Синий георгин - Нора Робертс

—Вы большой его поклонник?

—Короля рок-н-ролла нужно уважать.

—Сколько раз вы были в «Грейсленде»?

—Не считал. Все, кто приезжает в Мемфис, хотят увидеть «Грейсленд», Бил-стрит, где зародился блюз, шоу уток в «Пибоди», попробовать ребрышки.

Может быть, действительно нужно расслабиться. В конце концов, они просто разговаривают. Как нормальные люди.

—Тогда это первая галочка в моем списке.

Логан покосился на нее. За темными стеклами она не видела его глаза, но по наклону головы поняла, что он задумчиво щурится.

—Вы здесь уже сколько? Месяц? И не пробовали ребрышки?!

—Не довелось. Меня арестуют?

—Вы вегетарианка?

—Нет. И я люблю ребрышки.

—Милая, вы ничего не знаете о ребрышках, если не пробовали мемфисские. Ваши родители живут здесь. Кажется, я как-то встречался с ними.

—Мой отец и его жена местные. Уилл и Джолин Дули.

—И они не угощали вас ребрышками?!

—Пока нет. Их тоже арестуют?

—Если правда выплывет наружу. Но я дам вам и им шанс исправить ошибку и пока сохраню эту страшную тайну.

—И, полагаю, мы станем вашими должниками.

«Heartbreak Hotel» сменился «Shake, Rattle and Roll».

«Любимая папина музыка», — подумала Стелла. Странно и даже мило ехать в Мемфис, слушая музыку, которую папа слушал подростком, и притоптывать в такт.

—Обязательно свозите сыновей в «Реюнион» полакомиться ребрышками, — посоветовал Логан. — Оттуда недалеко пешком до Бил-стрит, но сначала непременно зайдите в «Пибоди» посмотреть уток. Детям точно понравится.

—Папа уже возил их туда.

—Это может спасти его от ареста.

—Уф! Какое счастье!

Совсем не так страшно, как она думала, только темы, которые она заготовила для непринужденной беседы, кажутся глупыми. Надо придумать что-то другое.

—Кроме того времени, когда уезжали на Север, вы всегда жили в окрестностях Мемфиса?

—Верно.

—Я родилась здесь, но ничего не помню. Странное ощущение. Мне здесь нравится и приятно думать — если забыть об упущении с ребрышками, — что между мною и этими местами есть какая-то связь. Разумеется, я еще не провела здесь лето. И работать у Роз мне нравится.

—Она необыкновенная.

Логан произнес это с такой любовью, что Стелла чуть повернулась к нему.

—Роз говорит о вас то же самое. Вообще-то, я сначала подумала, что вы двое...

Логан расплылся в улыбке.

—Не шутите?

—Она красивая, умная, и у вас много общего. Даже личный опыт.

—Вы правы. Но, может, как раз из-за опыта сие предположение кажется фантастичным. Однако спасибо.

—Я так восхищаюсь Роз! Безумно восхищаюсь всем, чего она достигла. В одиночку. Вырастила сыновей, сохранила дом, подняла бизнес. И все это она делала по-своему, решительно идя к цели.

—А ваши жизненные цели?

—Я не хочу начинать собственный бизнес. Я думала об этом пару лет назад, но такой прыжок без парашюта? С двумя детьми? — Стелла покачала головой. — Роз гораздо смелее меня. К тому же я поняла, что это не мое. М не нравится работать на кого-то другого, находить и устранять недостатки, придумывать, как развить и расширить дело. Управление — вот что у меня получается лучше всего. — Стелла умолкла на пару секунд. — А где же язвительные комментарии?

—В голове. Поберегу их, пока вы меня не разозлите.

—Буду ждать с нетерпением. Я люблю сажать сады с нуля, с чистого листа. И еще больше люблю исправлять то, что не очень хорошо спланировано или нуждается в улучшениях и переделке.

Стелла снова замолчала и нахмурилась.

—Странно, я только что вспомнила. Несколько ночей назад мне снился сад. Очень причудливый сон... И пугающий. Я не могу вспомнить отчетливо, но что-то в нем было... огромный прекрасный синий георгин. Георгины — мои любимые цветы, а синий — мой любимый цвет. И все же ему там было не место. Я его не сажала, а он вырос. Странно...

—И что вы сделали? С георгином?

—Не помню. Меня разбудил Люк, и мой сад и экзотический георгин исчезли. — Мысленно она добавила: «А в комнате было ужасно холодно». — Люку нездоровилось. Проблемы с животиком.

—Он поправился?

—Да. Спасибо, все в порядке.

Очко в его пользу.

—А как его зуб?

Ой, ой, второе очко. Китридж помнит, что у ее ребенка качался зуб.

—Люк продал его зубной фее за хрустящую долларовую купюру и скоро надеется получить следующую. Он сейчас очень мило шепелявит.

—А старший брат еще не научил его плевать через просвет между зубами?

Стелла поморщилась.

—Мне это неизвестно.

—То, что не знаешь... Держу пари, он еще там... ваш волшебный георгин, цветущий в мире грез.

—Приятная мысль.

Убей его.

«Господи, а это еще откуда?» — удивилась Стелла, стараясь подавить нервную дрожь.

—Насколько я помню, он был очень красивый. Мы приехали? — спросила она, оглядываясь по сторонам, когда Логан свернул на парковку.

—Имение через дорогу. Здесь нечто вроде экскурсионного центра. Продажа билетов и сбор групп в автобусы.

Логан выключил двигатель и повернулся к Стелле.

—Обращение в новую веру стоит пять баксов.

—В веру Элвиса? Я и сейчас ничего против него не имею.

—Пять баксов. После экскурсии вы должны купить как минимум диск Элвиса.

—Договорились.

Стелла представляла себе нечто грандиозное, вроде Харпер-хауса, однако увидела скромный двухэтажный особняк с колоннами, типичный для колониального Юга. Внутренние помещения, во всяком случае открытые для посетителей, если чем и поражали, то не размерами.

Она бродила в группе туристов, слушала через наушники воспоминания Лизы Марии Пресли, озадаченно смотрела на задрапированные коричневой с голубыми и золотистыми переливами тканью стены и потолок бильярдной, в которой практически невозможно было повернуться из-за избытка мебели и огромного стола под зеленым сукном, изумлялась водопаду, изображениям диких животных и сувенирам, собранным в «комнате джунглей».

«И ведь кто-то жил с этим», — думала Стелла. Нет, не кто-то, а икона стиля целого поколения, человек потрясающе талантливый и знаменитый. И как мило, что женщина, в детстве потерявшая прославленного отца, говорит о нем просто, как о родном и любимом человеке.

Невысказанные претензии Стеллы к вкусу хозяина забылись при виде казавшихся бесконечными стен, увешанных почти впритык золотыми и платиновыми дисками. Трудно было поверить, как многого он добился за столь короткую жизнь.