Час презрения - Анджей Сапковский

– Любит и умеет, – съязвила Марти. – Верно,Геральт? Я только что видела, как ты прикидывался, будто у тебя скверный слух иты не знаешь Старшей Речи.

– У него уйма недостатков, – холодно бросилаЙеннифэр, подходя и властно беря ведьмака за руку. – Практически он вообщесостоит из одних недостатков. Вы напрасно теряете время, девочки.

– Похоже на то, – согласилась Марти Содергрен, непереставая ехидно ухмыляться. – Ну что ж, желаем приятных утех. Пошли,Кейра, выпьем чуточку… безалкогольного. Может, и я решусь на что-нибудь сегодняночью?

– Ф-фу, – выдохнул Геральт, когда ониотошли. – Ты подоспела в самое время, Йен. Благодарю.

– Благодаришь? Ох, притвора! Я тут насчиталаодиннадцать баб, щеголяющих сиськами под прозрачными блузками. Стоило оставить тебяна полчаса, и ты тут же занялся трепом с двумя из них… – Йеннифэросеклась, глянула на блюдо в форме рыбы и добавила: – …И поглощением иллюзий.Ох, Геральт, Геральт! Пошли. Выпал случай свести тебя с несколькими достойнымизнакомства особами.

– Одна из них – Вильгефорц?

– Интересно, – прищурилась чародейка, – чтоты спрашиваешь именно о нем. Да, Вильгефорц хочет познакомиться с тобой ипобеседовать. Предупреждаю, беседа может показаться банальной и поверхностной,но не обманись. Вильгефорц – опытный, невероятно ловкий и тонкий игрок. Незнаю, чего ему от тебя нужно, но будь внимателен.

– Буду внимателен, – вздохнул Геральт, – ноне думаю, чтобы твой опытный игрок сумел застать меня врасплох. Во всякомслучае, после того, что я тут испытал. На меня накинулись шпионы, посыпалисьвымирающие гады и горностаи. Меня кормили несуществующей икрой. Не любящиемужчин нимфоманки подвергали сомнению мою мужескость, грозили изнасилованием наеже, пугали беременностью, Господи, даже оргазмом, к тому же таким, который нетребует ритуальных телодвижений. Бррр…

– Ты пил?

– Немного белого из Цидариса. Но скорее всего в нембыли афродизии… Йен? После разговора с твоим Вильгефорцем мы вернемся в Локсию?

– Мы не вернемся в Локсию.

– Не понял.

– Я хочу провести эту ночь в Аретузе. С тобой. Так,говоришь, афродизии? В вине? Любопытно…

– О-хо-хо, – вздохнула Йеннифэр, потягиваясь изакидывая ногу ведьмаку на бедро. – О-хо-хонюшки-хо-хо! Как же давно я незанималась любовью… Ужасно давно.

Геральт выпростал пальцы из ее локонов и ничего не ответил.Во-первых, замечание Йен могло быть провокацией, он опасался скрытого вприманке крючка. Во-вторых, не хотел словами смазать вкус блаженства, котороевсе еще чувствовал на губах.

– Ужасно давно не занималась любовью с мужчиной,который признался мне в любви и которому в любви призналась я, –замурлыкала она минуту спустя, когда уже стало ясно, что ведьмак на приманку непозарится. – Даже забыла, как это бывает. О-хо-хо-хо-хо!

Она ухватилась руками за уголки подушки, напряглась, и еезалитые лунным светом груди приобрели такую форму, которая отозвалась уведьмака мурашками пониже спины. Он обнял Йеннифэр, они лежали неподвижно,угасали, остывали.

За окном стрекотали цикады, слышались отдаленные тихиеголоса и смех – банкет все еще продолжался, хотя было уже довольно поздно.

– Геральт?

– Да, Йен?

– Расскажи.

– О разговоре с Вильгефорцем? Сейчас? Давай лучшеутром.

– Нет, сейчас. Прошу тебя.

Он посмотрел на секретерчик в углу комнатки. Там лежаликниги, альбомы и другие предметы, которые временно переведенная в Локсиювоспитанница не прихватила с собой. Сидела там, опершись о книги, полненькаятряпичная куколка в оборчатом платьице, помятом от частого прижимания. «Девочкане забрала куколку, – подумал он, – чтобы в Локсии, в общей спальне,не подвергаться насмешкам товарок. Она не забрала свою куколку и теперь,наверно, не может без нее уснуть».

Кукла смотрела на него глазками-пуговками. Он отвернулся.

Когда Йеннифэр представляла Геральта Капитулу, онвнимательно наблюдал за чародейской элитой. Хен Гедымгейт удостоил его лишькратким, утомленным взглядом – было видно, что банкет надоел старику. АртаудТерранова поклонился, двусмысленно улыбнувшись и переводя взгляд с него наЙеннифэр, но тут же посерьезнел под взглядами коллег. Голубые эльфьи глазаФранцески Финдабаир были непроницаемы и жестки как стекло. Когда Геральта ейпредставляли, Маргаритка из Долин улыбнулась. Улыбка, хоть и сногсшибательнокрасивая, заставила ведьмака внутренне содрогнуться. Тиссая де Врие, которая,казалось, была целиком поглощена тем, что непрерывно поправляла манжеты ибижутерию, улыбнулась ему не столь сногсшибательно красиво, зато гораздоискреннее! И именно Тиссая тут же завела с ним разговор, напомнив одно из егоблагородных ведьмачьих деяний, которое он, надо сказать, запамятовал иподозревал, что таковое высосано из пальца.

И тогда в беседу включился Вильгефорц. Вильгефорц изРоггевеена, чародей с импозантной внешностью, благородными, правильными чертамилица, искренним и уважительным голосом. Геральт знал, что от таких типов можнождать чего угодно.

Они беседовали долго, чувствуя на себе настороженныевзгляды. На ведьмака смотрела Йеннифэр. На Вильгефорца – молодая чародейка сприятными глазами, все время прячущая нижнюю часть лица за веером. Ониобменялись несколькими необязательными фразами, затем Вильгефорц предложилпродолжить беседу в более узком кругу. Геральту показалось, что Тиссая де Вриебыла единственной, кого это предложение удивило.

– Ты уснул, Геральт? – Ворчание Йеннифэр вырвалоего из задумчивости. – Ты же собирался рассказать о вашем разговоре.

Куколка с секретера глядела на него пуговками глаз. Он невыдержал ее взгляда.

– Как только мы вышли на галерею, – начал он,немного помолчав, – девица со странным лицом…

– Лидия ван Бредевоорт. Ассистентка Вильгефорца.

– Да, верно, ты говорила. Ничего не значащая особа. Таквот, когда мы вышли на галерею, эта ничего не значащая особа остановилась,взглянула на него и о чем-то спросила. Телепатически.

– Это была не бестактность. Лидия не может пользоватьсяголосом.

– Я догадался. Потому что Вильгефорц ответил ей нетелепатически.