Рыцарь в потускневших доспехах - Энн Мэйджер

Однако нашел ее сам Кристофер, поскольку следующим местом, где он стал искать ее, был бассейн. Она спокойно плавала в глубоком месте бассейна, цепляясь за черную внутреннюю трубу. Он шагнул к воде:

— Стефи, почему ты не отвечала, когда я звал тебя?

Она отвернулась от него.

— Ты заставила всех волноваться. Все ищут тебя.

Она молчала. А потом чуть заметно шевельнула рукой — только небольшая серебряная волна зарябила от ее сжатых пальцев.

Кристофер тяжело вздохнул. Зеркально-гладкая вода отливала бирюзой. Черные волосы Стефи разметались на поверхности воды, она лежала на спине, глядя в небо. Девочка не повернулась к нему и тогда, когда он прыгнул в бассейн.

— Облака бегут так быстро, — прошептала она, закрывая глаза, когда отец подплыл к ней. — Куда они плывут, как ты думаешь?

— Разве ты не знаешь, что тебе еще нельзя плавать одной?

— Я бы хотела поскакать на облаке.

— Повторяю, тебе не следовало плавать…

— Я держусь за трубу.

— Неважно.

— Ты мой родной папа, ведь так? Впервые она открыла глаза, и взгляд ее темных глаз, казалось, проник в самую его душу. Пауза.

— Да.

— Ты приехал потому, что хочешь забрать меня?

— Я хотел посмотреть на тебя. Что тут дурного?

Она опять подняла глаза на облака:

— Не знаю. Кажется, тетя Даллас считает, что это плохо.

— Потому, что я обманул ее. Ты когда-нибудь делала своему другу то, о чем потом жалела? — Он осторожно потянул Стефи к той части бассейна, где было мелко. — Ты-то ведь с самого начала знала, кто я.

— Но я думала, что ты плохой. Они уже подплыли к ступенькам.

— А что ты думаешь теперь?

— Твоя настоящая родная дочка умерла, да?

— Да, но ты тоже моя настоящая родная дочка.

— Теперь только я твоя маленькая девочка?

— Только ты.

Она оторвала руки от трубы и обхватила руками его шею:

— Ты тоже мой единственный папа. Не думаю, что ты плохой. Тебе придется извиниться перед тетей Даллас.

Его лоб коснулся лба Стефи:

— Это я уже сделал. Она не стала меня слушать.

— Она поступает так и со мной. Иногда Патрик ударяет меня первым, и когда я бью его в ответ, тетя просто посылает нас обоих в свои комнаты. — Она нахмурилась. — Теперь мне твои глаза нравятся больше.

— Спасибо.

— Как ты сделал их коричневыми? — И, прежде чем он смог бы ответить, она крепче обхватила его за шею. — Пожалуйста, не забирай меня от тети Даллас и детей, хорошо? Потому что я люблю их.

— Я тоже люблю их.

— Даже тетю Даллас?

— Особенно тетю Даллас.

— Как рыцарь любит принцессу?

— Правильно… Хотя и не совсем так. Милая, боюсь, в жизни не бывает такой любви, как в сказках.

— Тетя Даллас тоже так говорит.

— И сам я не очень-то похож на рыцаря.

— Для меня ты — рыцарь.

— Тогда я — рыцарь в потускневших доспехах.

— Угадайте, кто Чане на самом деле? — объявила Стефи тоненьким счастливым голоском, когда он входил в дверь, держа ее на своих плечах. — Он мой родной папа!

На мгновение в переполненной кухне воцарилось молчание. Все затаили дыхание. Было слышно, как морской бриз шуршит за дверью кустарником. Все смотрели на Кристофера и Даллас.

Даллас покраснела.

Все заговорили разом.

— Кристофер Стоун! — Близнецы разинули от изумления рты в благоговейном дуэте. — Теперь мы знакомы с настоящей кинозвездой!

— Тигр! — Патрик издал возбужденный воинственный вопль. — Я сразу понял!

— Врешь! — завопили двойняшки.

— Честное слово!

Внимание Кристофера было приковано к одной Даллас. Вся краска сбежала с ее лица. Даллас нашла поддержку в объятиях Роберта. Младшая сестра мрачным взглядом подтвердила старшему брату слова Стефи.

Роберт оказался блондином высокого роста — мужской версией Даллас. В его голубых глазах виднелись те же золотые крапинки. Он протянул Кристоферу руку и представился. Его рукопожатие было крепким и дружелюбным. Кристофер почувствовал в нем союзника.

— Прошлой ночью, когда дети все говорили и говорили об этом Чансе Макколе, я не сумел вас вычислить, — сказал Роберт. — А сейчас все встало на свои места.

— Где же была Стефи? — спросила Даллас тихо и в высшей степени озабоченно.

— В бассейне.

— Стефи, дорогая, почему ты не отвечала, когда мы тебя звали?

— Я испугалась, когда ты говорила Чансу те гадкие вещи.

От порицания девочки Даллас побелела еще больше и повернулась к близнецам:

— Ренни… Дженни.., принесите полотенца. Не желая пропустить ничего из того, что происходило в кухне, двойняшки как молнии кинулись в ванную — и назад, с охапкой пушистых полотенец.

Даллас взялась за полотенце одновременно с Кристофером. Их глаза встретились. Ее пальцы сжали ближний к ней конец полотенца и тотчас расслабились, давая ему вытянуть из ее рук мягкий хлопок. Даллас обессиленно опустилась в кресло. Роберт принялся варить кофе. Все старались держаться спокойно, однако Кристофер чувствовал всеобщее напряжение.

Он склонился над Стефи, заворачивая ее в полотенце, потом взял второе и вытер девочке волосы. Затем он сел, а Стефи заползла ему на колени и обвила его руками.

Даллас стала белой как мел, глядя на маленькую девочку, с любовью приникшую к своему отцу. Когда кофе был сварен, Роберт налил своей сестре черную дымящуюся жидкость.

— Ты похожа на привидение. Надеюсь, кофе поможет тебе.

Она с благодарностью сделала глоток, пытаясь не смотреть на Стефи и Кристофера.

Роберт первым пришел в себя.

— Думаю, все обернулось к лучшему, — сказал он своим судейским голосом.

— Роберт, пожалуйста. — Даллас со стуком поставила чашку.

— Я стараюсь только лишь помочь.

— Я хотела бы, чтобы ты не вмешивался.

— Это не должно быть перетягиванием каната, — упорствовал Роберт.

— Тогда чем же? — спросила она сквозь зубы.

— Почему ты не смотришь в лицо фактам, Даллас? Ведь он — ее отец.

— Мы это уже проходили, — парировала она с непроницаемым лицом.

— Ты их приемная мать. Я рассказывал тебе, что прошлой ночью дети без умолку говорили о нем. За те несколько недель, что он здесь, они необычайно привязались к нему. Нравится тебе это или нет, но он заслужил себе место в нашей семье. Кроме того, нужна вторая пара рук и ног, дабы вырастить четверых детей.