Французский садовник - Санта Монтефиоре

Проснувшись, Жан-Поль не сразу сообразил, где находится. Он открыл глаза и увидел знакомый потолок спальни. Щебет птиц, гнездившихся в ветвях каштановых деревьев за окном, возвещал наступление рассвета. Медленно бледнело серое небо, видневшееся в просвете между занавесками. На него нахлынули воспоминания. Он ощутил запах влажной травы — аромат волос Авы. Его пальцы помнили нежность и гладкость ее кожи. Здесь, в этой комнате, он сжимал ее в объятиях, гладил лицо, целовал в губы. Жан-Поль тряхнул головой, прогоняя наваждение. Картинки памяти поблекли, и холодная пустота рядом заставила его еще острее почувствовать одиночество. Домик у реки стоял на прежнем месте, но любовь Авы больше не согревала его.

Зачем он приехал сюда? На что надеялся? Наверное, ему следует отправиться к себе в замок. Он сел на постели и устало потер глаза. Как мог он вернуться в этот опустевший дом? К этому дню он готовился долгие годы. Возвращение стало его наваждением. Он мечтал о нем, предвкушал, фантазировал.

Жан-Поль поднялся и побрел в ванную. Из зеркала на него смотрело изможденное лицо с красными от бессонницы глазами, под которыми залегли темные тени. Казалось, за одну ночь он постарел на много лет. «Господи, если и дальше будет так, мне незачем жить. Без нее все потеряло смысл».

Он оделся, выпил крепкого кофе и вышел из домика. Ему хотелось вырваться из этих стен, обойти сад, найти тень померкшей любви под гниющей листвой и заставить ее снова расцвести. Утро выдалось морозное. Изо рта при дыхании вырывались белые облачка пара, похожие на клубы дыма.

Легкий ветерок разносил сладковатый запах сырой земли. Проказливые белки, убедившись, что новый жилец уже ступил на мостик, метнулись к окну спальни, но лазейка оказалась закрыта. Человек умудрился их перехитрить.

Жан-Поль постоял посреди лужайки, где Ава когда-то сажала полевые цветы. Издали могучий дуб, вознесшийся над поляной, напоминал маленькую крепость. Дети получат свой домик и будут играть в нем, как играли до них Арчи, Ангус и Поп-пи. Жан-Поль наклонился и погрузил руки в густые влажные заросли бурьяна. Придется начать все сначала. Скосить сорную траву и заново засеять лужайку, чтобы в марте здесь распустились пестрые крокусы, примулы, бледно-желтые нарциссы и лютики. Аве нравилось, раздвигая утром шторы, смотреть на летние цветы. Жан-Поль задержал взгляд на доме. Его смущало, что Хартингтон-Хаус принадлежал теперь другой семье и в комнатах Авы и Филиппа поселились чужие люди. Миранда сделала ремонт в доме, полностью изменив его облик. Старую кухню выбросила, купив взамен новую, дорогую и стильную. Теперь особняк выглядел намного шикарнее, чем при прежних владельцах, но в нем не было души. Он походил на красивый демонстрационный дом и, наверное, неплохо смотрелся бы на страницах рекламных буклетов, однако ему не хватало жизни и тепла.

Жан-Поль зашагал по дорожке к арке в живой изгороди. Взамен старой тугой калитки появились изящные черные воротца. Тщательно смазанные петли легко поворачивались. Обнесенный стеной огород, как и ожидал Жан-Поль, оказался заброшен и зарос сорняками. Старая кирпичная стена осталась нетронутой, но вместо изящных цветников на земле высились кучи прелой листвы, цветов и обломанных веток кустарника. Вьющиеся розы сорвались со стены, уныло обвисли и засохли. Самшитовые кустики, обрамлявшие огородные грядки, расползлись и утратили форму, их давно следовало подстричь. Оглядевшись, Жан-Поль решил, что сумеет довольно быстро привести огород в порядок. Весной на грядках непременно появятся первые овощи. Увидев яблони, он обрадовался им, как старым знакомым. Вся земля под деревьями была усеяна гниющими паданцами. Он подобрал целое на вид яблоко и надкусил. Рот мгновенно наполнился сладким соком, и Жан-Поль благодарно улыбнулся. Слава Богу, некоторые вещи не меняются.

Он медленно побрел по мощенной камнем дорожке, проложенной между овощными грядками. Изогнутая опора для вьющихся растений, к счастью, уцелела и по-прежнему изящной аркой вздымалась над тропинкой, но летом ее не обвивали цветущие плети. Ничего, он посадит здесь огненно-красную фасоль и розовый с белым душистый горошек, который так любила Ава, а дети будут помогать его обрезать, им это понравится — Поппи обожала ухаживать за цветами. В одной из теплиц Жан-Поль нашел старый ящик с инструментами Гектора, рабочие перчатки Авы и кучу садового инвентаря под столом, загроможденным пустыми горшками и пакетиками с семенами. Будет непросто разобрать эту свалку и привести теплицы в порядок, но Жан-Поль знал, что справится. Он сделает это ради Авы.

Цветочный бордюр разросся, заброшенный и всеми забытый, его заглушило бурьяном, как и остальной сад. Но в дальнем конце дорожки Жан-Поль обнаружил тачку, полную сухих ветвей, значит, кто-то уже начал очищать землю от валежника. Само собой, не Миранда. Эта женщина отродясь не возилась в земле. Такие же гладкие, ухоженные руки были когда-то и у самого Жан-Поля. Он посмотрел на свои короткие обломанные ногти и загрубевшие, исчерченные бороздами ладони, жесткие, как древесная кора. Едва ли кто-то узнает в нем того легковесного, беззаботного юношу, которым он был в то время. В этом самом саду он сбросил старую кожу. Наконец Жан-Поль подошел к голубятне. Как он любил рисовать ее — в розовом свете сумерек, в бледных, прозрачных утренних лучах, в серебристом сиянии полной луны.

Ава удивилась, узнав, что он рисует. Она не подозревала в своем госте интереса к живописи. Считала его пустым, избалованным юнцом, ничем особенно не интересующимся и бесцельно плывущим по течению. Но в действительности Жан-Поль всегда знал, чего хочет, хотя и вынужден был скрывать свои желания от деспотичного отца, пытавшегося контролировать каждый его шаг. В Хартингтоне Жан-Поль мог свободно отдаться тому, к чему его влекло: рисовать, не испытывая чувства вины; творить и принимать восхищение. «Как неизмеримо много ты дала мне, Ава».

Дети нашли его довольно быстро. Гас заранее приготовился к неизбежному разочарованию. Его хмурое лицо вытянулось, длинная челка падала на глаза, скрывая выражение робкой надежды — унизительную слабость, в которой он ни за что не признался бы даже себе самому. Сторм весело бежала впереди. Она была слишком мала, и равнодушие родителей еще не успело ожесточить ее против всего мира. Жан-Поль приветливо улыбнулся детям — их появление в саду развеяло его печаль.

— Хорошо, что вы уже встали, — подбоченившись, весело проговорил он. — А я уж думал, что придется начинать без вас. Готовы? У нас с вами масса работы. — Он отвел детей в теплицу забрать кое-какие инструменты, а затем все трое отправились к дуплистому дереву.

— Оно совсем пустое внутри! — крикнула брату Сторм, высунув голову из дупла. Ее глаза сияли от восторга.

Гас, забыв все свои обиды, проворно вскарабкался на дуб. Мальчик был взволнован не меньше сестренки.

— Настоящая берлога! — восхищенно воскликнул он, разглядывая изнутри полый ствол дерева, словно специально созданный для детских забав. — Надо только найти что-нибудь помягче, чтобы постелить на землю.

— Вроде сена, — подсказала Сторм.