. Мы тут же отправились в магазин игрушек, и там была такая куколка, только кто-то стянул все ее причиндалы. Мама предложила пойти в другой магазин, но я испугалась, что там вообще не будет этой куклы. Я заставила ее купить бракованную игрушку. А потом в другом магазине была чуть не сотня этих кукол с полным набором мебели в придачу. И я до сих пор помню, как мама мне сказала: “Это тебе урок на всю жизнь”.

Долорес тряхнула головой, отгоняя хмель.

— А ты, подружка, не усвоила его. Но уже пора бы учиться на своих ошибках.

Они помолчали.

— Один мальчик, — продолжила внезапно Каролин. — Мне было двенадцать, когда мы познакомились, а потом, уже в пятнадцать, он пригласил меня в кондитерскую. С тех пор я о нем ничего не слышала. Но до сих пор вспоминаю его. Только это ничего не значит.

Заканчивался первый учебный год Каролин. Она не порвала с Грэмом. Он уже работал в какой-то фирме в Нью-Йорке, но все выходные они проводили вместе.

Карелии понимала, что их отношения медленно, но верно приближаются к свадьбе. Даже его мамаша знала об этом. В последний свой визит в Филадельфию Каролин подверглась допросу с пристрастием: семья, учеба, планы на будущее. Впрочем, старушка осталась довольной и начала передавать ей свои приветы.

В мае Грэм наконец сделал ей предложение. Он пригласил Каролин поужинать в самом престижном ресторане Манхэттена и там сделал ей предложение.

Она не знала, что ответить. Самое простое — сказать “да”.

— Я выхожу замуж. За Грэма, — сообщила Каролин отцу на следующее утро.

— Поздравляю. Мы так рады за тебя! — Для Бартона это не стало неожиданностью. — Я уверен, за ним ты будешь как за каменной стеной.

— Вот это да! — Долорес присела на кровать соседки, но не спешила с поздравлениями. — Тебе это так надо?

— Думаю, все будет нормально.

— Ну ладно. Раз хочешь — выходи. Но когда-нибудь этот парень еще покажет, кто он такой на самом деле. Может, ты еще встретишь того, кто больше подходит тебе?

— Надеюсь, этого не случится. Они помолчали.

— Ты пригласишь меня на свадьбу? — подала голос Долорес.

— Подружкой невесты.

— И хот-догом угостишь?

Смеясь, Каролин обняла подругу:

— Все для тебя!

На уикенд в Нью-Йорк Каролин отправилась в скоростном экспрессе. Она опустилась в кресло и заметила, что кто-то оставил там “Нью-Йорк Тайме”. На одной из страниц она заметила портрет хорошенькой блондинки и текст: “Марджори Чэлмерс выходит замуж за Стивена Ласки”.

У Каролин задрожали руки. Итак. Стивен Ласки женится. Она тоже выходит замуж. И каждый, наверное, будет счастлив. Так?

Со своей соседкой по комнате Каролин в последнее время нечасто пересекалась, но, вернувшись в Йель, тут же поспешила к ней с новостью.

Каро Зоэ вошла в комнату дочери и присела на край кровати.

— Звонят из школы, — сообщила она. — Ты попалась, голубушка.

Каро безвольно кивнула. Всю ночь ее выворачивало наизнанку, сейчас же голова болела, как никогда в жизни.

Зоэ взглянула на дочь и тяжело вздохнула.

— Тебя исключают. Этот идиот мистер Стайн просто взбесился. Это он настаивает на исключении. — Зоэ подожгла сигарету. — Может, оно и к лучшему. Поступишь в театральную академию.

— Я не хочу поступать в театральную академию, — превозмогая боль в висках, отчеканила Каро. — Мне пятнадцать лет. Я хочу в школу.

В тот же день они отправились в школу повидаться с мистером Стайном. Тот рвал и метал, Каро рыдала, а Зоэ уверяла его, что до вчерашнего вечера ее дочь никогда не пробовала ни капли спиртного, выпила глоток для храбрости, не зная о последствиях своего поступка. Каро рыдала, не унимаясь.

В конце концов он смягчился и согласился оставить ее в школе.

— Но ты никогда не получишь ни одной роли в моих спектаклях, — заявил мистер Стайн.

Наконец наступили летние каникулы, и Каро собралась в Нью-Йорк, к отцу, к Мэг, к Адаму. Ей не терпелось скорее убраться из Лос-Анджелеса. Забыть о своем провале она не могла. Только огромный Нью-Йорк был способен стереть это досадное событие из ее памяти.

Но когда она встретила в аэропорту Бартона, то сразу же тревога поселилась в ее сердце. Они прошли до автостоянки молча, и так же молча он довез ее до дома. На ее вопросы он отвечал лишь короткими “да” или “нет” или притворялся, что не слышит в грохоте уличного движения.

Только поднявшись в ее комнату, где Каро распаковывала свои чемоданы, он несмело спросил:

— Каро, мы можем поговорить откровенно? — Она этого ждала и поэтому охотно кивнула. Он говорил не менее часа. И все на одну и ту же тему — как он разочарован в ней, как она подвела не только себя, но и всю школу, как пристрастие к алкоголю пагубно скажется на ее будущем.

Каро только вздыхала и, отвернувшись, глядела в окно.

Появление в дверях Мэг не улучшило ситуацию.

— Бартон, — прервала она затянувшийся монолог мужа, — Каро не нуждается в нотациях. Я уверена, что с ней такого больше не повторится. Нас всех ждет замечательное лето, и мы проведем его все вместе.

Но в ее тоне сквозила неуверенность. Она тоже сомневалась в Каро. Даже Адам не был так весел и забавен, как раньше. Ему уже исполнилось семь. Все его желания сводились к каким-то чудовищным играм со сверстниками. Старшая сестра его почти не интересовала.

Первые несколько дней все семейство старалось поддерживать высокий настрой. Бартон возвращался с работы раньше, чем обычно. Потом следовали походы в кино и неизменный шопинг с богатыми трофеями для всех и веселым распаковыванием и рассматриванием покупок. Но радость от всего этого выглядела блеклой и какой-то натужной.