Звездочет. Любовник фортуны - Марина Барбышева

Они помолчали. На Виктора напал столбняк. Генерал подозвал официанта и заказал водки и мясную закуску со свежими овощами.

— Витя, очнись, — мягко позвал он и разлил водку по рюмкам.

— Да… извините, Сергей Анатольевич, — откликнулся Виктор. — Я совсем обалдел… Вот думаю, а что будет, если он заговорит? ФСБ не то место, где можно отмолчаться.

— Он будет говорить вещи, похожие па правду. Ты ж его знаешь.

— И сколько это продлится? День?.. Два?.. Полдня?!..

— Сейчас ему нужны друзья, Витя. Люди, которые точно знают, на чьей он стороне. Я знаю, на чьей он стороне. Анна знает. Теперь и ты знаешь.

Виктор, не чокаясь, махнул водки и сразу налил еще. Вместо закуски помотал головой.

— И я ничего не знал…

— Никто не знал. Он, Витя, был моим личным порученцем.

Виктор сокрушенно качал головой и будто не слушал.

— Я спал с его бабой… Я и сегодня буду с ней спать. А его там будут мутузить… выворачивать наизнанку… — он вскинул отрешенные, полные противоречивых чувств глаза. — Вы меня из ресторана выдернули, вы в курсе?.. У нас годовщина свадьбы сегодня… с его… невестой. Она сказала, что у нее будет ребенок… кажется… мой ребенок, понимаете?!

Шевцов смотрел на Виктора с сожалением.

— Ты никому ничего не должен. Он сделал выбор. Или ты забыл?

— Да?!.. — вскинулся Виктор.

— Я обращаюсь к тебе, потому что вы друзья… по крайней мере считались таковыми. Было время, когда он тебе доверял.

— «Он!.. Мне доверял…» — Виктор с горечью усмехнулся. — Между прочим, он только мне доверял. Он мне еще кое-что доверил… А я как этим распорядился?.. Он-то, оказывается, совсем другое имел в виду… И что, по-вашему, я теперь должен сделать?

— Да ничего особенного… — вздохнул Шевцов. — Проинспектируй одну из наших подмосковных дач. И вызови Анну.

Виктор как-то вдруг осунулся, сдался. Генерал смотрел ободряюще, но Виктор был совершенно подавлен. Они пили водку молча, отрывисто чокаясь. Когда водка подошла к концу, Виктора неожиданно отпустило. Он разлил остатки ее по рюмкам и решительно произнес, это вышло как тост:

— Мы должны его вытащить, Сергей Анатольевич. И мы его достанем.

Анна ехала на машине в сплошном потоке по шумной многолюдной улице. Машины двигались медленно. Движение было на грани пробки. Она хмурилась, то и дело нажимая на клаксон. Ей хотелось поскорее выбраться из города и оказаться где-нибудь в парке. Посидеть в тихом открытом кафе, выпить мятного чаю или, на худой конец, легкого пива. Европа ей до чертиков надоела. Хотелось вернуться в Москву. Проведать, как там ее дача… А впрочем, она знала причину своей нервозности. Она очень скучала по Сергею. Москва прочно ассоциировалась с ним, впрочем, как и Швейцария, и Прага… До сих пор о нем не было четких известий. Сведения были противоречивыми и нехорошими. Поди разбери. Она только знала, что он жив. Анна переживала и волновалась. Да что говорить! Она просто не находила себе места от беспокойства.

Машина-таки завязла в пробке. Анна нажала на тормоз и принялась отчаянно чертыхаться. Русским матом она не владела. А он бы ей сейчас очень пригодился.

Где-то в сумке на соседнем сиденье приглушенно запел соловьем ее сотовый телефон. Анна в сердцах выпотрошила содержимое сумки и с удивлением уставилась на дисплей. «Какой номер!» В глазах, как и многообещающий номер на дисплее, высветилась надежда.

— Да? — ответила она нарочито спокойным голосом, готовым сорваться на нетерпеливый визг.

Сначала трубка условно молчала, потом послышался голос.

— Извини, отсоединилось… Так мы можем сегодня посмотреть?..

— Что посмотреть? — переспросила Анна, с трудом изображая недоумение.

— Как, что?.. Квартиру.

«Можем!!! Конечно, можем!!! — радостным вихрем пронеслось в голове. — Мы непременно должны ее посмотреть!..»

— Вы, наверное, ошиблись… — равнодушно бросила она в трубку и отключилась, тут же набирая другой номер.

Пальцы плясали, срываясь с кнопок. Анна откинула голову, зажмурилась и перевела дух. Потом долго было занято. Тем временем пробка начала постепенно рассасываться. Анна медленно тронула машину с места.

— Янка?.. — спросила она, наконец дозвонившись. — Мне нужен билет на ближайший рейс… Что на какой?.. Москва! — Анна взглянула на часы. — Что?! Так скоро?!.. Спасибо!..

Пробка вдруг мгновенно рассосалась, будто ее и не было вовсе. «Наверное, она мне померещилась!» — подумала Анна и нажала на акселератор. Лихо развернув машину через две сплошных полосы, она вдавила педаль скорости до предела и помчалась в гостиницу собираться. Уже сегодня она будет в Москве! Он там. Его только надо достать.

Уже к обеду следующего дня Турок сигналил у высоких сплошных ворот одной из принадлежащих системе загородных дач. Сперва ему предложили отобедать. Турок не отказался. В его холостяцком хозяйстве редко предусматривались настоящие обеды, а кафе и столовки надоели. Полно людей… да и вообще… Турок знал, что на конспиративных дачах всегда нанимали хороших кухарок, которые готовили по-домашнему, почти так же, как готовила когда-то жена… Он молча поел, потом на свежем воздухе перекурил. Он понимал, что попросту тянет время, и ловил себя на мысли, что участвовать во всем этом деле, по крайней мере с предложенной Ставрогиным стороны, ему не хотелось. Предательство Чумакова он воспринял бы как свой личный провал. Но что же там такое на самом деле?.. И все эти ставрогинские полунамеки… Турок интриг не любил.

Сергей находился в светлой просторной комнате. Он понуро сидел на жестком кресле с пристегнутыми к поручням руками. Было сразу видно, что все это ему порядком надоело. На его искромсанном, обожженном лице лежала глубокая тень усталости. Человек в белом халате с некрасиво лысеющей головой прикреплял к его телу датчики, периодически вглядываясь в какие-то схемы на мониторе ноутбука. Турок нахмурился.

— Чумаков?.. Хорошо сохранился… после ФСБ, — начал он с долей иронии в голосе.

— Шутишь?..

— Да уж какие тут шутки… Предлагаю сэкономить мое время и твое здоровье.

— Спасибо, дядя Миша, — криво усмехнулся Сергей. — Я «за». С чего начнем?

— Давай с конца. Откуда ты взялся?

— А ничего официального, если ты это имеешь в виду, — Сергей попытался придать лицу какое-то выражение, но из-за начинающих схватываться коркой ожогов у него ничего не получилось. Он только болезненно сморщился. — Ничего официального… просто спасал свою шкуру.

— Какая у тебя шкура? Ты ж покойник. И даже Валерианович. В твоем детдоме все Валериановичи были, да?.. Потому что директор Валериан. Какая у тебя шкура?.. Грина не стоит.

— Меня этим не проймешь, Миша, — снова скривился Сергей. — У меня на этом месте мозоль.