Мы невозможны… - Алла Полански

Уже через полчаса я приехала в наш с Николасом дом и первым делом заперлась в ванной, где дала полную волю слезам. Всё, что ни делается — то к лучшему. Теперь у меня только одна задача — выйти замуж за Ника и расплатиться по долгам, а любовь подождёт. Невелика потеря. Но успокаивать себя было глупо и бессмысленно, когда сердце обливалось кровью, вспоминая события последней ночи.

А ещё через час, опустошённая, заплаканная и уставшая, будто всю ночь мешки разгружала, я вышла из ванной. И, обессилев от слёз и собственной вины, провалилась в сон, в котором было место и любви, и боли.

***

— Ника… — тихий голос Николаса с трудом дошёл до меня. — Ника… — он дотронулся ладонью до моей щеки, — проснись…

Я заворочалась во сне и с трудом открыла глаза.

— Боже мой, милая! — Николас с тревогой смотрел на моё лицо. — Что с тобой? Ты плакала, — он схватил меня в охапку и крепко прижал к себе. — Прости! Прости меня! Я такой болван! Прости! — он раскачивал моё “пластилиновое” тело вперёд-назад, успокаивая, как маленького ребёнка, который ударил коленку. — Я так виноват. Мне не стоило вот так психовать и оставлять тебя одну! Какой же я идиот.

Я, наконец, поняла, почему Николас винит себя. Он думает о вчерашнем скандале, о котором сама, впрочем, уже забыла. Вид у меня, наверное, был, прямо скажем, не очень. Видимо, опухшие от слёз глаза ещё больше отекли после сна, и это походило на то, что я проревела всю ночь напролёт и, обессиленная, уснула под утро. Что ж… даже к лучшему… не придётся объяснять, почему я, собственно, ревела.

— Всё в порядке, — выдавила из себя, пытаясь изобразить счастливую улыбку. — Ты ведь рядом, значит, уже всё хорошо.

Стало душно в его объятиях. Почему-то его запах, когда-то сводивший меня с ума, стал противен, его голос, которым восхищалась, стал раздражать, и вообще… жесты, смех, улыбка, прищуренные глаза — его дурацкая привычка, когда он о чём-то думал, — всё это вызывало теперь бурю негативных эмоций.

— Ты простила меня? — он вновь улыбнулся.

— Конечно, — я высвободилась из его объятий и сползла с постели. — Мне, пожалуй, стоит привести себя в порядок, — и прошмыгнула в ванную комнату.

— Да, конечно, — несколько обескураженный моим холодным ответом, пролепетал Николас, до того момента, как за мной захлопнулась дверь. — У меня сегодня и завтра полностью свободный день, можем куда-нибудь съездить… — он стал говорить громче, чтобы перекричать шум воды. — Как насчёт Барселоны?

— Нет! — я выкрикнула ответ, даже сама испугавшись столь быстрой реакции.

— Почему? Ты ведь хотела побывать там? — Николас удивлённо заглянул в ванную.

— Уже не хочу, — ещё одна моя попытка смягчить тон. — Голова раскалывается, — я вымученно улыбнулась.

— Тогда предлагаю пикник на природе, тем более, Маргарита звала в гости. И, кстати, забыл сказать: у Марка послезавтра день рождения, поэтому надо выбрать подарок.

— Да, обязательно, — кивнула я.

— Ну, вот и отлично, — Николас удовлетворёно улыбнулся. — Значит, сейчас за подарком, а потом к Рите на пикник, они недавно построили беседку возле причала, там обалденно!

— А кто там будет, кроме нас? — осторожно спросила я, удобно устроившись в ванне.

— Все, — Ник был явно удивлён таким вопросом. — Ну не знаю только насчёт Лилии, но я сегодня разговаривал с Дреем, и он говорил, что, возможно, придёт с ней.

Его ответ был словно удар тока. Хорошо, что я успела отвернуться от Николаса, делая вид, что намыливаю ногу, иначе бы мой взгляд насторожил, потому что этот болезненный приговор подписала сама себе, и теперь всё, что мне остаётся — это смириться.

Выбирая подарок Марку, настроение немного улучшилось, стало даже как-то чуть-чуть повеселее. Что можно купить ребенку, у которого всё есть? Трудный вопрос. Вот и я не знала. Да и денег-то у меня не было — покупал Николас, а я лишь присутствовала при этом.

Совместными усилиями мы выбрали велосипед с шестнадцатью скоростями и различными дополнительными прибамбасами, хотя поначалу я возражала: зачем маленькому ребёнку горный велосипед? Ответ моего мужчины как всегда был чётким:

— Он же не всегда будет ребёнком.

Спорить с этим утверждением было довольно трудно, но, всё же, попыталась:

— Но подарок-то ему нужен сейчас, а не через десять лет!

— Я думаю, что наш подарок будет вне всякой конкуренции, если, конечно, Андрей не додумается купить ему квадроцикл, — рассмеялся Николас, и я тоже не сдержала улыбку. Действительно, будет забавно. Даже самый навороченный горный велосипед и рядом не стоял с квадроциклом.

В конце концов, согласившись с доводами Николаса, вновь погрузилась в свои мысли — далеко не такие радостные, как предстоящий день рождения Марка, и попыталась представить реакцию и поведение Андрея, но так и не смогла. Оставалось только надеяться, что наши отношения останутся тайной за семью печатями.

Мы приехали к Маргарите и Фрэнку последними. Их дом отличался от уже привычных мне белых пафосных классических особняков. Их дом выглядел как небольшое двухэтажное здание: стены из красного кирпича заплетены плющом, вокруг дома садик с небольшим количеством деревьев и маленькими островками клумбочек с яркими цветами. Гордостью хозяйки были огромные кусты роз, которые вовсю цвели по обеим сторонам от входа. Дорожка от красивой кованой калитки до дома была выполнена в средневековом стиле, выложена из серых круглых плоских камней и походила на французскую мостовую времен короля Людовика.

Этот дом понравился мне больше, чем все дома, которые я видела до этого. Дом родителей Николаса был шикарным, но дом Маргариты оказался более уютным, семейным, в нём не кричала та напыщенность, которая была присуща отцу их семьи.

Навстречу нам выскочила огромная белая мохнатая собака, породу которой я не смогла определить, но помнила по многочисленным мультфильмам и кино. Её добродушные глаза скрывались под шерстью и показывались только тогда, когда та подпрыгивала. За собакой следом выскочил Марк.

— Привет, Мотя! — Николас потрепал пса по загривку, от чего тот стал кататься по траве, высунув от удовольствия язык.

— Прелестная, — улыбнулась я. Собаки в моём представлении обычно громко лаяли и прыгали на незнакомых людей.

— Да, это наша старушка, она старше Марка года на три, — сказал Ник, подхватив на руки племянника, который налетел на него с воплями «Лови!». — Привет, сорванец!

— Привет! — Марк чмокнул своего дядю в щёку и с довольным выражением лица, демонстрирующей отсутствие переднего зуба, помахал мне.

— Эй, парень, а где зуб? — Николас уставился на Марка.

Тот заливисто расхохотался и похвастался, немного шепелявя:

— Сегодня приходила зубная фея и пообещала мне новый!