Его тайные желания - Тата Кит

— Да, — сдержано киваю и выпрямляюсь по стойке смирно, напустив на себя уверенный вид. — Нам нужно расстаться.

Черты красивого лица разглаживаются, оставляя лишь стынущее безразличие, пропадает последняя искра заинтересованности во мне. Холодный непроницаемый взгляд иглами лезет под кожу.

— Твоё право, — роняет он ровным голосом, в котором нет ни капли эмоций.

Больше не удостоив меня и взглядом, Игорь уходит к своей машине, садится в нее и просто уезжает.

Мотор не ревет, резина не горит, а асфальт не чернеет от следов колес. Он уезжает спокойно, уверенно, без каких-либо сомнений.

Хладнокровие, которому можно только позавидовать.

В одно мгновение, словно по щелчку пальцев, айсберг застыл передо мной ледяной горой и даже не представляет, с какой силой я только что разбила об него свое сердце.

***

Бездумно листала ленту соцсетей. Столь же бездумно лайкнула фотки счастливой Вилки в обнимку с Артёмом.

Хоть у кого-то всё хорошо и, несмотря на отвратительную холодную осень за окном у ребят происходит самая настоящая весна.

— Туки-туки, — мама тихо вошла в комнату и села на постель моих ног. — А ты опять уже не спишь?

— Не сплю, — качнула головой и заблокировала экран телефона, отложив его на прикроватную тумбочку.

— Диана, — мама аккуратно положила ладони мне на колени и мягко сжала через одеяло. — Уже две недели в нашей квартире живет леший. Что будем делать?

— Какой леший? — непонимающе нахмурилась.

— Дочь моя, — фыркнула мама. — Уже две недели ходит, шаркает тапочками по полу и шарахается от меня каждый раз, как видит на горизонте. Так серьёзно порвала с тем парнем, что ни есть, ни пить в мамином присутствии не можешь? Хочешь теперь одиночества во всем?

— Просто нет настроения, — дернула плечом и уставилась в потолок.

Телефон на прикроватной тумбочке только сейчас издал сигнал будильника. Выключила его месяцами отработанными жестами и снова положила на тумбочку.

— Пойдём завтракать? — потянула мама одеяло. — А то вон как похудела. Будешь теперь есть под моим чутким надзором.

— Я не голодная.

Вырвала из ее рук одеяло и натянула его до подбородка. Так-то лучше. Не бронированный кокон, конечно, в котором мне хочется спрятаться, особенно в те моменты, когда мама после рабочего дня счастливо чирикает о том, какой Игорь хороший и внимательный. Из ее рассказов легко можно понять, что для него в жизни ничего не изменилось с нашим расставанием. Возможно, месяц отношений — для него незначительный этап жизни, который забывается как выкуренная сигарета.

И, вроде, мне полагалось злиться на себя или на маму, но злилась я только на него.

— Я сейчас принесу всю кухню сюда и стану кормить тебя с ложечки, — пригрозила мама без капли веселья в голосе.

— Ладно.

Закатила глаза и, подавив, желание нервно сдернуть с себя одеяло, встала с постели и первая прошла в кухню. Налила себе кофе и села за стол, безэмоционально глядя на то, как мама поставила передо мной тарелку с моим любимым омлетом с помидорами и зеленью.

— Чтобы всё съела! А вечером мы пойдем в кино, понятно?

— Зачем? — спросила я, ковыряя вилкой омлет.

— Кино смотреть. Зачем еще в кино ходят?

— На свидания, — повела плечом, лениво жуя.

— Мы — бабы холостые, нам не до свиданий, — махнула мама рукой.

— А как же Игорь… Ренатович? — с трудом проглотила омлет. — Выходит, ты не совсем свободная баба.

— Знаешь, пока я жду, когда там у нас с Игорем Ренатовичем всё окончательно срастется, я забуду, как выглядят кинотеатры и мягкие кресла. Так что сегодня вечером мы идем в кино, и это не обсуждается. У моей дочери какая-то драма случилась, и я просто не могу оставить ее одну, киснуть под одеялом.

— Поэтому поведешь меня киснуть в кинотеатр, — подытожила я и подцепила вилкой кусочек помидора. — Это, типа, чтобы дома не воняла?

— О! — хлопнула мама в ладоши. — Уже и юморок пробиваться начал. Вечером, вообще, меня до истерики доведешь.

— Ха! — выдала бесцветно.

— Ладно, Диана, давай собираться. Мне пора на работу, а тебе пора делать вид, что ты грызешь гранит науки, а не лениво его посасываешь.

— Ладно.

Помыла опустевшую тарелку и кружку. Не накрасившись, влезла в объемный свитер и простые джинсы. Мама исправила это недоразумение, накрасив мне ресницы, надушив духами, и прикрепив брошь в виде жирафа к свитеру.

— А то как с похорон пришла, — пояснила мама, убив еще в зародыше все мои возражения.

До универа добиралась привычно на трамвае. Вот только в этот раз сидела на сиденье, не позволяя дать самой себе шанс, посмотреть на Него еще разочек. Словно хотела насмотреться им напоследок, как умирающий пытается надышаться перед смертью.

Идиотка!

Нужно просто взять себя в руки и перестать жалеть саму себя. Я пришла к этому решению сама и только потому, что хотела лучшего для мамы. Поэтому нужно попытаться радоваться тому, что у них, возможно, что-то зарождается. И еще не мешало бы порадоваться тому, что Игорь, судя по всему, не рассказал маме о наших с ним отношениях. В это моменте я могу быть ему благодарна. В остальном… не срослось.

В универе привычная суета в коридорах, ленивое потягивание на парах и долгожданное их завершение. Пять пар — это не пять школьных уроков. Тут нужно иметь колоссальную выдержку, чтобы не сойти с ума уже к третьей минуте второй пары.

— Пойдёшь с нами сегодня в кино? — спросил Тёма, привычно обняв меня за шею.

— Да, Ди, пойдем! — с другой стороны повисла Вилка. — А то ты нас свела, а мы тебя бросили. Совсем заскучала без нас.

— Хочешь, я с ней расстанусь ради тебя? — предложил Артём, указывая подбородком на Вилку.

— Я тебе расстанусь! — ударила она его сумкой. — Просто позови кого-нибудь из своих друзей в кино. Устроим двойное свидание.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Значит так! — остановилась я и скинула друзей с плеч. — Во-первых, сегодня я иду в кино с мамой. Во-вторых, я не имею к вам никаких претензий. Занимайтесь друг другом — я только «за» и именно этого я и хотела. В-третьих, не нужно меня ни с кем сводить. Надо будет, я сама сведусь с кем-нибудь и без вашей помощи. Всё понятно?