Как я убил Плутон и почему это было неизбежно - Майк Браун

Лайла не просто спала, ела и плакала, что и так восхищало меня больше всего в целой вселенной. Мне было интересно: почему она плакала? Когда она спала? Почему в один день она ела много, а на следующий – вдвое меньше? Менялась ли она со временем? В конце концов я поступил так, как поступил бы любой одержимый человек, будь он на моем месте: я стал вести что-то вроде дневника: записывал дату, составлял графики, вычислял взаимосвязь всего происходящего. Поначалу я записывал все это на ненужных листках бумаги, рисовал графики, схемы, однако вскоре я стал более организованным. Я написал специальную компьютерную программу, чтобы рисовать красивые цветные графики, черным цветом показывающие время, когда Дайен кормила Лайлу, голубым – время, когда я кормил ее (к вашему сведению, я кормил ее сцеженным молоком). Время, когда Лайла капризничала, я обозначил ядовито-красным цветом, время, когда она была веселой, — зеленым. Я произвел расчет времени сна, питания, плача, я высчитывал, сколько она спала и сколько ела.

Потом я сделал так, как сделал бы каждый помешанный на своем ребенке родитель: я выложил всю эту информацию в Интернет (www.lilahbrown.com). Все это находится там и сейчас и будет находиться по крайней мере до тех пор, пока Лайла не подрастет, не найдет все эти данные и не заставит меня удалить их. Каждый день я записывал свои мысли по поводу того, как она спит и ест. Лайла стала объектом для интернационального наблюдения со стороны тех людей, которым по разным причинам было интересно, как какая-то малютка спит, ест и что об этом думает ее отец. Если я по какой-либо причине не выкладывал новую информацию за день, я обязательно слышал об этом от фанатов моей Лайлы.

С тех пор я получаю случайные комментарии от будущих родителей или от тех пар, которые совсем недавно стали родителями. Все они случайно натыкались на страницу Лайлы. Моим любимым был присланный от впервые ставшего папой мужчины из Англии, который сообщил мне, что график сна и питания Лайлы висел у него дома на холодильнике в течение первых шести месяцев жизни его дочери. Как он пояснил, для него это было жизненно необходимо, чтобы не сойти с ума в первые несколько бессонных недель. Каждый раз, когда он смотрел на этот график, он понимал, что совсем скоро его малышка не будет просыпаться ночью каждые два часа. Второе любимое сообщение было от одного моего друга, в котором он написал, что чтение дневника Лайлы было самым ужасным деянием, которое он когда-либо совершил. Его дочурка была намного спокойнее моей малышки, поэтому бедняга стал беспокоиться без причины. Однако у него не было ни графиков, ни статистических данных в доказательство своих слов, поэтому я, естественно, ему не поверил.

Теперь, когда я возвращаюсь домой и читаю присланные сообщения, комментирующие информацию о сне и питании, которую я выкладывал в Интернет начиная с июля и до марта, когда я уже совершенно выдохся, я могу буквально окунуться в те дни. Тем не менее в большинстве случаев, когда я смотрю на записи первых месяцев со дня рождения Лайлы, я думаю: неужели это правда? Неужели Дайен и я вставали три или четыре раза за ночь несколько недель подряд, чтобы покормить ее? Неужели каждый раз на это уходило целых сорок пять минут? Двенадцать раз за день? Как у нас оставалось время на что-то еще? Я думаю, что ответ прост: у нас его и не было.

Я думал, что, составляя все эти графики и схемы, я смогу лучше понимать то, что происходило с нами. Само собой с пониманием приходил контроль над ситуацией. Если и было что-то, что я хотел понять и над чем хотел обрести контроль, так это сон Лайлы. Если посмотреть на схему, отражающую режим ее сна в первые шесть месяцев, можно сразу понять, что мое понимание было минимальным, а контроль был равен нулю. Тем не менее мои мелкие неудачи не могли остановить дальнейшее составление графиков, комментарии, вычисления, прогнозирование и бесконечные ошибки. Лучше и придумать было нельзя.

Вот вам наглядный пример: буквально в двух параграфах, которые я успел написать (за тридцать четвертый и тридцать пятый дни от начала моих наблюдений), раскрывается все то, что мучает меня уже долгое время (это все, что я смог написать за те два дня, — вот она, бессонница, и недостаточная умственная активность).

Кроме сна Лайлы, меня также волновало то, как она питается. Вначале я вызвался кормить Лайлу по ночам, чтобы позволить Дайен немного восстановиться. Я кормил ее молоком, которое Дайен сцеживала в бутылочку. Я был ответственным за хранение пищи для Лайлы. Дайен отдавала мне бутылочку с небольшим количеством молока на донышке. Если я считал нужным, я оставлял бутылочку в холодильнике. Когда его было достаточно много, я убирал часть его в морозильную камеру. Мы называли это "молочными месяцами".

За первые два месяца банк молока стал полным, и тогда я и Лайла могли все дальше и дальше бродить без Дайен. Когда мы ходили на прогулки, рядом со мной всегда был переносной холодильник, в котором я держал пузырь со льдом и молоко. Я специально вычислял то время, когда Лайла проголодается, и всегда заранее доставал молоко, так, чтобы оно успело нагреться как раз к нужному времени. Я всегда был готов платить за свои ошибки. Молоко не готово, но Лайла уже проголодалась? Значит за этим следовало: Уааааааааааааа! Я взял слишком мало молока, и Лайла осталась голодной – Уаааааааааааааааа! Я взял слишком много, и оставшееся молоко пришлось выбросить? Тогда уже подходила моя очередь – Уааааааааааа!