Род Корневых будет жить! Том 2 - Антон Кун

Ещё некоторое время я представлял сердце. А потом вспомнил, что вообще-то нужна медвежья лапа. Но у меня не получилось даже представить её. А вот сердце получалось чётко и с первого раза — стоило только подумать об этом.

Я ещё несколько раз пытался представить медвежью лапу, но всякий раз получалось сердце. И чем дальше, тем чётче.

В конце концов я сдался и принял сердце. И вдруг камень рассыпался в пух и тут же впитался мне в ладони. И красная ци, которая только что облегала камень коконом, моментально разнесла эту пыль по всему организму.

— Твою мать! — воскликнул я, выходя из медитации.

— Что случилось? — тут же отреагировал Мо Сянь.

— Кажется, я сломал камень, который мне дал медведь.

— Такие камни просто так не сломаешь, — возразил Мо Сянь.

— И где он? — спросил я, демонстрируя пустые ладони.

— Думаю, он стал артефактом, — ответил Мо Сянь.

— Единственные артефакты, которые я видел, это штука, которой дед Радим заряжал горячее масло. Ещё один на заводе, в этот артефакт я положил капсулу со своей кровью. Ещё об одном артефакте рассказывали дед Радим и ты — это артефакт, запирающий Хаос. Тот самый, который разделили на три части. Но все эти артефакты материальны! Их можно потрогать! А как потрогать то, что исчезло?!

Чем больше я говорил, тем сильнее звенел мой голос. Мне нужны были ответы, но Мо Сянь не мог мне их дать.

Я был в полном отчаянии, но ничего не мог с собой поделать. Потому что я понятия не имел, как теперь заявиться к медведю?

Глава 22

— Молодой господин… — донеслось как будто издалека.

Я открыл глаза и понял: Мо Сянь давно уже зовёт меня.

— Что? — спросил я у китайца, всё ещё пребывая в отчаянии.

— Я думаю, вам всё-таки нужно идти к медведю, несмотря на то что камня теперь нет. Вы смогли изменить свою ци и пробудить силу. Более того, научились создавать духовное оружие. Нужно хотя бы попытаться поговорить с медведем. Изменить вы всё равно ничего не сможете. Зато будет определённость.

В словах китайца было рациональное зерно. Поэтому я согласился:

— Хорошо.

В конце концов, выгонит меня медведь, значит, выгонит. А до этого момента изводить себя бессмысленно.

На улице уже светало. А это по осеннему времени означало, что этого самого времени уже было не мало.

Расстраиваться я, конечно, не перестал — я не автомат, которому повернули тумблер и всё, больше он не переживает. Нет, я живой человек.

Однако, Мо Сянь был прав. Смысла в том, чтобы переживать заранее, не было совсем. Это абсолютно не конструктивно.

К тому же, я знал способ, как справиться с таким состоянием — нужно просто загрузить себя работой, чтобы думать было некогда.

Поэтому я поднялся и поклонился Мо Сяню:

— Спасибо тебе!

Мо Сянь тут же подскочил, останавливая мой поклон.

— Что вы, молодой господин! Не нужно кланяться мне!

— Это я сам решу, кому нужно, а кому не нужно! — ответил я китайцу. — Это просто моя благодарность тебе!

Я видел, что Мо Сяню приятно. Вот и хорошо.

— Я хочу до поездки на завод сходить в деревню, потренироваться с дедом Радимом, — сказал я китайцу.

— Это хорошая идея! — поддержал меня он. — Я пойду с вами, молодой господин.

Я кивнул и вышел.

Волки тоже увязались за нами. К счастью, после переливания ци раны у обоих волков затянулись.

И ещё… Мне почему-то показалось, что волки этой ночью тоже медитировали. И не просто медитировали, а культивировали ци. Сразу-то мне было не до того, а вот сейчас вдруг пришло понимание.

Забавно, конечно! С другой стороны, медведь ведь занимается культивацией! Аж до девятого уровня поднялся! Так почему я решил, что демонические волки не могут?

Отдав распоряжения, чтобы к моему возвращению был готов плотный завтрак и что сегодня поедем на завод, я направился на улицу. И тут заметил, как Матрёна выглядывает из столовой — украдкой, чтобы я не увидел. Видимо, боится, что опять буду ругаться, вот и не показывается на глаза. Я и заметил-то её случайно.

И сразу догадался, что, когда мы с Мо Сянем вчера зашли домой, и мне показалось, что за нами наблюдают… Так вот, мне скорее всего не показалось. Матрёна и наблюдала…

Вообще что-то она меня утомлять начала. Стоило мне проявить слабость и взять её разок в бане, и вот она решила, что теперь я принадлежу ей… Надо бы как-то решить этот вопрос.

Я не к тому, что прогонять Матрёну из дома, но замуж её выдать, что ли?

Ну а что? Будет у девки хороший муж, детки народятся, и станет ей не до того, чтобы мне нервы трепать.

Но это сейчас было не самое главное. Сейчас важнее тренировка. А перед тренировкой нужно размяться. Поэтому я сказал Мо Сяню:

— Я побежал! — И припустил по дорожке.

Я думал, что китаец полетит на своём мече, но он побежал рядом. Как и волки — один с одной стороны от нас, другой — с другой.

Так мы и прибежали к деревне.

Ворота нам открыли, когда мы ещё только приближались к частоколу. И не успел я сказать дежурившему на воротах Савелию, как Микола уже побежал за дедом Радимом.

Я сначала не понял такой резвости — Микола всегда предпочитал сначала потрепать языком. Но потом вспомнил про порку и усмехнулся — вот что розги животворящие делают! Стоило разок выпороть, и сразу мозги встали на место!

Дед Радим тренировал бойцов, и я не стал ждать его, а сразу пошёл в сторону поля.

Погодка сегодня была самый-то для тренировки. Ночью выпал снег, а потом слегка приморозило. В результате снег хрустел под ногами, и обувь с одеждой не промокали.

Дед Радим ещё не успел далеко отойти, как мы встретились.

Глянув на меня и на Мо Сяня, он сказал:

— Волки пусть не мешаются, а вы идите в круг!

Умка и Шилань переглянулись. Умка куснул Шилань за нос. Серый волк увернулся и попытался схватить Умку за заднюю ногу, но белый волк уже нёсся к воротам. Шилань припустил следом.

Ворота были ещё открыты — Савелий что-то хромал больше, чем обычно, а Микола ещё не