Теория каваии - Инухико Ёмота

На месте нынешнего Саншайн-60[175] раньше, с середины периода Мэйдзи, находилась тюрьма. Через некоторое время после войны она была конфискована штаб-квартирой главнокомандующего союзными оккупационными войсками, получила название «тюрьма Сугамо», и в ней содержали военных преступников категории А, осужденных Токийским трибуналом. В конце 1970-х это захолустье было освоено заново, в результате чего на месте тюрьмы возник небоскреб в духе последних веяний времени: многоэтажное пространство с океанариумом, выставочными залами, смотровой площадкой и кинотеатрами. В отличие от Акихабары, где есть ощущение, что в каждом закоулке все захватано руками электромонтеров, этот квартал Икэбукуро составляют улицы современной планировки и ряды офисных зданий, за которыми уже невозможно разглядеть следов былого времени. Несколько лет назад здесь возник главный филиал сети магазинов «Анимейт» — это мекка для моэ женского пола, конкурирующая с Акихабарой. Для привлечения публики здесь было собрано несколько магазинчиков с мангой и анимэ. Всем известно, что это женская территория. Видать, потому и ни одного мужика кругом, подумал я. Ведь здесь выслеживают свою добычу девочки-отаку.

Мы входим в один из киосков, торгующих самиздатовской мангой. Из покупателей, разумеется, одни девушки. Просто и скромно одетые, они с серьезным видом что-то ищут. В витрине на самом видном месте выставлены известные журналы додзинси, далее отдельными стопками лежат новые поступления, на отдельных полках хранятся тысячи журналов потоньше, все тщательно и подробно классифицировано. Среди прочего — не нуждающийся в особом представлении раздел яой, то есть манга для взрослых, будоражащая женское воображение, основной мотив которой — однополые отношения между мальчиками. Если произведения Осаму Тэдзуки[176] или нашумевший пастиш к «Принцу тенниса» я хоть как-то себе представляю, то что такое «Луффи-укэ» или «Зорро-укэ» — понятия не имею. Я снова обратился за разъяснениями к своей спутнице, и она мне поведала, что тут имеется каппурингу[177], то есть в данном конкретном случае — распределение ролей между мужчинами-геями, и что имена персонажей Луффи и Зорро в этом контексте употреблены в переносном смысле, потому что оба они — укэ, так сказать, принимающая сторона. Короче, мы оказались перед стеллажами с додзинси соответствующей тематики.

В отличие от известных, крупных журналов с мангой, на уровне додзинси различие между автором и потребителем найти куда сложнее, а может, в этом и нет необходимости. В любом случае женщины, даже будучи сами авторами, приобретают мангу в больших количествах, а если в магазине случатся коллекционеры, у них всегда припасены гелевые ручки. Книжные магазины занимаются не только продажей, но и покупкой манги у зашедших авторов, о чем свидетельствует ассортимент стеллажей. Количество додзинси, распределенного по жанрам и прочим категориям, просто поражает. Разумеется, речь не идет о каких-то бестселлерах или выдающихся произведениях искусства. Все собранные здесь журналы похожи один на другой: это посредственные и безличные отражения кавайных мальчиков с женской точки зрения.

Лесбийский журнал ANiSE, найденный во втором квартале Синдзюку. На обложке — кавайная парочка

Если заглянуть в лавку с фигурками и игрушками, то наряду с «красавицами» тут можно найти фигурки в кимоно, сделанные с большим тщанием; также здесь продаются крошечные муляжи блюд японской кухни из различных регионов для кукольных домиков, сделанных в Японии. Я подумал, что для мальчиков собирать такие фигурки — все равно что для девочек коллекционировать кукол, но на самом деле все не так просто. В отличие от киоска с додзинси, здесь полно покупателей. Причем многие одеты настолько ярко, что это кажется вызовом стереотипу отаку. Среди молодых людей в Акихабаре ничего подобного не наблюдается. Побродив какое-то время по магазину и посмотрев на уходящие в бесконечность ряды с фанатскими открытками, брелоками для ключей, фигурками, магнитиками, бейджиками и значками, я подумал, что прежние, прячущиеся в закоулках детские магазинчики со сладостями и игрушками возродились в промышленном масштабе. В самом деле, тут ярко проявилась страсть японцев к миниатюре. Полки и стеллажи буквально ломятся от маленькой, хрупкой и вызывающей щемящее чувство ностальгии всякой всячины, которая с кавайным кокетством поглядывает на проходящих мимо.

По сравнению с Акихабарой и Икэбукуро второй квартал Синдзюку (Синдзюку нитёмэ) может показаться тесным закоулком. Тем не менее это место гордится своими четырьмястами гей-барами и восемьюдесятью барами для лесбиянок: в таком густонаселенном пространстве сконцентрирована масса известных на весь мир заведений, это самая крупная гей-зона в мире. Однако рассуждать о геях в рамках данного исследования не входит в мои намерения. Я хотел бы поразмыслить о связях между каваии и культурой гомосексуалов вне зависимости от пола ее представителей и сравнить ситуацию с вышеописанными «мекками» для моэ.

Предварительно я выяснил, что нынешние бары для геев и лесбиянок уже не украшают персонажами из манги и анимэ. Есть место, чей хозяин, фанат одной поп-группы, развесил по стенам постеры со своими кумирами, но обычно в таких заведениях моэ не превращается в предмет продажи. Тем не менее, если пройдемся по главной улице и зайдем в здешние магазинчики, мы увидим, что наряду с огромными искусственными фаллосами, мангой Гэнгоро Тагамэ[178] и видео с толстяками-фетишистами здесь продаются кавайные товары: брелоки в виде эрегированных пенисов, карамельки (под названием «Три братца-пениса»), макаронные изделия. Товары для вечеринок в форме женских грудей. В цветовой гамме преобладает розово-телесный. Разумеется, есть и обычные игрушки вроде Hello Kitty или Миффи[179], но к ним прикреплен флажок радужного цвета — символ гей-движения. Все эти штучки были обнаружены исключительно в барах для геев; в барах для лесбиянок ничего кавайного найти не удалось. Более того, глядя на постеры в барах для геев, вместо ожидаемых хардкорных мужских образов я замечал кавайных подростков обоего пола, нарисованных в стилистике манга.