Благородный дом. Роман о Гонконге - Джеймс Клавелл

Кейси хотела тут же дать свой комментарий, но прикусила язык и посмотрела на Бартлетта.

— Прекрасное, — рассеянно сказал Бартлетт. Мысли его были заняты Орландой. — Вы считаете, Иэну удастся изменить все к лучшему?

— Если кто-то и может это сделать, то только он. — Гэваллан тяжело вздохнул. — Ладно, будем надеяться, что мы сделали все, что смогли. Вы уже поставили на победителя?

Бартлетт улыбнулся, и Кейси стало легче.

— А вы на кого поставили, Эндрю?

— На Ноубл Стар и Уиннинг Билли на кинелле. До встречи. — И он ушел.

— Интересные вещи Гэваллан говорил про Гонконг. Он прав. Кажется, что Штаты в миллионе миль отсюда.

— Да, но это не так, не совсем так.

— Ты хочешь остаться здесь, Кейси?

Она взглянула на него, желая понять, что кроется за этим вопросом, что он имеет в виду на самом деле.

— Это решать тебе, Линк.

Он неторопливо кивнул.

— Выпью-ка я чаю.

— Сейчас я тебе налью. — Тут она заметила нервно мявшегося в дверях Мэртага, и сердце у неё замерло. — Ты ещё не знаком с нашим банкиром, Линк. Давай я его приведу.

Она направилась к Мэртагу через толпу.

— Привет, Дэйв.

— Привет, Кейси, Тайбаня не видела?

— Он освободится только после этого забега. Ну что, «да» или «нет»? — выразительно прошептала она, повернувшись спиной к Бартлетту.

— «Возможно». — Мэртаг нервным движением вытер пот со лба и снял мокрый дождевик. Под глазами у него были тёмные круги. — Целый час ловил это проклятое такси! Господи!

— Возможно что?

— Возможно, что возможно. Я представил им свой план, а они сказали, чтобы я валил обратно домой, потому что определенно сбрендил. Потом, подуспокоившись, пообещали, что перезвонят. Эти болваны разбудили меня в четыре утра и попросили повторить всю схему, а потом подключился сам Эс Джей Иезуит. — Он закатил глаза. — Заявил, что я несу полную ахинею, что я свихнулся, и повесил трубку.

— Но ты сказал «возможно». Что было потом?

— Я им перезвонил и пять часов из последних десяти пытался объяснить, какой я гениальный, потому что от этой твоей дурацкой схемы я просто балдею. — Мэртаг вдруг ухмыльнулся. — Но вот что я тебе скажу, Кейси. Теперь Иезуит уж точно знает, кто такой Дэйв Мэртаг Третий!

Она усмехнулась.

— Послушай, никому здесь об этом не говори. Никому. Кроме Тайбаня, о'кей?

Он обиженно посмотрел на неё:

— Неужели ты думаешь, что я буду всем рассказывать, как меня отымели — уже не задница, а чистый гамбургер?

Послышался взрыв приветственных возгласов, и кто-то на балконе крикнул:

— Они подъезжают к воротам!

— Быстро, — сказала Кейси, — иди поставь на кинеллу. Первый и седьмой. Давай, пока ещё есть время.

— А кто это?

— Неважно. У тебя уже нет времени. — Она легонько подтолкнула его, и он помчался прочь. Собравшись с духом, она взяла чашку чая и пошла к Бартлетту и остальным, которые сгрудились на балконе.

— Вот твой чай, Линк.

— Спасибо. На кого ты сказала ему ставить?

— На первый и седьмой.

— А я поставил на первый и восьмой.

Их отвлек громкий рев. Лошади рысью прошли мимо и начали кружить возле ворот. Пайлот Фиш носился туда-сюда, а жокей, крепко сидевший в седле, плотно сжимая коленями бока жеребца и вцепившись в поводья, старался подвести его к стартовому столбу. Но жеребец был ещё не готов, он тряс гривой и ржал. Тут же кобыла и две молодые лошадки, Голден Леди и Ноубл Стар, подрагивая и раздувая ноздри, ответили ему негромким ржанием. Пайлот Фиш пронзительно взревел, попятился, встал на дыбы, молотя копытами воздух, и все ахнули. Его жокей, Блуи Уайт, вполголоса выбранился и судорожно ухватился за гриву, чтобы не упасть.

— Ладно, дружок, — проговорил он, выругавшись и успокаивая его. — Пусть девчонки посмотрят, что у тебя там болтается!

Рядом был Травкин на Ноубл Стар. Кобылка почуяла запах жеребца, и это вывело её из равновесия. Не успел Алексей что-либо предпринять, как она завертелась, попятилась и нечаянно толкнула задом Пайлот Фиша. От неожиданности тот шарахнулся в сторону, столкнувшись с аутсайдером Уиннинг Билли, гнедым мерином, который легким шагом двигался к своим воротам. Мерин сердито затряс головой, отскочил на несколько шагов и чуть не сшиб Лохинвара, ещё одного гнедого мерина.

— Боже, Алексей, придержи эту тварь!

— Лучше уйди с дороги, ublyudok, — пробормотал Травкин, ощущая коленями неуместный трепет, охвативший Ноубл Стар.

Стремена у него были короткие[325], и он сидел в седле высоко, сливаясь с лошадью в одно целое. «Наверное, тренер Пайлот Фиша смазал грудь и бока жеребцу его выделениями, чтобы взволновать кобылок. Старый трюк, очень старый».

— Давайте, джентльмены! — зычно крикнул стартер. — Заводите лошадей по боксам!

Несколько всадников и лошадей уже были там. Баттерскотч Лэсс, гнедая кобыла, для многих ещё фаворит, била копытом, раздувая ноздри, и от волнения, вызванного предстоящим забегом и близостью жеребца, то и дело вздрагивала. Она занимала восьмой бокс от ограждения. Пайлот Фиш входил в первый, у самого стартового столба. Уиннинг Билли отвели третий бокс, между Стрит Вендором и Голден Леди, и внимание мерина разрывалось между их запахами и наглым вызовом жеребца. Прежде чем створки ворот закрылись за ним, он попятился, вышел из бокса и, почуяв свободу, стал грызть мундштук и поводья, яростно мотать головой, кружась на скользком дерне, как танцор, и чуть не столкнулся с Ноубл Стар, которая ловко ушла в сторону.

— Алексей, давай! — крикнул стартер. — Поторопись!

— Сейчас-сейчас, — откликнулся Травкин, но не спешил. Хорошо зная нрав Ноубл Стар, он направил большую дрожащую гнедую кобылку подальше от жеребца, позволив ей погарцевать с развевающимся на ветру хвостом. — Давай полегоньку, дорогуша, — ласково проговорил он по-русски, желая потянуть время и вывести остальных из равновесия: его лошадь единственная ещё не зашла в ворота.

На востоке небо осветила вспышка молнии, но Травкин не обратил никакого внимания ни на неё, ни на зловещий раскат грома. Дождь, который раньше только моросил, полил сильнее.

Русский весь был сосредоточен на одном. Сразу после взвешивания к нему подкатился один из жокеев.

— Мистер Травкин, — тихо проговорил он, — вы не победитель.

— Вот как? Кто сказал?

Жокей лишь пожал плечами.