Тихие слова любви - Сара Джио

Но на этот раз с Вивиан он снова вступил на территорию Бетти Лу. И хотя у него не было никакой возможности выяснить, испытывает ли Вивиан хотя бы малейший интерес к нему, его увлечение ею росло. К примеру, он гадал, как она предпочитает готовить яйца; любит ли она оперу с такой же страстью, как и он сам; ищет ли она луну в небе каждую ночь, как это делает сам Мел, в надежде увидеть ее краешек, даже если на небе тучи.

Мел говорил себе: глупо даже надеяться на то, что ей захочется узнать его так же, как ему хочется узнать ее. И все-таки, когда Вивиан проходила мимо его киоска, он не мог не посмотреть на нее.

В это особенное июньское утро Мел надел накрахмаленную рубашку, аккуратно причесался и теперь сидел в ресторане на рынке, который назывался «Яичное гнездышко Владимира». В 1970-х годах его открыл русский эмигрант, и ресторан славился своими омлетами и яйцами Бенедикт. Каждую пятницу Мел занимал угловой столик у окна. Ему нравилось читать газету и смотреть, как чайки ходят по битым ракушкам под окном.

Внук Владимира, Джонни, подошел к столику Мела.

– Вам как обычно?

– Да, сэр, – кивнул Мел. Если бы ему пришлось озвучить заказ, то официант бы услышал: «Два яйца, слегка взбитых. Пшеничный тост без масла. И принесите, пожалуйста, соус табаско».

Джонни исчез на кухне, и в этот момент дверь ресторана распахнулась. Мел повернулся и увидел, что на пороге стояла Вивиан. Она прекрасно выглядела в черном платье и сером кашемировом кардигане. Шею украшала нитка жемчуга. Вивиан заметила Мела, и на короткий миг уголки ее губ приподнялись. Даже намек на улыбку заставил Мела просиять.

– Столик на одного? – спросил Джонни, вышедший в зал.

– Да, – холодно произнесла Вивиан. Его вопрос слегка раздосадовал ее. Разве люди не понимают, что не следует привлекать внимание к тому, что человек обедает один?

Джонни усадил ее за столик по соседству с Мелом.

– Отсюда открывается лучший вид в городе, – сказал Джонни, отодвигая для Вивиан стул.

– Я это вижу, – ответила она, глядя на бухту.

Джонни протянул ей меню, а Мел не сводил глаз с ее изящных рук с маникюром, которые взяли меню и тут же закрыли.

– Два яйца, слегка взбитых. Пшеничный тост без масла, – Вивиан явно знала, о чем говорила.

Джонни обменялся взглядом с Мелом.

– Великолепный выбор, – одобрил он. – Сию минуту все принесу.

Вивиан смотрела в окно. Мел уже раз десять развернул, снова свернул и опять развернул салфетку на коленях. Он открывал было рот, чтобы заговорить, но сразу же его закрывал. По какой-то причине все, приходившее ему в голову, казалось недостойным того, чтобы нарушить личное пространство Вивиан. Поэтому Мел сидел молча, наслаждаясь ее присутствием.

Вернулся Джонни. Он принес их заказы и поставил бутылочку табаско на столик Мела.

– Приятного аппетита, – пожелал Джонни и занялся другими посетителями, которые только что вошли в ресторан.

Мел сдобрил взбитые яйца хорошей порцией соуса. Прежде чем заняться едой, он поднял глаза и встретился взглядом с Вивиан.

– Прошу прощения, – сказала она, – вы позволите взять вашу бутылочку с табаско? На моем столике такой нет.

У Мела зажглись глаза, и он торопливо отложил вилку.

– С удовольствием, – ответил он, и это слово выразило все, что он испытывал по отношению к этой загадочной женщине. Он с удовольствием сидел рядом с ней, передавал ей табаско, обменивался взглядами поверх обеденных столиков.

Для него все это удовольствие.

Закончив обед, Вивиан расплатилась и встала, собираясь уйти. Но прежде чем направиться к выходу, она повернулась к Мелу и произнесла два слова:

– Хорошего дня.

Когда дверь за Вивиан закрылась и она скрылась в толпе на рынке, Мел подумал: «Да, это и в самом деле очень хороший день».

9 июня

Из кухни до меня донесся звон мобильного, который я поставила там на зарядку. Я со стоном села в постели. Сэм на своей подстилке поднял голову и снова ее опустил, вторя моей досаде на то, что нас подняли раньше восьми часов утра. Накануне я надолго задержалась в магазине, заканчивая цветочные композиции для свадьбы Кэти – шестьдесят ваз с белыми гортензиями и ирисами, не говоря уже об изысканном цветочном оформлении для церкви, – поэтому я рассчитывала поспать по крайней мере еще час, чтобы быть в форме на свадьбе, где я была и флористом, и подружкой невесты. К сожалению, я забыла выключить звонок телефона, поэтому он меня и разбудил.

Я доковыляла до кухни и увидела на экране фамилию доктора Хеллер.

– Алло? – сонно ответила я.

– Джейн, прости за такой ранний звонок, – извинилась она. – Но ты не выходила у меня из головы. Прошло уже несколько месяцев с тех пор, как ты была у меня на приеме. И ты знаешь мое мнение по поводу операции. Это новая методика, Джейн, у нее минимальный риск. Я считаю, что это единственный выход, и ты должна им воспользоваться. Я беспокоюсь за тебя.

Я вздохнула.

– Доктор Хеллер, я бы хотела прожить этот год без хирургического вмешательства.

– Ты по-прежнему веришь в то, что тебе рассказала та женщина, верно? Что твое состояние здоровья – это дар?

– Да, – подтвердила я. Мое сердце забилось быстрее, когда я вспомнила о Колетт и о ее словах о том, что я не имею права проиграть, идентифицируя шесть типов любви.

– Я верю вам и понимаю вашу тревогу, – продолжала я, – но я чувствую, что должна с этим разобраться.

Я почувствовала разочарование доктора Хеллер.

– Даже ценой разрушения твоего мозга? У нас есть достоверные результаты того, что происходит с твоим мозгом после таких эпизодов. Каждый случай повреждает его, уничтожая мозговую ткань. Эффект накапливается, все становится только хуже.

Я опустилась на диван.

– Возможно, вы правы, – ответила я. – И вполне вероятно, что я пожалею о своем решении. Но сердце побуждает меня двигаться вперед. Я не могу объяснить, почему или как, но я знаю, что должна это сделать.

– Тебе известны мои медицинские рекомендации, – сказала доктор Хеллер. – Я лишь надеюсь, что ты и дальше будешь принимать их во внимание.

– Обязательно, – ответила я.

– И, Джейн, есть кое-что еще, – продолжала доктор Хеллер. – Я не знала, говорить тебе или нет… Прости меня. Нет, неважно…

– Что вы имеете в виду, доктор Хеллер?

– Прости меня, – повторила она. – Мне не следовало ничего говорить. Я не должна вмешиваться.

– Я вас не понимаю.

– Просто будь осторожна, – попросила доктор Хеллер.

– Я не имею ни малейшего представления, о чем вы говорите.