Достопочтенный Школяр - Джон Ле Карре

Встреч в Лондоне было две: очень короткий инструктаж и очень короткое прощание.

Его доставляли туда на машине, и каждый раз свидание обставлялось no-разному. У Грин-парка паролем служил пластиковый пакет из магазина «Фортнум энд Мейсон». А на набережной он держал в руке старый номер журнала «Тайм», на обложке которого (по воле случая) была запечатлена весьма упитанная физиономия председателя Мао, и красная рамка, и подписи под фотографией в косых лучах заходящего солнца резко выделялись на белом фоне обложки. Часы на Биг Бене пробили шесть, Джерри сосчитал удары. Согласно правилам, такие встречи ни в коем случае не назначались на ровный час, четверть или половину, а только в промежутки между ними, потому что считается, что это не так бросается в глаза.

Шесть часов осенью… Колдовской час, когда запах залитых дождями и засыпанных опавшими листьями крикетных полей Англии стелется над водой, смешиваясь с клочьями тумана, плывущего в сумерки над рекой. Джерри коротал время, пребывая в приятном состоянии, близком к трансу, бездумно впитывая все эти ароматы и почему-то сильно прищурив левый глаз.

Заскрежетав тормозами, автофургон остановился около Уэстерби. Это оказался видавший виды зеленый «бедфорд» с лестницей на крыше и надписью на боку: «Строительная фирма Харриса». Старая колымага, со стальными ставнями на окнах, Долго служившая верой и правдой в качестве машины наблюдения, теперь находилась на заслуженном отдыхе. Увидев, как подъехал фургон. Джерри направился к нему. Шофер, угрюмый молодой парень с заячьей губой, высунул в открытое окно голову с коротко стриженными волосами.

– А где же Уилф? – грубо и требовательно спросил он. – Мне сказали, что с тобой будет Уилф.

– Придется довольствоваться одним мной, – с обидой отозвался Джерри. – Уилф сегодня работает в другом месте.

Открыв заднюю дверцу, он забрался внутрь и захлопнул дверь: сиденье впереди, рядом с шофером, было умышленно заложено листами фанеры, и там для него места не было.

За всю дорогу они не вымолвили ни слова.

В былые времена водителями в Цирке работали в большинстве своем сержанты – нормальные ребята, с которыми Джерри всегда мог перемолвиться парой слов. Теперь все было иначе. Когда он ездил в Саррат, процедура была почти точь-в-точь такая же, только ехать по довольно ухабистой дороге нужно было чуть ли не сутки. Если везло и шофер не забывал бросить в заднюю часть фургона подушку, Джерри (даже после этой езды по ухабам) сохранял способность сидеть. Кабина водителя была отгорожена от места где, согнувшись, устраивался Джерри. Единственное, что он мог делать, так это смотреть наружу, подпрыгивая и скользя взад-вперед на деревянной скамье. И то мир был виден сквозь небольшие зазоры по краям стальных створок, закрывавших окна, поэтому окружающее выглядело, в лучшем случае, фрагментарно. Несмотря на это, Джерри довольно быстро по отдельным приметам начал узнавать места, по которым они проезжали.

Они миновали старые, давно отслужившие свое заводы, производящие гнетущее впечатление и похожие на плохо выкрашенные кинотеатры двадцатых годов; кирпичное здание придорожной закусочной с красной неоновой вывеской «Обслуживаем свадьбы». Острее всего сказалось впечатление того первого – и последнего – вечера в Цирке. Когда он приблизился к легендарным и таким знакомым башенкам, его охватило чувство, смутно похожее на благоговение, как бывало абсолютно всегда при приближении к этому дому: «Вот этому-то мы и служим». Сначала он увидел красную кирпичную стену, потом – черные стволы платанов, потом – разноцветные огни. Ворота распахнулись, фургон въехал во двор и резко, с глухим стуком, остановился. Кто-то открыл дверцы, в ту же минуту он услышал звук закрывающихся ворот, и мужчина громко прокричал, словно старшина в армии:

– Ну же, давай, парень, шевелись: оторви наконец задницу от подушки, черт тебя возьми! – Гиллем решил немногопоразвлечься.

– Привет, Питер, братишка, как дела? Господи, до чего же холодно!

Не утруждая себя ответом, Гиллем бодро хлопнул Джерри по плечу, быстро захлопнул дверцу фургона, запер ее сверху и снизу, положил ключи в карман и почти бегом повел его по коридору, полностью разгромленному «хорьками» – должно быть, они уже не в силах были сдерживать свою ярость. Штукатурка местами была отбита, куски ее валялись под ногами, под ней сверкала дранка; двери были сорваны с петель; местами свисали балки и перекрытия окон и дверей; кругом валялся битый кирпич, и все кругом было покрыто толстым слоем пыли.

– У вас тут что, ирландские террористы поработали? – воскликнул Джерри. – Или просто кто-то устраивал вечеринку?

Гиллем не расслышал вопроса из-за громкого звука шагов. Они быстро шагали вверх по лестнице, Гиллем – впереди, Джерри – за ним по пятам, смеясь и громыхая ботинками по голым деревянным ступенькам. У двери Джерри подождал, пока Гиллем возился с замками. Потом снова подождал, пока их закрыли.

– Вот и пришли. Добро пожаловать!.

Они были на шестом этаже. Теперь они шли спокойно, без гонки и шума, – английские младшие офицеры, которым сделали замечание и призвали к порядку. Коридор повернул налево, направо, они поднялись на несколько узких ступенек. Треснувшее овальное зеркало, снова ступеньки: две вверх, три вниз. Они подошли к конторке охранника, за ней никого не было. Слева сияла комната для совещаний – пустая, с креслами, расставленными не очень ровным кругом, и с камином, в котором весело горел огонь. Они прошли мимо и вошли в длинную приемную с коричневым ковром на полу, на дверях которой висела табличка «Секретариат». Три «мамаши» с ниточками жемчуга на шеях не спеша печатали при свете настольных ламп. В дальнем конце комнаты виднелась давно некрашенная и захватанная около ручки дверь. На ней не было ни прорези, ни наличника для замка. Джерри заметил только отверстия от шурупов и отличающееся по цвету место, где когда-то был замок. Гиллем толкнул дверь без стука, просунул голову в образовавшуюся щель и негромко спросил, обращаясь к кому-то в комнате. Потом попятился назад и пропустил Джерри вперед: Джерри Уэстерби предстал пред светлые очи самого.

– Черт возьми, Джордж! Потрясающе! Привет!

– Не задавай ему вопросов о жене, – предупредил его Гиллем торопливой, едва слышной скороговоркой, которая еще долго звучала у Джерри в ушах.

Как можно охарактеризовать их отношения? Отец и сын? Мозг одного и повинующееся ему ловкое мускулистое тело другого? Возможно, точнее всего было бы сказать, что они были духовными отцом и сыном, что для людей их профессии считается самыми крепкими узами.

– Старина, да ты молодцом, – пробормотал Джерри с неловким смешком.

Когда друзья-англичане встречаются после долгой разлуки, они не могут найти подходящих слов для того, чтобы по-настоящему выразить охватившие их чувства. Особенно когда они стоят друг против друга в мрачном казенном кабинете, где неоткуда черпать вдохновение, и самый изящный предмет обстановки – сосновый стол. Джерри протянул руку – на долю секунды мускулистая ладонь хорошего игрока в крикет соприкоснулась с мягкой ладонью Смайли. Начальник двинулся к камину, где для них были приготовлены два немало послуживших на своем веку, старых кресла с потрескавшейся кожей, а следом за ним, на некотором расстоянии, – Джерри. Здесь тоже, несмотря на раннюю осень, в камине горел огонь, но гораздо более скромный, чем в комнате для совещаний.