Книги онлайн и без регистрации » Ужасы и мистика » Новый год плюс Бесконечность - Сергей Челяев

Новый год плюс Бесконечность - Сергей Челяев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 110
Перейти на страницу:

Под грудой одеял что-то отчаянно пискнуло. Вадим предостерегающе поднял руку.

— Ладно. Мы сделаем вот как. Пусть девчонка вылезет. Но пока она будет оставаться позади меня. Тебе достаточно видеть ее лицо для совершения твоих обрядов?

Некоторое время старуха и дознаватель смотрели друг другу в глаза, точно норовя пересилить друг друга силою одного лишь взгляда.

— Ладно. Хватит и глаз покуда, — вздохнула Беата. — И, коли так, начнем, пожалуй.

Она сняла с плеч котомку и неторопливо принялась развязывать. За спиною ведьмы стоял наготове Арунас и чуть поодаль, возле дверей — Пятрас. Напротив сидел Вадим, а за ним примостилась Марыся, зябко кутаясь в одеяло. Ведьма на миг перестала возиться с узлами и подняла на девушку строгие, внимательные глаза.

— Мерзнешь? — сурово спросила она девицу. Та от неожиданности коротко икнула и, зябко поведя плечами, часто закивала. — Это хорошо, — почему-то сказала ведьма. — Сейчас я дам тебе питье, и сразу полегчает.

Но вместо ожидаемых дознавателями бутылочек, склянок или пузырьков Беата первым делом вынула из мешка маленькую тряпицу. Та была черного цвета, обычная домоткань, и на первый взгляд могла показаться либо случайным лоскутом, либо узелком, завязанным на память. Во всяком случае, ничего примечательного в тряпице не было, покуда старуха ее не развернула. Помимо своей воли Вадим вытянул шею, чтобы разглядеть эту часть ведовского арсенала. Ему показалось, что в тряпице лежит кучка золы, а в ней — пара крохотных угольков.

Тем временем, глядя на приготовления старухи Беаты, каждый из дознавателей думал о разном.

Арунас — о том, как бы не упустить ни одного движения ведьмы на случай, если та вдруг встанет на дыбы и начнет всех полосовать внезапно выросшими когтями.

Вадим — о странных словах ведьмы насчет оборотня, крови и любви. Он никогда прежде не видел оборотней, частенько встречался с кровью, но почему-то страшился теперь именно того, с какой интонацией сказала старуха о любви. И как она посмотрела в этот миг на него, Вадима. Точно знала о нем нечто, самому дознавателю неизвестное, тайное, скрытое ото всех, кроме опытного ведьминого глаза.

Пятрас же думал о трех тихих словах, что шепнула старуха Беата, проходя мимо него в глубь часовни. Их не сумел бы расслышать никто из защитников девушки, потому что адресованы они были почему-то только и исключительно дознавателю Пятрасу Цвилинге. И о них стоило очень серьезно подумать, об этих трех словах, потому что они были таковы:

Никого не выпускай отсюда!

И теперь дознавателю казалось, что ведьма ни с того ни с сего вдруг решила доверить ему, Пятрасу, какую-то свою сокровенную тайну. И тем самым сделала его сообщником, помощником или, может, напротив — спасителем всех, от которого зависела и ее собственная, ведьмина, жизнь.

Ведьма тем временем положила на ладонь два черных тусклых уголька из тряпицы и сосредоточила на них пристальный, по-змеиному немигающий взгляд. Некоторое время ничего не происходило, но потом зола вокруг угольков тихо зашевелилась. Вадим подобрался и во все глаза смотрел на колдовство Беаты. А когда зола принялась вращаться вокруг угольев, все быстрее и быстрее, он даже подался вперед, совсем забыв об осторожности и завороженно следя за движением мягкой серой пыли. Затем пошел дым, и зола стала понемногу истаивать. Угольки же начали постепенно раскаляться, точно их раздувал невидимый ветерок старинной деревенской магии. Так продолжалось, покуда зола не истаяла окончательно. Угольки же приобрели темно-багровый оттенок и задышали ночными тенями, точно лежали не в тряпице на старухиной руке, а на дне затухающего осеннего костра.

Беата прошептала что-то, поводя глазами, точно собираясь сдвинуть угольки взглядом. Потом вынула из головного платка булавку и бесстрастно уколола собственный палец. На нем не сразу, как-то неохотно выступили рубиновые капельки крови. Обмакнув в них острие, Беата несколько раз коснулась булавкой багровых угольков. Те немедленно зашипели, а потом стремительно начали белеть и как будто очищаться. Старуха недовольно пробурчала что-то, а затем быстро прижала уколотый палец к уголькам. Вадим непроизвольно вскрикнул, точно обжег собственную руку.

Беата укоризненно глянула на дознавателя, но в ту же минуту зрачки ее расширились и стали расти. Ведьма медленно отняла руку, и все увидели на тряпице, между прочим, совершенно не пострадавшей от угольного жара, два белеющих кусочка кости. Вадим вздрогнул: перед ним лежали человеческие зубы.

— Этого еще не хватало! — прошептала старуха.

Она легонько ощерилась, как раздраженная кошка, и принялась судорожно шарить в заплечном мешке. Ладонь Беаты, на которой лежала черная тряпица, задрожала, и ведьма едва не уронила наземь свои колдовские причиндалы. Дознаватели зашевелились, забеспокоились, не понимая толком, что происходит. А Пятрас неприметно обернулся, чтобы проверить, закрыты ли двери часовни.

Наконец старуха с глубоким вздохом удовлетворения нащупала в котомке нужную ей вещь. Вадим, словно очнувшись от сна, ухватился за рукоять пистоля, слишком прочно и надежно заткнутого за пояс. Арунас подался назад, прячась за выступом стены. В его руках мерно покачивался тяжелый самострел. Можно было не сомневаться, что острые стрелки этого оружия были вырезаны из еще сырой осины — в таких случаях Арунас свято чтил старинные обычаи, особенно коли дело касалось и его собственной жизни.

— Отойди! — выкрикнула старуха, и Вадим не сразу понял, что короткое слово ведьмы было обращено к нему. Ничего ровным счетом не понимая, он вскинул пистоль на уровень глаз и стал выцеливать ведьмину голову, норовя поймать самую середину лба, скрытого платком.

— Прочь! — взвизгнула Беата, отшвырнула в сторону тряпицу с зубами, резко потянулась и неожиданно ударила пана старшего дознавателя длинными скрюченными пальцами прямо в лицо.

— Ведьма! — ахнул Вадим и еле успел отшатнуться. В полумраке часовни пальцы старухи показались ему неестественно длинными, точно на них в одно мгновение выросли…

— В сторону, хозяин! — закричал Арунас, направляя заледеневший в его руках самострел прямо в сердце колдуньи. Как на грех, Вадим оказался на одной линии с ведьмой и своим помощником, так что любая осечка самострела могла оказаться для него гибельной. — В сторону! Вот я ее сейчас!

Что собирался сделать сейчас Арунас, Вадим так и не дослушал, потому что старуха с ужасающей быстротой взметнула вверх другую руку с зажатым в ней плоским и овальным предметом.

За ее спиной тихо и потрясенно выругался Пятрас. Вжавшись в двери и подпирая их спиной, он медленно сползал вниз, прямо в лужицу подтаявшего снега у порога часовни. Вадим ошеломленно воззрился на странный предмет, что старуха крепко сжимала в руке, точно защищаясь им от всех в этой часовне. На мгновение Вадиму показалось, что он увидел в этом предмете… самого себя!

Это было двустороннее зеркало.

Возымело ли действие колдовство, или просто все были ошеломлены, но дознаватели на миг застыли в причудливых позах. Каждый устремил изумленный или яростный взор на ведьмино стекло. Оно покачивалось в сухонькой руке Беаты, губы которой, плотно сомкнутые, побелели от напряжения. Лицо же старухи превратилось в серую маску скорби, точно вырубленную в ночной полутьме. Фонарь и все свечи, сколько их было, разом вспыхнули и тут же почти погасли, продолжая лишь тлеть бледным сумеречным светом.

1 ... 34 35 36 37 38 39 40 41 42 ... 110
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?