Поцелуй вампира. Королевская кровь - Эллен Шрайбер

Я повернулась к миссис Нэйпер и Тревору. Оба выгляделиошеломленными.

Тут зазвенел звонок.

Довольная тем, что все наконец-то закончилось, я следом заТревором вручила свою работу учительнице.

Одноклассники потоком хлынули в коридор, и я случайноуслышала разговор двух красоток:

— Ну да, я сказала, что хочу быть моделью, но ведь этои значит — хорошей.

— Конечно, — отозвалась другая. — Вотувидишь, когда моя дизайнерская линия одежды раскрутится, десять процентовприбыли я пущу на благотворительность.

Девчонки прошли дальше, но тут рядом со мной оказалсямузыкант из школьной группы.

— Я сказал, что хочу быть учителем, но на самом делееще не сделал выбор, — поделился он. — Послушал тебя и понял, чтосначала надо попробовать разобраться в себе, а уж остальное приложится.

— Не сомневаюсь, так оно и будет, — заверила егоя.

Миссис Нэйпер убрала наши работы в папку.

— Я уже не первый год даю подобные задания и должнасказать, что такие презентации, как у тебя и Митчелла, бывают нечасто, —не без сожаления сказала она.

Тревор обнял меня за плечи, прежде чем я успелаотстраниться.

— Похоже, что скоро нас ждут новые совместныезанятия, — заявил он торжествующим тоном, с чем и отбыл.

Беки вручила мне мой рюкзак.

— По-моему, ты выступила круче, чем задумывалось.Может, тебе стать публичным оратором?

— А им разрешается выступать в солдатскихботинках? — осведомилась я.

— Ты будешь первой, — ответила Беки и потащиламеня из класса.

До сих пор меня не только ни разу не заносило на публичноемероприятие, именовавшееся у нас в Занудвилле ежегодным художественнымаукционом, но я даже не выказывала к нему ни малейшего интереса. Так что моиродители были приятно удивлены, узнав, что я по доброй воле променяла вечер накладбище на пребывание в стенах загородного клуба. Папа воодушевился до того,что дал мне ключи от своего джипа, поскольку Джеймсон должен был привезтихозяев особняка.

Я доставила к месту события неизвестного и таинственногохудожника — Александра Стерлинга.

Парковочная площадка загородного клуба, огромная, как паркотдыха, и находившаяся весьма далеко от самого клуба, была уставлена«лексусами», «бентли» и «БМВ». Хозяева этих тачек проводили время заразговорами в баре.

Направляя машину на парковочное место, отстоявшее от входа вклуб на целое футбольное поле, я пошутила, сказав Александру, что нам, видать,придется подождать автобуса, курсирующего по внутренней линии.

— Хотя на самом деле тебя следовало бы доставить налимузине, — сказала я своему возлюбленному, очень красивому и жутконервничавшему.

Все собравшиеся были одеты в высшей степени элегантно. Дамы— в потрясающих шляпках, шарфиках, с дорогущими сумочками. Коллекционеры,съехавшиеся со всей округи, беседовали с членами клуба.

Присутствовали все городские шишки, включая, разумеется,мэра, мистера и миссис Митчелл и мистера Беркли. Эти снобы держались так, будтовсе здесь являлось их собственностью. И то сказать, на аукцион явился каждый,кто что-то собой представлял. Прошел слух, что здесь будет выставлено множествопроизведений живописи, ваяния и ювелирного искусства. Потенциальные покупателисъехались не только со всего города и окрестностей, но и из дальних мест. Этособытие действительно было важным.

Плакаты и афиши, возвещающие об аукционе, украшали путь ктому самому банкетному залу, где я побывала накануне с Тревором. Сейчас здесьпродавали билеты. Мы заняли очередь позади нескольких женщин в лучших нарядах.Когда добрались до столика, билетеру не удалось скрыть удивления от нашегостранного внешнего вида, но меня это не смутило. Я поступила по примеру миссисСтерлинг, сделала вид, будто ничего не замечаю.

Александр порывался заплатить, но я не позволила, указав,что сейчас ему следует не тратить, а, напротив, беречь все деньги, какие толькоможно добыть.

Члены и гости клуба были исполнены сознания собственнойважности. Почти все они, старые и молодые, были богачами и сейчас имеливозможность продемонстрировать свое благосостояние. Может, до «Сотби» нашаукцион и недотягивал, но им хотелось чувствовать себя участниками чего-топодобного.

На меня и Александра эта публика поглядывала с неодобрением.Я с нетерпением ждала появления миссис Стерлинг с ее зонтиком. Тут-то уже всевзоры обратятся к ней.

Бар был полон выпивающей, курящей и сплетничающей публики.Мне до смерти хотелось выпить лимонада, но я не знала, допустимо ли это поэтикету. Следует ли платить? Давать чаевые? Нет уж, лучше подождать моихродителей.

Все же я прихватила кое-что из выпечки, расставленной настоликах, а вот Александр оставил угощение без внимания. Ему было не до того.Он нервничал так же, как я, когда собиралась впервые встретиться с егородителями. Это можно было понять. Ведь мой возлюбленный привык житьизолированно, замкнувшись в четырех стенах особняка, все его обществосоставляли лишь Джеймсон да я. Теперь он вдруг оказался в клубе для избранных.Здесь собралось великое множество людей. Его картины сейчас будут выставлены наобозрение и продажу перед всем городом.

Снаружи банкетного зала был установлен столикблаготворительных продаж, предлагались абонементы на водные процедуры,сертификаты на блюда в ресторанах и скидки на путевки в бюро Армстронг.

По мере приближения к месту проведения торгов нервозностьвозлюбленного начинала передаваться и мне. Да и неудивительно! В случае неудачиАлександру придется паковать чемоданы для отъезда в Румынию, а мне останется наследующие десять лет запереться в спальне и безутешно рыдать.

Аукционный зал выглядел именно так, как я его себепредставляла по кинофильмам, — ряды стульев, сомкнутые как церковныескамьи, подиум, а на нем мольберт. Мы попытались проскользнуть в помещениенезаметно и заняли места в одном из последних рядов, укрывшись за спинами двоихрослых членов клуба.

Я была готова наподдать любому, кто вздумает насмехаться надработами моего возлюбленного.

Для Александра это было грандиозное событие. Он не привыкнаходиться среди такого множества людей, ерзал на месте.

Я взяла его за руку, чтобы приободрить, и предложила:

— Если тебе тут совсем уж невмоготу, то можно уйти. Мыне обязаны присутствовать.

— Нет уж. Я не уйду, — ответил Александр. — Иты тоже. Останемся до конца.

Тем временем зал заполнялся чванливыми представителямизанудвилльской элиты. Из всех присутствующих настоящим аристократом был толькоАлександр, но многие члены клуба появлялись с таким видом, будто ожидали, чтооб их приходе, как о прибытии царственных особ, должны возвещать герольды.